|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (71), 2019 | | | | ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ И МЕЖДУНАРОДНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ | | | Завгородний А. Ф.
профессор кафедры мировой экономики и международных экономических отношений
Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
доктор исторических наук
Маньков В. В.
магистрант по программе «Международная экономика»
Санкт-Петербургского государственного экономического университета
| |
| | | | | В статье анализируются взаимодействия стран-членов Евразийского экономического союза в развитии национальных экономик. Раскрываются сложившиеся отношения в энергетической и финансовой сферах. Показываются положительные и нерешенные вопросы | | Ключевые слова: Евразийский экономический союз, международная торговля, энергетический рынок, валютный рынок | | УДК 339.9 Стр: 188 - 191 |
Известно, что стремление к экономии — ключ при оценке эффективности экономических процессов. В сфере бизнеса организации стремятся к сокращению себестоимости продукции, увеличению маржинальной прибыли и созданию барьеров для конкурентов. Государства стремятся овладеть новыми технологиями в различных сферах экономики, чтобы снизить затраты на импорт и сделать национальную экономику более привлекательной для иностранных инвесторов.
Страны, вовлеченные в процессы международной торговли, сталкиваются с колебанием валютных курсов, ненадежностью посредников при поставке товаров и подвержены неподконтрольным внешним факторам. Такое положение дел обосновано структурой, в которую погружены субъекты экономики. В международной торговле каждый участник вынужден подстраиваться и под международные, и под национальные стандарты, что не позволяет говорить об оптимизации торговых процессов, а, наоборот, повышает вероятность возникновения кризисных явлений.
По-другому складываются отношения между странами-членами ЕАЭС на энергетическом рынке. Полезные ископаемые для стран-членов ЕАЭС — природный газ и нефть — будут продолжать оставаться основой их интеграции в глобальную энергетическую систему еще долгое время, отмечалось в обзоре 2016 г. Международного энергетического агентства (МЭА). Тем не менее, существуют риски резкого перехода мировой энергетической системы на возобновляемые источники энергии.
По прогнозам МЭА, основу рисков составляют следующие факторы.
1. Рост энергопотребления и изменение его структуры. К 2035–2040 гг. ожидается прирост мирового энергопотребления до 35%, т.е. среднегодовой прирост составит около 1,1%. Данная тенденция просматривается в текущих реалиях. Согласно отчету МЭА, за последние 6 лет в среднем ежегодно объем спроса на газ, как источник энергии, возрастал на 1,3%, а его добыча сократилась за этот же период на 3%. Прогнозируется, что произойдет изменение структуры мирового спроса на энергию, вследствие чего 60% мирового спроса будет исходить от стран Азии. В условиях роста спроса на газ, рост спроса на нефть замедлится. Транспортная и нефтехимическая промышленность — секторы, в которых спрос на нефть постоянен и сохранится в долгосрочной перспективе.
2. С позиции инвестиций наиболее привлекательный сектор — сектор экологически чистой энергии. По этой причине инвестиции в разведку, добычу нефти и газа будут сокращаться. Сейчас на долю инвестиций в добычу нефти, газа и угля приходится около 70%, но данный показатель может снизиться до 60%.
3. Структурная динамика изменения цен будет устойчивой в перспективе. Почти 60% всех новых генерирующих мощностей к 2040 г. станут возобновляемыми источниками энергии (ВИЭ), большинство из которых будут конкурентоспособными без интервенции и субсидирования со стороны государств. Быстрое развертывание технологий ВИЭ с низким уровнем краткосрочных затрат приведет к вероятности затяжных периодов стабильных цен на оптовом рынке электроэнергии [3].
Предполагаемый общий энергетический рынок будет стратегически расположен в Европе и Азии, охватывая в общей сложности численность населения 182 млн человек. В странах, вовлеченных в данной рынок, общая добыча нефти от мирового уровня может составить 14,6%, газа — 18,4%, а выработка электроэнергии — 5,1%.
