|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (82), 2022 | | | | ЭКОНОМИКА, УПРАВЛЕНИЕ И УЧЕТ НА ПРЕДПРИЯТИИ | | | Курочкина А. Ю.
доцент кафедры маркетинга
Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
кандидат экономических наук
| |
| | | | | В статье приведен анализ метрики показателей достижения целей устойчивого развития (ЦУР) российскими компаниями в условиях изменений политической и экономической обстановки в мире. Предложены показатели обеспечения устойчивости отечественных коммерческих предприятий | | Ключевые слова: метрика ЦУР, устойчивое развитие, ESG-принципы | | УДК 338.2 Стр: 85 - 86 |
События последнего времени, породившие глобальный экономический кризис, вынужденный разрыв связей и выход Российской Федерации из ряда международных организаций, переориентации России на внутренние ресурсы, политику импортозамещения, — все это порождает возврат к дискуссии об актуальности для российских компаний достижения целей устойчивого развития (ЦУР).
Напомним, что в 2015 году государства-члены ООН приняли Программу устойчивого развития до 2030 гг., включающую в себя 17 взаимосвязанных глобальных целей экологического и социально-экономического характера таких, как «ликвидация нищеты», «ликвидация голода», «ответственное потребление и производство», «чистая вода и санитария» и другие. В 2017 году была введена международная система показателей достижения ЦУР, на базе которой разрабатывается национальная система индикаторов, которая учитывает национальные интересы, приоритеты и статистические возможности. На основе международной системы показателей рассчитываются национальные и региональные рейтинги достижения ЦУР.
Но насколько показательны такие рейтинги? Возьмем такой актуальный вопрос как энергетика и энергетическая безопасность. В ЦУР ООН данный вопрос фигурирует в 7-ой цели «недорогостоящая и чистая энергия», означающей «обеспечение доступа к недорогим, надежным, устойчивым и современным источникам энергии для всех». Для оценки ее достижения используются следующие международные показатели: доля населения с доступом к электроэнергии; доля населения с доступом к экологически чистым видам топлива и технологиям приготовления пищи; выбросы CO2 при сжигании топлива на общую выработку электроэнергии; доля возобновляемых источников электроэнергии.
В Российской Федерации дополнительно используются следующие национальные показатели: потребление электроэнергии; доля электроэнергии, производимой с помощью возобновляемых источников энергии; мощность генерирующих объектов, функционирующих на основе возобновляемых источников энергии; энергоемкость ВВП; объем инвестиций в производство электроэнергии с помощью возобновляемых источников энергии [1].
В международном отчете о достижении ЦУР (по состоянию на январь 2022 г.) Россия занимает 45-е место среди 163 стран [2]. Первые 15 мест занимают исключительно европейские страны. По достижению 7-й цели «недорогостоящая и чистая энергия» Россия находится в «красной» зоне, означающей «серьезные проблемы»: ничтожно малая доля электроэнергии, производимой с помощью возобновляемых источников, а также существенный объем выбросов углекислого газа при производстве электроэнергии. В лидерах по достижению данной цели находятся, например, такие страны, как Австрия или Финляндия, у которых доля «зеленых» источников электроэнергии в общем энергетическом балансе превышает 30% [3]. Однако обеспечивает ли такое лидерство благосостояние этим странам, энергетическую безопасность и реальную доступность энергоносителей? В Австрии остальные две трети производства энергии обеспечивается за счет газа и нефти и, что очень важно, газа и нефти, импортируемых из других стран, в том числе из России. Доступность и дешевизна энергии во многих странах с «зеленой» энергетикой зависит от внешних факторов — наличия и стоимости импортируемых энергоносителей, колебания в поставках которых способны поставить под угрозу существование промышленности и общее благосостояние страны. Ситуация с санкциями, введенными Европейским союзом в отношении поставок российских энергоносителей, является наглядным примером, что «доступность энергии для всех» обеспечивается за счет традиционных источников, а не дорогостоящей альтернативной энергии. Да и «чистота» последних также может вызывать вопросы: например, производство и утилизация уже отработанных солнечных батарей создает серьезную нагрузку для окружающей среды. Таким образом, Россия с «красной» энергетикой находится в гораздо более выгодном положении, обеспечивая свою энергетическую безопасность, предлагая промышленным и частным потребителям действительно недорогостоящую энергию.
Данный пример иллюстрирует определенную спорность используемых показателей и подвергает сомнению актуальность ЦУР, являющихся «детищем» глобалистов. А наблюдаемый повсеместный разрыв международных партнерств (необходимость которых прописана в 17-й ЦУР) и дискриминация по национальной принадлежности нарушают важные принципы устойчивого развития.
