| | Проблемы современной экономики, N 2 (82), 2022 | | ВОПРОСЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ. МАКРОЭКОНОМИКА | | Павлова Л. Л. доцент кафедры маркетинга и муниципального управления
Тюменского индустриального университета,
кандидат экономических наук Филатова Е. Л. доцент кафедры управления строительством и жилищно-коммунальным хозяйством
Тюменского индустриального университета,
кандидат экономических наук Калинина А. В. доцент кафедры маркетинга и муниципального управления
Тюменского индустриального университета,
кандидат исторических наук Колесник Е. А. доцент кафедры маркетинга и муниципального управления
Тюменского индустриального университета,
кандидат экономических наук
| |
| | В статье исследуется субстантивная экономика в узком понимании, представляющая собой труд в сфере частной домашней активности. Объектом исследования является субстантивная экономика, базирующаяся на таких акторах, как «женщина», «девочка», «работающие матери», «женский трудовой фронт», «репродуктивные работники», «работники с семейными обязанностями». Предметом исследования является труд субъектов субстантивной экономики, задействованных в воспроизводстве будущей трудовой силы (рождение, уход, воспитание и пр.) и в создании благоприятных условий для действующей трудовой силы в сфере частной домашней активности. Целью исследования является раскрытие сущности субстантивной экономики в современном мире и предложение методологии оценки репродуктивного труда применимо к российским условиям | Ключевые слова: субстантивная экономика, неоплачиваемый труд, репродуктивный труд, женщины, оценка труда | УДК 331.28; ББК 65.054 Стр: 38 - 43 | Введение. Под субстантивной экономикой подразумевается (в узком смысле) труд в сфере частной домашней активности (К. Поланьи), а в широком смысле — труд женщин-мигрантов в сферах домашнего обслуживания и публичного сервиса, который связан с предоставлением услуг для восстановления психофизиологических ресурсов человека, то есть поддержания витальной энергии (уход за детьми, больными, престарелыми, инвалидами; поддержание санитарно-гигиенического состояния домохозяйств, отелей, кафе, ресторанов; работа на поточных линиях по производству продуктов-полуфабрикатов, занятость в химчистках и прачечных, предоставление услуг суррогатного материнства, сексуальных услуг через организованную секс-индустрию и т.д.). Данный труд преимущественно малооплачиваем, но есть и ряд весьма доходных сфер. Такой труд называют «репродуктивным» (от англ. «reproductive labor»), связанным с домашними обязанностями, включая уборку, приготовление пищи, уход за детьми и другую неоплачиваемую работу по дому [18]. В сфере репродуктивного труда заняты чаще всего женщины, девочки, а работников, выполняющих эти виды деятельности, называют «репродуктивными рабочими» [15]. Д. Каффентцис предполагал, что репродуктивный труд создает стоимость аналогичным образом как способ, которым производительный труд создает стоимость за счет увеличения стоимости рабочей силы [12]. Таким образом, репродуктивный труд повышает качественные характеристики производственного труда и в большинстве случаев делает возможным его увеличение в структуре рабочего времени.
Вопрос домашнего неоплачиваемого труда давно вышел из разряда «феминистских течений» и выступает «скрытым двигателем» мировой экономики. В качестве примера можно рассмотреть восстановление Европы (одного из центров мировой экономики) в двадцатом веке, когда после полномасштабного уничтожения товарно-материальных ценностей и резкого сокращения работоспособных мужчин в структуре рынка труда, хозяйство стран европейского субконтинента было восстановлено в кратчайшие сроки «руками и головами» женщин. Несомненно, что финансово-экономические инструменты и институты восстановления мирового хозяйства нами не исключаются.
В XXI веке миллионы женщин по всему миру по-прежнему перегружены домашней работой, вынуждены трудиться в среднем по 14 часов в сутки. Существуют общественные движения и инициативы, призванные изменить такое положение дел. Так, «Российская общественная инициатива» предлагает признать ведение домашнего хозяйства профессией, с занесением записи в трудовую книжку и исчислением трудового стажа с оплатой по прожиточному минимуму. Препятствием к принятию данной инициативы является проблема учета рабочего времени и эффективности труда, поскольку, как говорилось ранее, репродуктивный труд направлен, в первую очередь, на воспроизводство населения и повышение качества производственного труда [16].
