|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (79), 2021 | | | | ВОПРОСЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ. МАКРОЭКОНОМИКА | | | Таничев А. В.
доцент кафедры экономики, организации и управления производством
Балтийского технического университета (Военмех) им. Д.Ф. Устинова (г. Санкт-Петербург),
кандидат экономических наук
| |
| | | | | Настоящая статья посвящена проблеме определения и выбора методологии исследования новых и сложных феноменов, появляющихся, развивающихся и изучаемых в предметной области так называемой — чаще всего за рубежом — «науки устойчивости» (sustainability science). Обращено внимание на то, что в большинстве современных работ (вероятно, под влиянием зарубежных переводных учебников и стажировок за рубежом) не делается различия между методологией и методом (методикой). Отмечено, что слепое копирование применения, например, методов количественных исследований, на фоне нерешенных вопросов методологии может давать сомнительные результаты. Представлены основные возможности и перспективы применения междисциплинарного и трансдисциплинарного подходов к изучению новых социально-экономических феноменов устойчивого развития, что должно представлять интерес для широкого диапазона исследований в предметной области науки устойчивости. Особый интерес может иметь рассмотрение концепта «приграничные объекты» как контента медиатора зарождающейся новой культуры потребления — ответственного потребления | | Ключевые слова: брендинг устойчивости, культура потребления, междисциплинарный подход, устойчивое развитие, наука устойчивости, стейкхолдеры устойчивости, ответственное потребление, трансдисциплинарный подход | | ББК У9(2)-961–314(2Р)я431 Стр: 61 - 68 |
Концепция устойчивого развития, начиная с момента ее публичного всемирного декларирования (доклад Our Common Future — 1987 [84]) стала важной областью внимания руководителей бизнеса, правительств, университетов, неправительственных и некоммерческих организаций (НПО/НКО) и средств массовой информации. Потребность в более устойчивом мире стала, в частности, еще более очевидной в связи с глобальным финансовым кризисом 2008 года и была подчеркнута в ходе активной деятельности ООН, разработавшей, утвердившей и проводящей в жизнь ряд инициатив, начиная с Глобального договора ООН (UN Global Compact –2000) [10], играющего роль катализатора, соответствующего важности глобальной стратегии устойчивого развития, нацеленной на объединение представителей бизнеса, государственного сектора и гражданского общества. Многомерность миссии Глобального договора ООН (ГД ООН), определяется необходимостью: (1) мобилизации глобального движения ответственных компаний, развивающихся в разных политических, экономических, экологических, культурных, географических и иных условиях; (2) реализации единых этических принципов (10 Принципов ГД ООН [33]) в сфере прав человека, трудовых отношений, окружающей среды и противодействия коррупции; а также (3) всесторонней поддержки Целей устойчивого развития (ЦУР) [28]. Такое определение миссии ГД ООН и ЦУР служит в рамках настоящей статьи для иллюстрации исключительной сложности объектов исследования, связанных с проблемами устойчивого развития, поскольку, например, предметная область одного лишь из исследований [30], которую можно формально определить как В SS, где: В — предметная область брендинга; SS — предметная область науки устойчивости, затрагивает добрый десяток дисциплинарных областей (например, маркетинг, бихевиоризм, психология личности, экология, микроэкономика, макроэкономика, статистика).
Любой социально-экономический феномен, рассматриваемый в контексте измерений устойчивого развития, приобретает дополнительную сложность как объект исследования. Число значимых для исследования измерений предметной области устойчивости столь велико, что имя им легион, а исследователь, лишенный конструктивной методологии, рискует потеряться в многообразных дебрях ложно понимаемой дескриптивной феноменологии, поскольку «простой дескриптивный подход к реальному, независимо от всякого метода, как если бы было достаточно раскрыть данность в ее чистой объективности, чтобы выявить истину» [26, c. 522]. Действительно, взаимосвязь между компонентами социальной, экологической и экономической устойчивости настолько сложна, что требует интегрированного подхода [72] для изучения текущего состояния и дальнейшей реализации концепции устойчивого развития.