Сходные сомнения появляются и в отношении ESG-принципов, базирующихся на ЦУР и позволяющих оценить достижения на уровне отдельных компаний. ESG-принципы (экология, социальная ответственность, управление) стали популярны в России относительно недавно и во многом под давлением зарубежных партнеров. В 2021 году ESG-принципы стали одним из предметов обсуждения на Петербургском международном экономическом форуме. Соблюдение ESG-принципов было важно для определения инвестиционной привлекательности, на ESG-рейтинги компаний ориентировались как зарубежные инвесторы и акционеры, так и крупные российские банки. Сейчас же идет пересмотр как на уровне государства, так и отдельных компаний, исходя из текущей национальной повестки. Внешнее давление в необходимости соблюдения ESG ослабло. Многие компании, особенно попавшие под санкции и зависящие от международных партнеров, будут вынуждены экономить, сокращать экологические и социальные инициативы, увольнять сотрудников. Да и доступ к устойчивым практикам, обмен технологиями существенно сократился — прекращены поставки оборудования, закрыты многие образовательные платформы, прекращена оценка и сертификация со стороны западных агентств [4, 6].
В то же время, глубинные ценности, лежащие в основе ЦУР и ESG (сохранение окружающей среды, обеспечение базовых условий жизнедеятельности и др.), не подлежат сомнению. Декларативное следование данным принципам, являвшееся элементом имиджевой стратегии, уходит в прошлое. Сейчас особенно востребована поддержка сотрудников и местных сообществ. Поэтому сохранение и развитие социальных мероприятий будет позитивно и благодарно воспринято обществом. Обращение к экологическим проблемам сейчас, во многом, является обязательной характеристикой. Российские граждане озабочены состоянием экологии, более 35% испытывают тревожность по этому поводу, выделяя в качестве наиболее острых проблем загрязнение водоемов, загрязнение воздуха, мусор, вырубку лесов. При этом существенный вклад в возникновении этих проблем, по мнению россиян, вносят именно промышленные предприятия [5]. На этом фоне обнадеживающе звучат заявления крупных промышленных гигантов, что программы экологической модернизации будут продолжаться финансироваться, что, впрочем, неудивительно — крупные инвестиции в проекты в экологическую составляющую бизнес-процессов, начатые в 2020 и 2021 годах и находящиеся на стадии реализации, не могут быть просто так остановлены.
В то же время, относительно небольшим компаниям, не относящимся к ресурсно-сырьевому комплексу, задумавшихся об устойчивом развитии или только начинающих этот путь, следует внимательно отнестись к фокусу выбираемых инициатив и соотнести его с ожиданиями общества. Так как внешнее давление со стороны, прежде всего, зарубежных инвесторов перестало быть значимым, то сейчас становится актуальным восприятие потребителей и общества в целом. В этом плане полезны результаты исследования по восприятию потребителями ESG инициатив компаний в восьми отраслях потребительского рынка, проведенного в конце 2021 года [7]. Данное исследование показало, что россиян наиболее волнуют следующие ЦУР, относящиеся, преимущественно, к социальным проблемам:
– хорошее здоровье и благополучие;
– достойная работа и экономический рост;
– ликвидация нищеты;
– качественное образование;
– чистая вода и санитария.
При этом наблюдается очевидный дисбаланс между заметностью инициатив компаний в отношении достижения той или иной ЦУР и ее важностью для граждан. Наиболее заметна деятельность компаний в решении не социальных, а экологических задач:
– борьба с изменением климата;
– ответственное производство и потребление;
– сохранение экосистем;
– недорогая и чистая энергия.
Только по одной проблеме «чистая вода и санитария» можно говорить о совпадении инициатив компаний и значимости для целевых аудиторий. В то же время, компании уделяют внимание таким проблемам, как «гендерное равенство», «партнерство в интересах устойчивого развития», а для широкой аудитории это не имеет существенного значения. Наличие таких разрывов (между фокусом инициатив со стороны компании и важностью граждан) ведет к потенциальному недоверию со стороны потребителей и общества в целом к ESG-мероприятиям компаний.
Также исследователи отметили наличие определенной специализации компаний разных отраслей в восприятии потребителей. Так, от производителей напитков и продуктов питания ожидаемой будет забота о ликвидации голода и нищеты, а от банковских институтов — вклад в качественное образование и достойную работу / экономический рост. Чем более релевантны ЦУР в восприятии потребителей для данной отрасли, тем более эффективны будут коммуникации компании по поводу данных инициатив. Поэтому полезны будут дальнейшие исследования по выстраиванию отраслевых профилей ожидаемых обществом решения ЦУР. |
| |
|
|