Таблица 1
Распределение суточного фонда времени лиц в возрасте 15 лет и более в будние дни в 2019 году, часов-минут [6]Показатель | Городская
местность | Сельская
местность |
---|
женщины | мужчины | женщины | мужчины |
---|
Суточный фонд времени | 24–00 | 24–00 | 24–00 | 24–00 | Занятость и связанные с ней виды деятельности | 4–47 | 6–46 | 3–36 | 5–34 | Производство товаров для собственного конечного потребления | 0–22 | 0–22 | 1–12 | 1–21 | Оказание неоплачиваемых бытовых услуг членам домохозяйства и семьи | 3–02 | 1–13 | 3–35 | 1–24 | Оказание неоплачиваемых услуг по уходу за членами домохозяйства и семьи | 0–57 | 0–18 | 0–54 | 0–15 | Неоплачиваемый труд волонтеров, стажеров и другие виды неоплачиваемой трудовой деятельности | 0–01 | 0–01 | 0–01 | 0–02 | Обучение | 0–24 | 0–39 | 0–20 | 0–29 | Свободное время | 3–12 | 3–39 | 3–13 | 3–49 | Личная гигиена, сон и уход за собой | 11–15 | 11–02 | 11–09 | 11–05 |
Методы и материалы. Гендерный признак разделения домашнего труда традиционно присутствует в российских семьях. Женщины и девочки являются основными работниками по уходу за детьми, работающими членами семьи и пожилыми, о чем свидетельствуют результаты выборочных опросов российских семей Росстатом РФ (табл.1).
Таким образом, представленные данные показывают, что время, затрачиваемое на неоплачиваемый домашний труд, преимущественно девочками и женщинами, в усредненном варианте составляет 4,42 часа в сутки (в сельской и городской местности).
При увеличении числа детей в семье увеличивается и частная домашняя активность женщин, о чем свидетельствуют данные табл. 2. В прямой пропорциональной зависимости находится число детей у женщины и уровень занятости. Чем выше эффект в субстантивной экономике (под эффектом в субстантивной экономике нами подразумевается результат деятельности, например, число рожденных и взращиваемых детей, и другие показатели), тем большее число женщин может уйти из реального сектора экономики (принцип Паретто 20/80).
Таблица 2
Численность занятых и уровень безработицы женщин в возрасте 20–49 лет по наличию детей до 18 лет [6, с. 108]Женщины,
имеющие детей
до 18 лет | Численность
занятых,
тыс. чел. | Уровень
занятости,
% | Уровень
безработицы,
% |
---|
2018 | 2019 | 2018 | 2019 | 2018 | 2019 |
---|
всего | 12801 | 13462 | 78,8 | 79,4 | 4,8 | 4,3 | 1 ребенка | 8227 | 8214 | 82,8 | 83,7 | 4,0 | 3,6 | 2 детей | 3800 | 4182 | 75,9 | 76,7 | 5,7 | 4,8 | 3 детей | 629 | 721 | 62,0 | 62,7 | 8,5 | 8,1 | 4 детей и более | 145 | 147 | 50,7 | 49,0 | 13,4 | 10,9 | Женщины, имеющие детей 0–6 лет | 5093 | 5242 | 67,1 | 67,4 | 6,5 | 5,8 |
На рис. 1 видно значительное сокращение численности занятых женщин, имеющих 4 ребенка и более, по сравнению с численностью занятых женщин, имеющих 1 ребенка. Сокращение в 2018 году составило 8802 тыс. чел., то есть сократилось с 8227 тыс. чел. до 145 тыс. чел.; в 2019 году сокращение составило 8067 тыс. чел. | | | 7Рис. 1. Динамика численности занятых женщин в возрасте от 20–49 лет, имеющих детей до 18 лет | Быть «работающей матерью» сегодня фактически является гарантией переутомления и вечного истощения [17, с. 213]. Нередко это усугубляется низкой заработной платой женщин по отношению к зарплате мужчин. Так, в 2020 году в России эта разница составила 28% (табл. 3).