Вопросы формирования адекватной методологии исследования целей и задач устойчивого развития на различных уровнях (от мезоэкономического до макроэкономического) довольно активно рассматриваются в отечественной литературе [16, 19, 24, 25]. В то же время отмечается [19], что большинство молодых исследователей даже не понимают сущности и значения методологии, часто не видя различия между понятиями «методология», «методика» и «метод», практически используя их как синонимы. Более того, под методологией стали понимать общий подход к решению задач того или иного класса, отождествляя методологию с методикой, понимаемой как нормализованная процедура и определенная последовательность действий для достижения искомого результата [22]. К примеру, в сборнике статей, изданном по результатам международной конференции «Устойчивое развитие: вызовы и возможности» (2020, Санкт-Петербург) подзаголовок «Методология» одной из статей [9] сообщает: «В связи с наличием высокого научного интереса к вопросам развития «умного» и «зеленого» города... Исследование проводилось с помощью онлайн-опроса респондентов» [там же, c. 64]. В профессиональной статье [27], при наличии в подзаголовке раздела «методология» находим, в частности, «соотношение вахтовых и оседлых методов освоения». В другой статье [15] в качестве методологии представлен хорошо известный инструмент стратегического маркетингового анализа PESTEL.
Вышеотмеченное — это результат того, что в силу установившегося в постсоветский период доминирования неоклассической экономической теории в российской научной и учебной практике и победы эклектического подхода к обучению студентов-экономистов [1], а из учебных программ экономистов новых поколений вычеркнута политическая экономия, являющаяся теоретико-концептуальным базисом для исследования производственных/экономических отношений с применением общенаучных методологических принципов и подходов. Сокращение доли мировоззренческих дисциплин в вузовских программах обучения отрицательно сказывается не только на научно ориентированной социализации студенчества[18], но и на качестве научных статей, учебников и диссертаций (увы, не только магистерских — sic!). Впрочем, эта проблема понимается и там, где лежат ее корни, то есть, за рубежом, в обычной практике использования в статьях (диссертациях) заголовка «Методология» (Methodology) — как это отмечают достаточно строгие исследователи [71] — за которым следует изложение методов, используемых в плановом ходе исследования, тогда как «интеллектуальная целостность, надежность и разнообразие прикладных знаний зависят от исследователей, которые принимают в расчет методологические (философские) основы их работы, а не только методы, используемые для выборки, сбора и анализа данных и отчета о результатах» [71]. Попутно отметим, что в странах с объективно более успешными экономиками, чем российская, политическую экономию не отменили ни в университетах, ни на академических форумах: по данным 2019 года [79] за рубежом ежегодно выходит более 40 журналов (к тому времени опубликовано более 4000 статей), проводится около 100 конференций/семинаров, посвященных исключительно проблемам и значению политической экономии. Завершим защиту значения политической экономии определением ее предмета в современных условиях как системы «взаимосвязанных экономических законов по поводу расширенного воспроизводства богатства [курсив наш — А.Т.] в процессе общественного производства, распределения, обмена и потребления благ и услуг в формате максимизации доходов при минимизации затрат» [14], в котором мы бы предложили расширение в виде толкования богатства в контексте гармонии устойчивого воспроизводства композиции четырех [52] или пяти [66] капиталов.
Определив сложность объектов исследования и комплексную природу соответствующих им предметных областей, считаем необходимым сделать несколько нормативных замечаний по поводу понимания, что есть и для чего существует методология. Даже на уровне наугад взятого в Интернете учебного пособия [5, с.5] методология в упрощенном прикладном значении понимается как «система (комплекс, взаимосвязанная совокупность) принципов и подходов исследовательской деятельности, на которые опирается исследователь (учёный) в ходе получения и разработки знаний в рамках ... научных дисциплин».На уровне научной монографии можно обнаружить [22, c. 24], что методология рассматривает организацию деятельности (целенаправленной активности человека), направленную на упорядочивание этой деятельности, придание ей системного характера с четко определенными характеристиками, логической структурой и процессом ее осуществления в единстве исторического (временнόго, темпорального) и логического. Всеобщий характер проблем науки устойчивости соответствует (по своей многомерности) концепции всеохватывающей и теперь коммутационно интегрированной ноосферы академика В.В. Вернадского [11], также включающей в себя великое множество цифровых реплик субъектов и объектов реального мира. Отмечается [6], что в наше время объективно развивается тенденция к интеграции проблемных полей современной науки, что предопределяет, по крайней мере, на методологическом уровне потребность в междисциплинарном взаимодействии для обособления и детерминирования предмета и объекта конкретного исследования какого-либо феномена устойчивого развития в поле взаимодействия трех мегадоменов ПРИРОДА — ОБЩЕСТВО — БИЗНЕС геосоциоэкосистем [61]. Дальнейшее развитие этой темы приводит к выводу о необходимости применения не только междисциплинарного, но и трансдисциплинарного подхода, хотя эффективное применение последнего в исследовательских проектах оказывается на удивление редким на фоне общего признания этих подходов в качестве предварительного условия изучения любых проблем устойчивости [92].