Согласно докладу МЭА «Рынок газа в среднесрочном периоде» [2], в 2015 г. глобальный спрос на газ вновь стал расти после стагнации 2014 г. По ожиданиям МЭА, в период до 2021 г. глобальный спрос на газ будет расти в среднем на 1,5% в год и достигнет 3,9 трлн м3.
В таблице 1 представлена характеристика национальных нефтяных рынков стран-членов ЕАЭС [4].
Таблица 1
Динамика показателей национальных нефтяных рынков стран-членов ЕАЭС в 2015–2016 гг., млн тонн| Показатель | Армения | Беларусь | Казахстан | Кыргызстан | Россия | ЕАЭС |
|---|
| 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 |
|---|
| Запасы нефти | 0 | 0 | 60 | 60 | 3900 | 3900 | 11 | 11 | 14100 | 14100 | 18071 | 18071 | | Добыча нефти и газового конденсата | 0 | 0 | 1,6 | 1,6 | 79,5 | 75,5 | 0,1 | 0,1 | 533,2 | 547,5 | 614,4 | 624,7 | | Переработка нефти и ГК | 0 | 0 | 23 | 18,4 | 16,3 | 16,3 | 0,1 | 0,2 | 281,8 | 280,7 | 321,2 | 315,6 | | Экспорт нефти | 0 | 0 | 1,6 | 1,6 | 63,5 | 60,8 | 0 | 0 | 241,3 | 254,2 | 306,4 | 316,6 | | Экспорт нефти не в страны ЕАЭС | 0 | 0 | 1,6 | 1,6 | 63,5 | 60,8 | 0 | 0 | 218,4 | 235,6 | 283,5 | 298 | | Экспорт нефтепродуктов | 0 | 0 | 16,8 | 16,8 | 4,8 | 4,8 | 0,1 | 0,1 | 171,5 | 171,5 | 193,2 | 193,2 | | Экспорт нефтепродуктов не в страны ЕАЭС | 0 | 0 | 16,7 | 16,7 | 4,6 | 4,6 | 0,1 | 0,1 | 168,7 | 168,7 | 190,1 | 190,1 | | Импорт нефти | 0 | 0 | 22,9 | 18,4 | 0,5 | 0 | 0,01 | 0,1 | 2,8 | 0,7 | 26,21 | 19,2 | | Импорт нефти не из стран ЕАЭС | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | | Импорт нефтепродуктов | 0,3 | 0,3 | 1,6 | 1,4 | 1,8 | 1,8 | 1,5 | 1,5 | 1,2 | 1,2 | 6,4 | 6,2 | | Импорт нефтепродуктов не из стран ЕАЭС | 0,1 | 0,1 | 0 | 0 | 1 | 1 | 0,6 | 0,6 | 1,1 | 1,1 | 2,8 | 2,8 |
Значительную долю энергоресурсов на всех рынках занимает Россия, при этом, например, доля Казахстана в добыче нефти составляет около 12%, хотя запасы нефтяного сектора страны оцениваются приблизительно в 21% от общего объема ЕАЭС. Незначительные запасы нефти существуют в Белоруссии и Кыргызстане, в то время как в Армении — ресурсов нет.
В 2015 г. государства-члены ЕАЭС приняли решение об увеличении добычи нефти и газа, а также производства электроэнергии.
Государства-члены ЕАЭС добыли 614,4 млн тонн нефти (из которых 283,5 млн было экспортировано в третьи страны), 633,4 млрд м3 газа (169,1 млрд м3 экспортировано в страны не члены ЕАЭС) и 1212,8 млрд кВтч электроэнергии (19,7 млрд кВтч экспортировано всего). Как видно из статистических данных, большая часть энергии, производимой в ЕАЭС, экспортируется в третьи страны. Внутренняя трансграничная торговля остается при низких объемах и даже снизилась в последние годы.