Таблица 3
Средняя начисленная заработная плата работников (по данным выборочного наблюдения организаций за октябрь) [6, с. 126]Наименование | женщин | мужчины | Отношение заработной платы женщин к заработной плате мужчин, % | Удельный вес женщин в общей численности работников, % |
---|
Всего средняя начисленная, руб., 2017 | 32658 | 45557 | 71,7 | 53,9 | Всего средняя начисленная, руб., 2019 | 37872 | 52533 | 72,1 | 53,2 |
Эволюция взглядов на субстантивную экономику неразрывно связана с понятием домашнего труда и домохозяйства. С формальной экономической точки зрения, домашний труд выступает как нерыночная занятость, которая в принципе может быть замещена рыночной занятостью. В субстантивном определении, с точки зрения обеспечения жизнедеятельности, к нему относятся виды нерыночной занятости, которые вносят вклад в материальное выживание домашнего хозяйства [10, с.25]. Таким образом, значимым объективным критерием отнесения конкретных занятий к «труду» является характер их связи с нуждами домашнего хозяйства.
Следует подчеркнуть, что экономическое действие, нацеленное на обеспечение жизнедеятельности человека, встроено в социальные отношения и является социально укорененным. Данный тезис об укорененности экономического действия [embeddedness of economic action] впервые сформулировал К. Поланьи (1944 г.), впоследствии он был расширен и переосмыслен в 1980-е годы М. Грановеттером в рамках новой экономической социологии.
Справедливое разделение на архаичное и капиталистическое общественные типы позволили Паланьи провести рубикон между различными типами экономических отношений. До XIX века в США и странах Европы преобладали архаичные элементы экономики, встроенные в неэкономические институты. Характерной чертой экономического процесса с элементами архаики является его установление через родство, брак, возрастные группы, тайные общества, тотемические ассоциации и общественные торжества. Капиталистическая, рыночная природа экономики изменила социальную структуру и тип экономических отношений, но не отменила «социальной укорененности» субстантивной экономики.
Обращаясь к истории субстантивной экономики, возложение работы по дому на женщин, является социальной условностью, сложившейся к XIX веку из-за особого набора материальных и культурных факторов. Эта условность настолько глубоко укоренилась в нашем индивидуальном и коллективном сознании, что даже глубокие изменения, произведенные XX веком, слабо поколебали ее [17, с.149] и в XXI веке продолжают сохраняться.
Этимология может пролить свет на некоторые из сфер социальной истории. Понятие «домохозяйство» имеет долгую историю. В английском языке это слово восходит к тринадцатому веку. Женщины всегда готовили, стирали, шили и кормили детей, но только в тринадцатом столетии, когда феодальный период заканчивался и капиталистическая организация общества только начиналась, некоторые из женщин, выполнявших эту работу, получили имя и совершенно особый социальный статус — производственные условия «домохозяек». Труд, который назывался «домохозяйством» с тринадцатого по восемнадцатый век, получил новое название «домашний труд» в XIX веке. Оксфордский словарь английского языка определяет дату его рождения 1841 год, как самую раннюю дату его появления в Англии [17, с.17].
Переутомление и истощение «работающих матерей» как в физическом, так и психическом плане, оказывает негативное влияние и на репродуктивное здоровье женщин. Необходимо обратить внимание на статистические данные с начала ХХ века, когда женщинам установили наравне с мужчинами обязательный рабочий стаж (необходимость работать), по сегодняшний день и проследить, как изменилась демографическая ситуация в стране. Доля детей и подростков от 0 до 19 лет: 1926 год — 49% от общей численности населения; 1970 год — 36%; 2021 год — 22%. Численность населения соответственно 92681 тыс. человек; 129941 тыс. человек; 146171 тыс. человек [14].
«Женский трудовой фронт» — так назвали привлечение женщин в первые пятилетки после революции 1917 года. В это время проводилось активное вовлечение женщин, иногда и принудительно, в «мужской труд». Женщины работали трактористами, летчиками, водителями, машинистами на подъемных кранах, комбайнерами на селе, строителями и железнодорожными рабочими. Все это привело к тому, что в 30-е годы на одну женщину приходилось менее одного ребенка. В связи с этим произошел сдвиг в сторону традиционных ценностей: профессии стали больше соответствовать «нормативной женственности» (образование, медицина), а также последовал запрет на аборты и увеличилась материальная поддержка молодых мам [14]. Следует отметить, что в России женщины были больше вовлечены в работу «вне дома», чем на Западе (в период 50–60-х годов двадцатого века) [14; 17].