Принимая во внимание то, что основной и исходной категорией маркетинга является обмен [29, 37, 38], обратимся для демонстрации многомерности феноменов устойчивости к ita dictu центральному концепту маркетинга, появившемуся в картезианский период его эволюции [34, p. 9–12], а именно к маркетинг-миксу. Последний, в контексте науки устойчивости, претерпел существенную трансформацию: от классической 4P-парадигмы к 10Р-парадигме маркетинг-микса устойчивости [80], аналитическое описание которого приводится в табл. 1.
Таблица 1
Состав маркетинг-микса устойчивостиСоставная часть
Component | Описание в контексте науки устойчивости |
|---|
Товар
Product | Вдобавок к стандартному определению АМА «набор атрибутов (характерные признаки, функции, выгоды и польза), которые можно обменивать или использовать; обычно микс материальных и нематериальных форм» [82], товар рассматривается c точки зрения соответствия принципам зеленой (возможное негативное воздействие на окружающую среду) и циркулярной экономики (повторное/совместное пользование, возможность переработки как сырья) | Цена
(ценообразование)
Price (pricing) | Помимо типичного для коммерческого маркетинга участия цены в решении потребителем компромисса «цена-качество», устойчивая цена (sustainableprice) полностью учитывает экономические, экологические и социальные издержки производства и маркетинга товара, обеспечивая при этом ценность товара для потребителей и справедливую прибыль для бизнеса» [68] | Место
(дистрибьюция)
Place (distribution) | Поскольку физическая деятельность по дистрибьюции товаров (виртуальные не являются исключением) и соединения их с потребителями необходимо оптимальное планирование использования средств и цепей входящей, исходящей и обратной логистики с точки зрения соответствия задачам логистики устойчивости [32]. | Продвижение
(коммуникация)
Promotion
(communication) | Отмечается [40] дуализм маркетинговых коммуникаций устойчивости, предназначенных, с одной стороны, сообщать потребителю о решениях продавца по устойчивости через свои продукты для устойчивого потребления, а с другой, информировать потребителей и других стейкхолдеров о соответствии компании в целом принципам устойчивого развития. | Участники* (люди)
Participants (people) | Первая существенная ревизия 4Р маркетинг-микса в свете маркетинга услуг [43] ввела в рассмотрение участников (выйдя за рамки интерфейса «продавец-покупатель» и включив всех прочих, от кого зависит соединение потребителя с товаром), поскольку [80]современный взгляд на сотрудников производителя/продавца и потребителей как на со-производителей ценностей устойчивости подчеркивает необходимость тщательного отбора, обучения и управления обеими сторонами. | Физическое
доказательство*
Physical Evidence | Изначально эта составляющая была определена [95, p. 27] как среда, в которой предоставляется услуга, и где взаимодействуют производитель/продавец и потребитель/пользователь, а также любые материальные компоненты, которые способствуют предоставлению этой услуги или обмену информацией о ней. Для вещных товаров сюда могут быть включены [80]такие характеристики бренда, которые сигнализируют потребителю об ориентации производителя/продавца на устойчивость, а именно: информация о соответствующей ценностям устойчивости поддержке третьих сторон и других партнерских отношениях с ними, происхождении продуктов питания и их ингредиентов (страна происхождения, вид упаковочных материалов), а также сведения о вторичном использовании переработанных материалов и сборе отходов на основе обратной логистики. | Процессы*
Processes | Поскольку эта составляющая маркетинг-микса определена [95, p. 27]как «фактические процедуры, механизмы и поток действий, посредством которых предоставляется услуга», то в случае процессов устойчивости к ним можно отнести применение всех видов возобновляемых источников энергии (солнечные, ветровые, водяные, приливные, биотопливо), а также организационно-технологические решения, основанные на принципах циркулярной экономики [92] и логистики устойчивости [56]. | Принципы