В таблице 2 представлена динамика показателей национальных рынков электроэнергетики стран-членов ЕАЭС в 2016–2017 гг. [4]
Таблица 2
Динамика показателей национальных рынков электроэнергетики стран-членов ЕАЭС в 2016–2017 гг.| Показатель | Армения | Беларусь | Казахстан | Кыргызстан | Россия | ЕАЭС |
|---|
| 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 | 2015 | 2016 |
|---|
| Мощность, ГВт | 3,2 | 3,3 | 9,7 | 9,8 | 21,3 | 22 | 3,6 | 3,6 | 243,2 | 244,1 | 281 | 282,8 | | Потребление, млрд кВтч | 6,6 | 7,31 | 36,6 | 33,31 | 90,8 | 94 | 13,3 | 12,84 | 1060,2 | 1091 | 1207,5 | 1238,5 | | Выработка, млрд кВтч | 7,8 | 6,36 | 34 | 36,33 | 90,8 | 92,3 | 12,7 | 12,97 | 1067,5 | 1078,5 | 1212,8 | 1226,5 | | Импорт, млрд кВтч | 0,2 | 1,22 | 2,8 | 0,16 | 1,8 | 3,1 | 0,8 | 0,2 | 8,8 | 16 | 14,4 | 20,68 | | Экспорт, млрд кВтч | 1,4 | 0,27 | 0,2 | 3,18 | 1,8 | 1,4 | 0,2 | 0,33 | 16,1 | 3,5 | 19,7 | 8,68 |
Одной из наиболее обсуждаемых особенностей ЕАЭС является асимметрия его энергетических рынков и неравномерность интересов государств-участников. Рынок ЕАЭС характеризуется доминированием распределительного мотива над креативным [5]. То есть, передача нефти и газа из Российской Федерации другим странам-членам ЕАЭС является как необходимым механизмом перераспределения, так и условием получения потенциального положительного экономического эффекта. При этом в импорте газа до сих пор заинтересован Казахстан, однако 50% импорта Казахстана приходится на страны не члены ЕАЭС.
При формировании Таможенного союза в 2010 г. Россия, Белоруссия и Казахстан создали единое пространство для движения товаров внутри союза без внутренних тарифов, но договорились о применении общего внешнего тарифа. Примечательно, что страны должны были договориться о применении внешнего уровня тарифов России в качестве основы, который был намного выше уровней тарифов Белоруссии, Армении и Казахстана и мог повлиять на их открытость для мировой торговли. Что касается энергетического рынка, государства-участники договорились о неприменении во взаимной торговле количественных ограничений и вывозных таможенных пошлин (налогов и сборов), тогда как экспортные тарифы на нефть и нефтепродукты, вывозимые за пределы Союза, определяются государствами-членами на основе двусторонних договоров. Следовательно, страны-участники не платят экспортный тариф за импорт энергетических товаров, но, если контрактные отношения позволяют, могут устанавливать такой тариф при экспорте данных товаров в третьи страны.
Косвенное субсидирование Россией стран-членов ЕАЭС происходит путем продажи газа и нефти по ценам ниже мировых. Это приводит к положению, когда, экономика Белоруссии становится зависимой от доступа к российским углеводородам, а Россия — становится основным торговым партнером Белоруссии, на долю которой приходится 47% всего газового импорта ЕАЭС. Белоруссия импортирует российскую сырую нефть (из которой 45–50% используется для производства нефтепродуктов на экспорт) и природный газ по ценам ниже рыночных — $173 за 1000 м3. В то же время цена за 1000 м3 газа для Армении — $250, для Украины — $430. Следовательно, Белоруссия освобождается от уплаты экспортного тарифа, а российский бюджет теряет приблизительно $73 за 1000 м3 или $9,5 млн в целом за нефть и газ.
До 2013 г. российский бюджет получал от Белоруссии компенсацию в размере $4 млрд за эти 45–50% экспорта нефти в третьи страны, но, согласно новым правилам, с 2015 г. компенсация была отменена, что соответствует 15% ВВП Белоруссии. Энергетические отношения России — Белоруссии в рамках ЕАЭС основаны на заинтересованности в политическом укреплении Союза.