Различные характеристики работы по дому привели некоторых аналитиков к предположению, что работа по дому (или домашнее хозяйство) является последним «предсмертным вздохом» феодализма, остатком докапиталистических условий, каким-то чудесным образом сохранявшихся на протяжении столетий [17, с. 5].
В разное время предприниматели пытались превратить почти каждый аспект женской работы — от ухода за младенцами до ухода за умершими — в бизнес [17, с. 104]. Литературный критик Виссарион Белинский еще в XIX веке указывал на «чисто-утилитарный, почти коммерческий» взгляд мужчины на женщину: «она для вас [мужчин] — капитал с процентами, деревня, дом с доходом; если не это, так кухарка, прачка, ключница, нянька, много, много если одалиска». Примечателен также и (риторический) вопрос Белинского к мужской аудитории, в т. ч. подходили ли они когда-нибудь к женщине «бескорыстно, просто, без всяких видов, для того только, чтоб насладиться... этою гармониею женственного существа, этим поэтическим очарованием присутствия и сообщества женщины» [1, с.244].
Малоизученный элемент современной субстантивной экономики — это суррогатное материнство. Женщина занимается вынашиванием чужого ребенка по соглашению сторон, выступая в качестве «временной» матери плода. В России, Украине, Белоруссии, Казахстане, Индии, ЮАР и большинстве штатов США на законодательном уровне разрешено коммерческое суррогатное материнство (за вознаграждение). В Великобритании, Канаде, Дании, Нидерландах, Израиле, некоторых штатах США (Нью-Гемпшир, Вирджиния) и австралийском штате Виктория разрешено только некоммерческое суррогатное материнство. В других странах данное явление вне закона или преследуется. Это приводит к тому, что статистические исследования суррогатного материнства — редкое явление [4], а экономическую сторону вопроса можно посчитать лишь частично.
Так, к 2020 году, по оценкам ООН, в мире по программе суррогатного материнства рождено более 1500 детей, а по сведениям представителя BBC News Л. Уоллис сегодня «индийский рынок суррогатного материнства оценивается в 1 млрд долларов в год» [4, с.177].
Пандемия коронавируса COVID-19 внесла коррективы в субстантивную экономику. Существенным образом изменился рынок труда. Так, уровень безработицы значительно возрос среди женщин, в том числе и по причине увеличения домашней активности в связи с дистанционным форматом обучения школьников.
Кризис коронавируса имеет и гендерные последствия. Из-за преобладания в сфере контактных услуг женщин и необходимости в сферах домашнего обслуживания, ухода за детьми из-за закрытия школ и публичного сервиса, который связан с предоставлением услуг поддержания витальной энергии (уход за больными, престарелыми, инвалидами). Во многих странах доля женщин среди «новых безработных» оказалась выше, чем мужчин. В России этот эффект также наблюдался, но оказался слабо выражен [8].
В мае 2020 года Центром трудовых исследований и Дирекцией по экспертно-аналитической работе НИУ ВШЭ был проведен опрос, в результате которого можно увидеть некоторые тенденции изменения российского рынка труда в начальной стадии пандемии. Среди выводов данного исследования заслуживает внимания аспект гендерного разрыва в переводе сотрудников на дистанционную работу. Если среди женщин в режиме «дистанта» находились 26%, то среди мужчин — только 17%. Скорее всего, это связано с гендерной асимметрией в распределении мужчин и женщин по профессиям, а если говорить более конкретно — со скошенностью структуры женской занятости в пользу «беловоротничковых» профессий, предоставляющих более широкие возможности для дистанционной занятости [13].
Рассмотрим, как изменилась субстантивная экономика с появлением новых технологий. Р. Коуэн, исследуя отношения между бытовыми удобствами и меняющимся характером работы в доме, показывает, что использование техники для дома не всегда означает, что жизнь домохозяйки становится проще [18, с.41]. Бытовая техника создавалась как трудосберегающие устройства, но эти технологии не отменили трудозатрат женщин. Для того, чтобы воспользоваться бытовыми удобствами (плитами, кухонными комбайнами, кофемашинами, и пр.), необходимо проделать еще целый ряд действий (купить необходимые продукты, подготовить их к использованию и пр.), и содержать их в чистоте. Однако, не следует отрицать, что бытовая техника позволила облегчить тяжелую работу женщин по дому. По мере высвобождения от домашнего труда в XX веке женщину привлекли работать восьмичасовой рабочий день и вне дома.