Principles | В данном контексте под принципами понимаются [80]соблюдаемые и декларируемые производителем/продавцом ценности устойчивого развития, которые должны формировать критически важный элемент ее идентичности как устойчивого производителя и имиджа бренда производителя/продавца, воспринимаемого потребителями и иными стейкхолдерами как бренд устойчивости. Очевидно, что эти принципы устойчивости должны быть конгруэнтны целям устойчивого развития и находить себе отражение в продвигаемой миссии устойчивости производителя/продавца, составляющей одну из частей его обещания устойчивости. | Обещание
Promise | Обещание суть основа сигнала бренда; в данном случае бренда устойчивости. Следовательно, это обещание, основанное на принципах (см. строку выше), должно быть конгруэнтно концептуально и формально, соответственно, принципам «тройного итога» (triplebottomline) [51] и целям устойчивого развития, а содержаться и продвигаться при посредстве миссии производителя/продавца, разъясняющей его raison d’être, утверждающуюся в сознании его сотрудников, потребителей и прочих стейкхолдеров устойчивости [60]. | Партнерство
Partnership | Партнерство устойчивости [57] можно использовать для обеспечения того, чтобы с выходом за пределы интерфейса «продавец-покупатель» устойчивость отражалась на всей сети поставки ценности[55].При теоретической опоре на концепцию маркетинга отношений [58], на практике отмечается [49], что партнерство устойчивости должно демонстрировать более развитую морфологию; а именно: возникновение у фокальной компании партнерских отношений(1) с конкурентами для дорогостоящих решений общих экологических и социальных проблем, (2) с поставщиками для уменьшения негативных воздействий, (3) с потребителями для разработки новых способов удовлетворения их потребностей или переработки материалов или даже с (4) бывшими критиками фокальной компании для вероятной разработки общих инновационных решений застойных проблем в области устойчивого развития. |
Примечание: * — составляющие маркетинг-микса устойчивости, обязанные своим появлением концептуализации маркетинга услуг, и получившие в данном случае акцент на устойчивость.
Источник: Разработано автором на основании [80]
Нетрудно заметить, что это 10-мерное представление маркетинг-микса устойчивости на самом деле является куда как более многомерным в соответствии со следующей легко объясняемой, скорее мнемонической, чем математической формулой: HD = ∑Pi; где: HD — общее число измерений, характеризующих маркетинг устойчивости; Pi — каждая из 10 составляющих маркетинг-микса; i — 1, 2, 3,...10. Таким образом, необходимость применения междисциплинарного подхода (который, на наш взгляд, поглощает по своему существу мультидисциплинарный [13, 88] и кросс-дисциплинарный [17, 73] подходы) в исследованиях проблем устойчивого развития не вызывает сомнения на протяжении ряда лет ни за рубежом, ни в России [2, 8, 62, 96]. Действительно, в столь многообразной (как сама жизнь) предметной области необходим такой подход, который в начале исследования должен позволить должным образом идентифицировать проблемы устойчивости, а междисциплинарный подход позволяет найти инструменты для лучшего соответствия методов исследования специфике парадигмы устойчивости [64], поскольку, образно говоря, междисциплинарность считают [53] «душой науки устойчивости», утверждающей само ее существование и обеспечивающей ее работоспособность и динамизм. В конечном итоге, требование применения междисциплинарного подхода в науке устойчивости представляет собой логический результат понимания того, что многомерность современного мира, показанная выше на примере одного лишь отражающего специфику мириады раз имеющих место каждый час маркетинговых обменов — маркетинг-микса устойчивости (в котором, как в фокусе сферического зеркала сосредоточились интересы/проблемы стейкхолдеров устойчивости [83]), требует, так или иначе, постижения и интеграции квантов знания из разных дисциплинарных областей [50].