Похожая ситуация с Арменией. Вступление страны в ЕАЭС привело к снижению цены импорта газа с $271 в 2014 г. до $189 в 2015 г. Следовательно, российский бюджет недополучает $82 с каждых 1000 м3 экспортируемого газа, что соответствует 2% ВВП Армении. С точки зрения энергетической безопасности страна сильно зависит от России. Кроме того, Москва поддерживает обеспечение национальной безопасности Еревана в районе южного Кавказа.
Кыргызстан и Россия сотрудничают, главным образом, в секторах гидроэнергетики и газа. ВВП Кыргызстана составляет менее 3% от общего объема производства ЕАЭС, в то время как на Россию приходится 33% и 13% ее импорта и экспорта, соответственно. Одним из важных преимуществ ЕАЭС для Кыргызстана являются рынок труда, поскольку доходы от трудовой миграции составляют в ВВП страны около 25%. В связи с этим соответствующие положения договора ЕАЭС — свободное передвижение работников, трудоустройство без разрешений на работу и освобождение от обязанности регистрироваться в течение первых 30 дней — представляют для Кыргызстана большой интерес. Как и в случае с Арменией, выбор Кыргызстана для ЕАЭС заключается в сочетании соображений безопасности и российских субсидий. Такая асимметрия может создать препятствия для единого энергетического рынка из-за несовпадения экономических интересов между богатыми ресурсами России и Казахстаном, с одной стороны, Арменией, Беларусью и Кыргызстаном — с другой. В то же время, из-за сложной связи между энергетической зависимостью и интеграцией, бизнес стран тесно связан, прежде всего, с российским ПАО «Газпром», имеющим деловые связи во всех странах-членах ЕАЭС.
Изначально Договор об учреждении ЕАЭС представляет собой инициативу по углублению интеграции национальных экономик государств-участниц в т.ч. в области энергетического сотрудничества, по созданию общего рынка энергоресурсов. Заявленное намерение ЕАЭС создать общий энергетический рынок, зафиксировано в Договоре о ЕАЭС, т.е. проект создания единого энергетического рынка — важный этап интеграции стран-членов ЕАЭС.
Решения, которые имеют основополагающее значение для функционирования ЕАЭС, включая энергетические вопросы, принимаются Высшим Евразийским экономическим советом. В Договоре стороны заявили о намерении к июлю 2019 г. создать общий рынок электроэнергии. Общий рынок газа, нефти и нефтепродуктов — к июлю 2025 г. До указанных дат доступ к услугам субъектов естественных монополий в электроэнергетике, в сфере транспортировки газа и функционирования общего рынка нефти и нефтепродуктов определяется соответствующими протоколами, приложенными к договору ЕАЭС. Другие переходные положения Договора связаны с перемещением товаров, что фактически означает завершение создания Таможенного союза.
Одной из главных отличительных черт ЕАЭС являются положения, направленные на создание внутреннего энергетического рынка и придание Союзу международной правовой значимости. Расширение прав и возможностей имеет решающее значение для продвижения идеи функционирования ЕАЭС как международной организации, с которой другие международные интеграционные группировки, такие как Евросоюз, должны будут взаимодействовать на межрегиональной основе, а не с позиции отдельных стран, как это было раньше.
Россия поставляет часть энергоресурсов странам-членам ЕАЭС по заниженным тарифам. Далее эти ресурсы перераспределяются среди прочих импортеров не из стран-членов ЕАЭС. Следовательно, Россия косвенно субсидирует страны периферии. Однако данные сделки сопровождаются валютно-обменными операциями, в которых участвуют резервные валюты.
Удельный вес российского рубля в валютной структуре платежей в ЕАЭС за последние шесть лет увеличился с 56% до 75%, а доля доллара снизилась с 35% до 19%. Однако доллар остается доминирующей валютой в платежах за товары и услуги между государствами-членами ЕАЭС, за исключением России. На его долю приходится 50–80% платежей, в зависимости от их назначения. Национальные валюты используются только в ограниченных пределах, страны-члены ЕАЭС продолжают широко использовать доллар и евро в своих взаимных расчетах.