Дом становится производственной площадкой для работы домохозяйки, которая, в свою очередь, становится потребителем удобных технологий, помогающих ей выполнять свои продуктивные задачи [18, с.42]. Работа по дому претерпела изменения за предшествующие сто лет, как и орудия, с помощью которых она выполняется. Этот процесс Р. Коуэн называет «индустриализацией дома» [17, с.5]. Таким образом, по мнению Коуэн, мы становимся жертвами формы культурного запутывания, в действительности, кухни — такое же место промышленной работы, как фабрики и угольные шахты, а стиральные машины и микроволновые печи — такой же продукт индустриализации, как автомобили и карманные калькуляторы [17, с.4]. Индустриализация домашнего хозяйства не повлекла за собой, в отличие от рынка, централизации всех производственных процессов; домохозяйство продолжало оставаться местом, где «производились» еда, чистое белье, здоровые дети и сытые взрослые, а домохозяйки продолжали оставаться главными ответственными работниками. Заметнее всего изменилась производительность этих рабочих: современные технологии позволили американской домохозяйке 1950 года производить в одиночку то, для чего ее коллеге из 1850 года требовалась команда из трех или четырех человек [17, с.100].
Эдвард Теннер говорит о «мести за непреднамеренные последствия», которая происходит, когда технологии создают больше проблем, чем решают или, когда они решают проблему, создавая новые [18, с.66]. Но мы, в свою очередь, стали слишком технологически зависимы от машин (компьютеров, ПО, смартфонов, кофемашин, и т. п.), и эта зависимость только возрастает. Технический прогресс вытеснил (вытесняет) и ряд «женских» профессий, таких как секретарь-машинистка, почтальон, продавец-кассир, бухгалтер, и др.
Как отмечает Пол Кругман, существует «дюжина крупных новых технологий, которые могут быть «подрывными», разрушающими существующий рынок и «социальные механизмы», и «некоторыми жертвами разрушения станут работники, которые в настоящее время считаются высококвалифицированными и вложили много времени и денег в приобретение этих навыков» [18, с. 83]. Нас учат принимать вещи во имя прогресса, даже если то, что мы принимаем, вредно для нас самих [17, с. 32]. Одно из утверждений в истории технического прогресса произошло на Всемирной выставке в Чикаго в 1933 году. В путеводителе выставки говорилось: «Наука открывает, гений изобретает, промышленность применяет, а человек приспосабливается к новым вещам или формируется ими» [17, с. 26].
Ключевые понятия в научном менеджменте — эффективность и скорость (выполнение задачи с минимальными затратами ресурсов, включая трудовые ресурсы и времени, включая труд, затрачиваемый на выполнение той или иной задачи). Р. Коуэн считает, что даже самая эффективно работающая жена в мире не может приготовить, подать и убрать еду за четыре минуты; не может накормить малыша завтраком за тридцать секунд; доехать до работы, детского сада; отвезти ребенка на футбольное поле или на вечеринку [18, с.213]. Существует предел возможностям дальнейшего ускорения и так называемой «эффективности трудовых ресурсов», что, на наш взгляд, оказывает влияние и на демографическую ситуацию.
У женщин действительно изнуряющий и выматывающий график работы, что подтверждают статистические данные по распределению суточного фонда времени (табл.1). На самом деле, домашняя работа является бесценной в прямом смысле этого слова. Она не имеет цены и не оплачивается, и женщины привыкли выполнять ее из поколения в поколение из-за любви к своим детям, семьям, родителям. Какие выводы можно сделать? За исследуемый период изменения коснулись разных сфер деятельности женщин и, на наш взгляд, их жизнь стала еще напряжённее (продолжительность рабочего времени). Многозадачность, необходимость перестраиваться «на ходу» и быстро адаптироваться к изменяющимся условиям становится нормой сегодняшнего времени. Также исчезает возможность управлять объемом своей занятости без последствий для благополучия семьи.