Хорошим примером для подтверждения конструктивности междисциплинарного подхода в науке устойчивости может служить активное «вторжение» представителей точных, или естественных, наук. В частности, в Институте информатики Мюнхенского технического университета (Institut fur Informatik Technische Universität München) предложена [77] общая модель устойчивости (generic sustainability model) с экземплярами, конкретизируемыми процессами и продуктами, которая может помочь разработчикам технических заданий анализировать свои проекты в соответствии с разными измерениями устойчивости и выбирать действия для улучшения. Доработанный вариант этой модели [78] использует междисциплинарное дезагрегирование сложного междисциплинарного объекта по пяти измерениям устойчивости (табл. 2).
Таблица 2
Измерения и стейкхолдеры устойчивости*| Измерение | Характеристики | Стейкхолдеры |
|---|
| Индивидуальное | устойчивость относится к поддержанию человеческого капитала (например: здоровье, образование, навыки, знания, лидерство, доступность услуг). | – потребители/пользователи
– разработчики
– вспомогательный персонал
– представители закона (юрисконсульты) | | Социальное | устойчивость направлена на сохранение социальных сообществ в параметрах их солидарности и услуг. | – представители закона (органы государственной власти)
– представители сообществ (местные органы власти и НГО)
– менеджер по работе с клиентами (CRM)
– менеджер по корпоративной социальной ответственности (CSR) | | Экономическое | устойчивость направлена на поддержание капитала и добавленной стоимости. | – главный исполнительный директор (СЕО)
– проект-менеджер
– ответственный за финансы | | Энвиронментальное | устойчивость относится к повышению благосостояния людей посредством защиты природных ресурсов: воды, земли, воздуха, полезных ископаемых и экосистемных услуг. | – представители закона (органы государственной власти)
– менеджер по корпоративной социальной ответственности (CSR)
– активисты/лоббисты | | Технологическое | под устойчивостью понимается долговечность систем и инфраструктуры и их адекватная эволюция при изменении окружающих условий. | – системный администратор
– техники по обслуживанию оборудования
– пользователи/потребители |
Примечание: * — конкретизация стейкхолдеров устойчивости имеет отношение к компании-производителю программного обеспечения
Источник: [78] с комментариями автора
Междисциплинарный подход в исследованиях и обучении, касающихся различных сфер человеческой деятельности, уже получил весьма высокую (как реальную, так и спекулятивную) популярность, что можно с определенной доверительностью проиллюстрировать следующими Google-откликами (июнь 2021): «interdisciplinary» — 63 400 000; «междисциплинарный» — 1 290 000. Такая популярность подтверждает неоднократно высказывавшееся мнение [39, 46], что «междисциплинарность» можно считать зонтичным термином, поскольку он соответствует и объединению квантов дисциплинарного знания при мультидисциплинарности и заимствованию квантов дисциплинарного знания при кроссдисциплинарности. Судя по содержанию (и ключевым словам) упомянутой в данной статье литературы, важнейшими выводами по практике применения междисциплинарного подхода к проблемам устойчивого развития можно считать: (1) необходимость составления междисциплинарных исследовательских групп и (2) разработку междисциплинарных курсов и программ, что должно обеспечить, соответственно, комплексное и системное изучение многомерных объектов исследования и наделение междисциплинарной компетентностью выпускников учебных заведений, которая существенно повысит их конкурентоспособность на рынках труда.
Что касается приложений трансдисциплинарности [42] в предметной области науки устойчивости, то их применение также предстает вполне обоснованным, хотя бы по одному из первых определений трансдисциплинарности [63, р. 128]: «научная работа, выполненная группой ученых....с намерением систематически решать проблему преодоления негативных побочных эффектов специализации, чтобы сделать образование (и исследования) более социально значимым». Определено [70, рp. 419–431], что трансдисциплинарность как методология имеет следующие всеобщие для науки о социально-экономических феноменах опорные аксиомы: (1) множественность субъективно воспринимаемых реальностей (many levels of reality); (2) логика включённого среднего (logic of inclusion); (3) знание в процессе усложнения и возникновения (knowledge as complex and emergent.); и (4) совокупности неотъемлемых ценностей (integral value constellations).