В таблице 3 представлена структура биржевого оборота в странах ЕАЭС в 2016 г., % [1].
Таблица 3
Структура биржевого оборота в странах ЕАЭС в 2016 г., %| | Армения | Белоруссия | Казахстан | Кыргызстан | Россия |
|---|
| Государственные ценные бумаги | 71,4 | 8,9 | 0,7 | 0,1 | 0,7 | | Корпоративные долговые ценные бумаги | 3,0 | 12,1 | 0,6 | 0,4 | 1,0 | | Рынок акций | 10,6 | 0,2 | 0,3 | 9,5 | 0,7 | | Срочный рынок | – | – | – | – | 13,6 | | Валютный рынок (без учета РЕПО с облигациями) | 3,0 | 65,7 | 45,7 | 85,5 | 38,8 | | Сделки РЕПО (вторичный рынок) | 9,3 | 13,1 | 52,6 | 4,5 | 44,8 |
Анализ данных, представленных в таблице 3, свидетельствует:
во-первых, на национальных финансовых рынках стран-членов ЕАЭС существует проблема малой емкости и низкой ликвидности;
во-вторых, на некоторых из них отсутствуют сегменты, необходимые для усиления роли национальных валют. Так, например, в Армении, Белоруссии, Казахстане и Кыргызстане нет сегмента срочного рынка, а рынок акций развит слабо во всех странах, исключение составляют Армения и Кыргызстан;
в-третьих, при трансграничных сделках ни на одном из рынков невозможно полностью интегрировать механизм хеджирования, чтобы избежать использования промежуточной нейтральной валюты;
в-четвертых, на рынке срочных валютных сделок в России большую часть оборота составляют фьючерсы в долларах США, а подобные контракты на валюты стран-членов ЕАЭС отсутствуют;
в-пятых, валютный спот-рынок занимает основную долю биржевого рынка, но объем торговли валютными парами стран-членов ЕАЭС невелик. Одна из причин — высокие транзакционные издержки, вызванные низким спросом на национальные валюты стран-членов ЕАЭС.
Валютная структура поступлений и платежей во внешней торговле государств-членов ЕАЭС во все страны мира, %, представлена в таблице 4 [6].
Таблица 4
Валютная структура поступлений и платежей во внешней торговле государств-членов ЕАЭС во все страны мира, %| | Белоруссия | Казахстан | Кыргызстан | Россия |
|---|
| $ | € | ® | $ | € | ® | $ | € | ® | $ | € | ® |
|---|
| Валютная структура поступлений за экспорт товаров/услуг | 25 | 31 | 40 | 79 | 2 | 12 | 64 | 3 | 30 | 71 | 14 | 14 | | Валютная структура платежей за импорт товаров/услуг | 24 | 27 | 48 | 55 | 14 | 27 | 78 | 5 | 15 | 38 | 21 | 29 |
$ — доллар США, € — евро, ® — российский рубль
Данные, представленные в таблице 4 показывают, что во внешнеторговых операциях преобладают долларовые расчеты. В первую очередь это связано с тем, что ведущие страны-члены ЕАЭС — Россия и Казахстан — экспортно-ориентированные и поставляют сырьевые ресурсы: нефть и газ. Ценообразование на международных рынках данных ресурсов происходит в долларах США.
Белоруссия является экспортно-ориентированной страной, но направление ее экспорта ограничивается в основном Россией и поставками несырьевого товара. По этой причине долларовые расчеты по внешней торговле данной страны меньше. Таким образом, можно заключить что, диверсифицированная внешняя торговля приводит к росту расчетов в национальной валюте.
Таким образом, создание общих энергетических рынков — электроэнергии, газа, нефти и нефтепродуктов потребует гармонизации законодательства, направленного на разработку сопоставимых правовых норм и устранения многочисленных существующих тарифных барьеров, чтобы преодолеть разногласия в этих сферах между государствами-членами ЕАЭС. |
| |
|
|