В материале под названием «Вторая смена...» «Российская газета» опубликовала данные о том, что женщины тратят на неоплачиваемую домашнюю работу, в том числе на уход за родными и близкими, в три раза больше времени, чем мужчины. Если у женщин на нее уходит 4 часа 25 минут в день, то у мужчин — 1 час 23 минуты. В годовом выражении это равнозначно 201 рабочему дню (при 8-часовом графике) у женщин и 63 рабочим дням у мужчин, однако интенсивность труда осталась за рамками данного исследования.
Результаты. В странах с низким и средним уровнем доходов гендерный разрыв по домашней работе больше, чем в странах с высоким уровнем доходов. Такое неравномерное распределение — одно из наиболее ярких проявлений гендерного неравенства [2]. За пятнадцать лет время, ежедневно затрачиваемое женщинами на домашний труд, сократилось всего на 15 минут, а у мужчин выросло лишь на 8 минут. При таких темпах ликвидировать разрыв удастся не раньше 2228 года, то есть через 209 лет [2].
По данным Oxfam, женщины и девочки, ежедневно тратящие 12,5 млрд часов на неоплачиваемый труд, выступают «скрытым двигателем» мировой экономики. По мере роста и старения населения нагрузка по уходу за детьми и пожилыми будет только расти, если правительства не будут активно инвестировать в создание соответствующей инфраструктуры — деньги на это предлагается изымать за счет увеличения налогов для богатых [9].
Экономику обвинили в сексизме в исследовании, опубликованном в «Коммерсанте». Более двух третей всей неоплачиваемой работы по дому ложится на плечи женщин. Они часто вынуждены сокращать рабочие часы или бросать работу из-за этой нагрузки. В мире 42% женщин трудоспособного возраста не могут получить работу, поскольку вынуждены брать на себя всю ответственность по уходу, против 6% мужчин. Женщины также составляют до двух третей оплачиваемых специалистов по уходу: медсестер, домашних рабочих и помощников по уходу. Эти специальности часто малооплачиваемые, не дающие социальных гарантий, предполагающие нерегулярный график и требующие значительной физической и эмоциональной нагрузки. При этом рост и старение мирового населения в ближайшие десятилетия будут способствовать дальнейшему увеличению этой нагрузки, как для оплачиваемых, так и для неоплачиваемых работников. Около 2,3 млрд людей будут нуждаться в уходе к 2030 году — это на 200 млн больше, чем в 2015 году [9].
В рейтинге гендерного разрыва (гендерного неравенства) Global Gender Gap Report 2020 Россия занимает 81-е место, и основная причина — несоразмерная оплата мужского и женского труда. По данным PWC, зарплата российских женщин составляет до 72% от мужского дохода. А некоторая работа, например, уход за ребенком или пожилыми родственниками, не оплачивается вовсе. Между тем, это колоссальные деньги. В McKinsey оценивают неоплачиваемый труд женщин в 10 трлн долларов в год [5].
Субстантивная экономика базируется на таких акторах, как «женщина», «девочка», «работающие матери», «женский трудовой фронт», «домашний фронт», «репродуктивные работники», «работник с семейными обязанностями», «домохозяйка» и др. Это индивиды, социальная группа, общность людей, совершающих действия, направленные на: 1) воспроизводство будущей трудовой силы (рождение, уход, воспитание и пр.); 2) обслуживание действующей трудовой силы (в данном случае, женщины, повышая чью-то производительность, косвенно работают в реальном секторе экономики — «косвенное участие»).
Стоит разработать систему экономических показателей субстантивной экономики как одного из важнейших секторов экономики государства в целом и как часть мировой экономической системы.
Как представляется, экономисты и социологи до сих пор не считают работу в субстантивной экономике «производительной работой» отчасти потому, что они не могут ее измерить. Основой для оценки репродуктивного труда в субстантивной экономике могут стать следующие показатели:
– прогноз социально-экономического развития РФ, региона (в части средней региональной начисленной заработной платы), либо размера МРОТ с учетом районного регулирования;
– структура суточного фонда времени (времени, которое выполняет женщина на неоплачиваемый труд членам домохозяйства и семьи) по данным Росстата.