Трансдисциплинарный подход стал довольно частым объектом внимания российских исследователей [7, 23]. Тем не менее, считается [12, 20], что концепт «трансдисциплинарность» и его производные нуждаются в более глубоком методологическом обосновании и всестороннем философском осмыслении. Уточнение системной сущности трансдисциплинарного подхода показывает [21], что именно в свете этого подхода социально-экономическое развитие воспринимается, как «устойчивое», опирающееся на объективные законы развития и сохранения человеческой цивилизации. Это уточнение о системности фактически опирается на полувековой давности положения о преимуществах результатов применения общей модели системного мышления как основы использования трансдисциплинарного подхода [44, p. 39]. Одним из результатов применения этой модели является создание общего вокабуляра среди стейкхолдеров устойчивости, который, на наш взгляд, соответствует созданию некоторой общей коммуникативной зоны, известной как «приграничные объекты» (boundaryobjects) [86], interalia, предоставляющей язык общения между стейкхолдерами устойчивости [85]. Это создает условия всеобщей взаимосвязи стейкхолдеров устойчивости, поскольку, с одной стороны, устойчивое поведение производителя/продавца испытывает на себе влияние этих стейкхолдеров, но, с другой, сам производитель/продавец влияет на них [60].
Поскольку концепт «приграничные объекты» [30] (в русскоязычной литературе обычно представлен как «пограничные объекты» [4]) довольно слабо применяется в отечественных источниках (всего лишь 48 Google-откликов — июнь 2021), но имеет большое методологической значение для науки устойчивости и, в частности, трансдисциплинарности в исследованиях, обучении и практике устойчивости, считаем необходимым сделать некоторые пояснения. Одним из главных условий применения междисциплинарного или трансдисциплинарного подхода, в которые вовлекаются люди разной базовой дисциплинарной подготовки, является создание у них междисциплинарной (межкультурной) коммуникативной компетентности [45], для которой необходим общий для всех участников коммуникации (стейкхолдеров устойчивости) язык коммуникации, в роли которого и выступает постоянно изменяющая свой состав и назначение совокупность приграничных объектов (табл. 3).Концепт «приграничные объекты» представляется достаточно важным для понимания междисциплинарной/трансдисциплинарной обработки/создания знания и потому, что в несколько иных терминах он встречается и в конструктах других теоретиков: (1) три мира Карла Поппера (Popper’s Three Worlds) [81] и (2) миры искусств Говарда Бекера (Les Mondesdel’art) [41]. Возникновение в академическом дискурсе морфологически подобного мифическому Протею концепта «приграничные объекты» чем-то напоминает переход от детерминированной модели атома Резерфорда-Бора к модели Шредингера, где электроны существуют, но не имеют фиксированного положения в пространственно-временном континууме. При всей недетерминированности рассматриваемого концепта, утверждается [87], что именно способность приграничных объектов переключаться между социальными мирами, одновременно существовать в определенном состоянии для одной дисциплины и оставаться универсально неопределенными для всех дисциплин, делает приграничные объекты особенно мощными трансдисциплинарными инструментами, которые можно использовать в выработке новой политики и принятия инновационных решений в рамках науки устойчивости. Заметим также, что приграничные объекты служат универсальным модератором между различными доменами знания, обеспечивающим синергические сетевые эффекты, ведущие к образованию инновационных решений [59, 91].