Представим этапы расчета предполагаемой зарплаты (оплаты труда) репродуктивных работников в конкретно взятом регионе — в Тюменской области:
1. по данным прогноза социально-экономического развития Тюменской области на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов определяем среднюю региональную начисленную заработную плату;
2. определяем время работы женщины в часах и минутах по данным статистических наблюдений (табл. 1). Среднее значение часов неоплаченных работ, которые выполняют женщины в субстантивной экономике ежедневно составляет: в городской местности 3,82 часов и сельской местности 5,02 часов в будние дни. Среднее значение 4,42 часа домашнего труда ежедневно.
3. расчет предполагаемой зарплаты (оплаты труда) репродуктивных работников, по предлагаемой методике:
(1)
где СНЗПд — среднерегиональная начисленная ЗП (прогнозная по соответствующему региону) в день; СНЗПп — среднерегиональная начисленная заработная плата прогнозная (либо МРОТ с учетом регионального регулирования); 29,9 — среднее число дней в месяце.
(2)
где ЗПРРд — заработная плата репродуктивных работников в день; 8 — продолжительность ежедневной работы (смены), часов; 4,42 — среднее значение часов, затрачиваемых на неоплачиваемый труд в сельской и городской местности женщин.
ЗППРм = ЗПРР·29,9 (3)
где ЗПРРм — заработная плата репродуктивных работников в месяц.
Определим предполагаемую оплату репродуктивных работников по предлагаемой методике на основе прогноза социально-экономического развития Тюменской области на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов (в части средней региональной начисленной заработной платы), табл. 4.
Таблица 4
Расчет зарплаты репродуктивных работников по данным прогноза социально-экономического развития Тюменской области на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 гг.№ | Показатель | 2022 | 2023 | 2024 |
---|
1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 1 | Прогноз среднемесячной номинальной начисленной заработной платы (консервативный вариант), тыс. руб.: | 59,18 | 62,81 | 66,72 | 1.1 | Оплата репродуктивного работника в месяц (консервативный вариант), тыс. руб. (расчет по формулам 1,2,3) | 32,70 | 34,70 | 36,86 | 2. | Прогноз среднемесячной номинальной начисленной заработной платы (базовый вариант), тыс. руб.: | 59,39 | 63,21 | 67,34 | 2.1. | Оплата репродуктивного работника (базовый вариант), в месяц, тыс. руб. (расчет по формулам 1, 2, 3) | 32,81 | 34,92 | 37,21 |
Таким образом, мы предприняли попытку оценить предполагаемый размер оплаты труда женщин в субстантивной экономике, основываясь на прогнозе среднемесячной номинальной заработной платы по сценарному подходу и среднем значении часов, затрачиваемых на неоплачиваемый труд в сельской и городской местности в среднем. Итак, оплата труда репродуктивных работников по консервативному варианту прогноза составила: 32,70 тыс. рублей в 2022 году, 34,70 тыс. рублей в 2023 году и 36,86 тыс. рублей в 2024 году. По базовому варианту/сценарию прогноза: 32,81 тыс. рублей, 34,92 тыс. рублей и 37,21 тыс. рублей соответственно.
Выводы. Необходимо признать существование субстантивной экономики, а домашнюю активность (при наличии социально-значимых показателей результата) — профессией, с исчислением трудового стажа и оплатой, исходя из предложенной методики, используя среднюю прогнозную заработную плату по соответствующему региону, либо МРОТ, пропорционально затраченному времени работы. Женщины, главные акторы субстантивной экономики, производят еду, чистую одежду, услуги по уходу за детьми, и являются действующей трудовой силой. Именуемые репродуктивными работниками, они отвечают почти за все этапы данного производственного процесса.
Признание субстантивной экономики в национальной экономике и оплата репродуктивного труда повысит финансовую устойчивость семьи; окажет благоприятное влияние на динамику показателей рождаемости в России; улучшит финансовое положение женщин и семьи в целом. Женщины, работающие в субстантивной экономике, имеют право на оплату своего труда и на достойную пенсию в дальнейшем. На примере Тюменского региона произведён расчёт возможной оплаты труда женщин в субстантивной экономике на 2022–24 гг., что является точкой отсчета для поиска оптимальных научных и управленческих решений в этой сфере. |
| |
|
|