Таблица 3
Вербальная модель междисциплинарной коммуникативной компетентности, основанной на приграничных объектах| Виды компетентности при организации коммуникации между доменами академического знания ...=> | Концептуальная компетентность в соответствующих дисциплинах | | Компетентность в близких значениях терминов/понятий | | Компетентность в производстве междисциплинарных текстов | | Эффективная коммуникация между академическими культурами (сообществами) влечет за собой ...=> | Знание дисциплинарных результатов (произведений) и практик | | Навыки интерпретации дисциплинарных документов / мероприятий и их аналитического сравнения | | Навыки открытия новой культуры и практики взаимодействия в их пределах | | Любознательность и открытость, готовность к мультикультурализму | | Критическая дисциплинарная осведомленность в собственной и иных дисциплинарных культурах | | Некоторые элементы из области приграничных объектов [54]: атласы, вещи, групповые произведения, диаграммы, дискурсы, жаргоны, инструменты, информационные технологии, исследовательские матрицы (шаблоны, формы), карты, коммуникационные инфраструктуры, концепции, методы, модели, оборудование, процедуры, процессы, репозитории, руководства, стандартизованные формы, стандарты. |
Источник: составлено автором по [54, 67, 89, 94].
В заключение отметим, что феномены устойчивого развития — например, маркетинг устойчивости [3], маркетинг-микс устойчивости[80], маркетинговая коммуникация устойчивости [36], брендинг устойчивости [31], ответственное потребление [48], образование для устойчивости [69] — не просто представляют собой исключительно многомерные объекты исследования, а являются одновременно как объектами изучения в науке устойчивости, так и условиями/результатами становления новой культуры устойчивого (ответственного) потребления. Междисциплинарность и трансдисциплинарность, как конструкты методологических подходов науки устойчивости, претендуют на более высокий уровень охвата социально-экономических проблем и оцениваются [47, p. 2] как «необходимые для концентрации исследований на все более неприятных проблемах современного сложного мира».
Отличие трансдисциплинарности от междисциплинарности обнаруживается в производстве качественно новых квантов знания, производимых представителями различных, часто далеких друг от друга дисциплин (например, маркетинг и семиотика [76]). Другим важным отличительным признаком применения трансдисциплинарного подхода в нашем случае является сочетание теоретических построений с практикой устойчивого развития в контексте трансдисциплинарности (например, в объединенном многодисциплинарном домене — Science, Technology, Engineering, and Mathematics– STEM) [35], где концепция приграничных объектов дополняется констелляционным анализом (constellation analysis), который основан [75] на заключении, что эмпирические объекты исследования общества не могут быть поняты без включения в рассмотрение взаимодействия взаимосвязанных технических артефактов и инфраструктурных систем. Наконец, «дисциплинарный» состав авторов и журналов/конференций, к которым автор обращался в ходе работы над темой данной статьи, показывает существенное научное разнообразие, заключающееся в сочетании точных/естественных («hardscience») и общественных/гуманитарных («soft science») дисциплин, что считается еще одним существенным признаком трансдисциплинарности.
Cовременная трансдисциплинарность развивается в двух основных направлениях: в науке и в образовании. Трансдисциплинарность в научных исследованиях предназначена [74] для качественного изменения потенциала междисциплинарного взаимодействия и интеграции дисциплин на более высоком уровне, где создается новое знание. Трансдисциплинарность в образовании касается, на наш взгляд, не только разработки международного стандарта трансдисциплинарного образования, а также описания контента трансдисциплинарной компетентности [ibid.] у студентов, но и вовлечения во время обучения в образовательный процесс на всех уровнях (бакалавриат, магистратура и аспирантура) не только представителей профессорско-преподавательского состава, но и академических ученых, а также представителей бизнеса, государственных и общественных организаций, что вполне соответствует холистическому характеру науки устойчивости.
Несмотря на отмеченную нами активную разработку многих исследовательских инструментов трансдисциплинарности и то, что трансдисциплинарность определяется как «совершенно новый способ решения сложных мировых проблем, особенно тех, которые порождены потреблением 21 века» [70, p. 419], ее перспективное внедрение — как гибкого механизма анализа и преобразований, в процесс которых вовлекаются теоретики и практики, нацеленные на преодоление разрыва между практическим решением проблем и инновациями науки устойчивости — не умаляет актуальности применения дисциплинарных или междисциплинарных подходов [65]. Сказанное особо касается того вывода, что в системе образования начальное обучение все же, при всех отмеченных достоинствах междисциплинарного и трансдисциплинарного подходов, должно быть основано на дисциплинарном подходе. |
| |
|
|
