|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3/4 (15/16), 2005 | | | | ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ | | | Георгиев Р. М.
советник министра Министерства регионального развития и благоустройства (Болгария),
вице-президент Международного союза экономистов,
доктор экономики, профессор
| |
| | | |
Прошло время, когда глобализация воспринималась эмоционально и образно - или бурным восторгом или бурным негодованием. Глобализация, как процесс, превратилась в повседневную реальность. 11 сентября 2001 г. вся планета наблюдала за трагедией в Нью Йорке. Сегодня люди привыкли к быстрой смене событий, образов и катастроф. Все больше сбывается предвиденное Маршалом Маклуаном о `мировом медийном селе` (1, С.10).
Множество людей зажили `плечом к плечу` с миллионами незнакомых им индивидов из Интернета, а виртуальная проекция глобального мира связывает сотни людей более крепко, чем самых близких членов семьи. Люди не только работают с информацией, они стали жить в информационном поле. Сегодня их образ жизни радикально отличается от тех людей, которые остались `спать` перед телевизором. Некоторые считают, что за этим скрывается традиционный `конфликт поколений` - молодые смотрят в монитор своих компьютеров, а их отцы и деды на экран телевизора. Но, по нашему мнению, за этим банальным фактом скрывается принципиально новое неравенство глобального характера. По данным проведенных исследований, в Болгарии только 10-15% населения живет в новом информационном пространстве, но и это уже значительная группа людей, которая живет лучше и более успешно, чем остальные. Темп жизни ускоряется, а это расширяет возможности трудовой деятельности, образования, отдыха и т.д. Одновременно формируется `эффект отрыва`, когда `остающиеся вне информационного пространства превращаются в отстающих навсегда`. То, что в 90-х гг. Зигмунт Бауман теоретически определил как `новое богатство и новая бедность` (2. С.21-25), практически становится реальностью уже в мировом масштабе.
Каковы экономические последствия того, что эта невидимая черта уже разделяет людей?
Во-первых, необходимо принять как реальность то, что отстающие не только являются, но и будут легким и дешевым ресурсом мировой экономики. Они не только знают меньше, они меньше умеют, потому что... не знают. Их возможность успеха минимальна так же и потому, что они согласны на все - их труд не дешевеет, а просто обесценивается. Когда-то, 15 лет назад (кажется, уже очень давно) в Болгарии рисовали сказочные картины светлого будущего, в котором бурный научно-технический прогресс приведет к невероятному расцвету творческих способностей трудящихся. Немного позже начали рассказывать, как бурная приватизация и массовое вторжение свежего капитала извне приведет к невиданному росту болгарской экономики, т.к. в наследство от прошлого остались высококвалифицированные кадры.
Но сказки остались сказками. Действительно, в ходе индустриализации и модернизации, в Болгарии были подготовлены высококвалифицированные специалисты. Но после распада `системы` они очень быстро оказались далеко от Болгарии - нашли себе работу в `развитых` странах. Те, кто остались, просто потеряли свою рыночную цену, потому что, даже когда у человека есть квалификация и образование, его успех в большой степени зависит от его способности интегрироваться в новое информационное общество. `Входной же билет` в это общество стоит дорого. И речь здесь идет не просто об обыкновенном компьютере, соединенном в сети с миллионами других, а о принципиально новом способе жизни.
Люди, которые живут в `прекрасном новом информационном мире`, действительно легче находят работу и более спокойно воспринимают даже самые радикальные перемены. У них больше эффективных контактов с людьми, которых никогда не видели, и может быть, не увидят - но они означают для них намного больше, чем их реальное окружение. Конечно, реализовать себя можно только через конкретные компании или общества, в которых человек работает. Но сегодня, благодаря информационной сети, такие общества состоят даже не из тысячи, а из миллионов членов. Эти общества благодаря информационному полю более эффективны, нужные решения находятся быстрее, а это усиливает их экономический потенциал.
Болгария, к сожалению, не находится в авангарде мирового информационного сетевого общества, но в Софии уже невозможно без него найти приличную работу. Это не в меньшей степени относится и к столицам других восточно-европейских стран бывшего социалистического лагеря.
Во-вторых, значимость ситуации усиливается еще и оттого, что оперирование информацией и создание новых знаний, имеет чисто экономическое измерение. Крупные компании имеют в этом смысле явные преимущества, что позволяет минимизировать риски и неопределенности. Масштабы взаимодействия делают возможным применение современных дорогостоящих систем управления знанием - мощных информационных ускорителей прогресса. Информационная среда сегодня превращается именно в такой ускоритель, но только для тех, кто готов за нее заплатить, и заплатить дорого.
Работая с Интернетом - одни тратят деньги, другие их зарабатывают, но одни просто тратят, а другие тратят, чтобы заработать. И здесь возможностей у транснациональных компаний намного больше, чем у гениев-индивидов, так что `заработок` в Сети генерирует не меньше противоречий, чем индустриальная революция, а информационное общество в связи с этим не сглаживает, а, наоборот, генерирует радикальные различия не только извне, но и внутри самого себя.
Назревает ли кризис в информационном обществе? Атмосфера начала нового века очень напоминает атмосферу 20-х годов прошлого столетия в Америке. Тогда `бумаги`, т.е. акции и другие ценные бумаги, резко `оторвались` от реального производства. Сегодня люди оперируют с еще более эфемерной материей - многообразной информацией, что ускоряет интеллектуальные процессы и общение, тогда как процессы материального производства, даже и высокотехнологического, обладают высокой инерцией. Они просто линейные. А коммуникационные средства электронного века - телевидение, реклама, комикс, мир игр и моделей - представляют ситуацию не линейно. `Они не зеркала ситуации, а продолжения ситуации в другом месте` (3. С.214).
Мы уже знаем, каким будет автомобиль 2010 г., но он сейчас не существует. Но мы по иному начинаем относиться к автомобилям, которые производятся сегодня. В 2003 г. новая модель дорогого BMW- 5-й серии столкнулась с немалыми трудностями при своей реализации, т.к. множество потребителей отложили свои покупки до выхода новой версии, с качествами которой они уже ознакомились в Интернете. С такими же трудностями сталкивается сегодня и новая модель BMW- 6-й серии. Множество подобных примеров можно привести и из других отраслей. Эти противоречия приводят к диспропорциям и потерям. Растет доля не изготовленных продуктов, чье виртуальное появление откладывает покупку уже изготовленного.
Как показывает маркетинговая практика прошедших 2-х-3-х десятилетий, многообразие информационного мира часто парализует потребление. Как результат этого, реальный производитель оказывается в ситуации постоянного запоздания от своих `виртуальных` конкурентов. Все чаще мы сталкиваемся с все той же проблемой сверхпроизводства, которая привела к мировой экономической катастрофе в прошедшем веке. Ситуация в `информационном селе` как будто новая, но повторяет немало парадоксов и недостатков, характерных для индустриального развития и модернизации вообще.
Приведем еще один пример. Большая часть Нобелевских премий в экономике в последние годы присуждалась за достижения экономики на стыке с науками о человеческом поведении. Например, в 2001 г. Нобелевская премия была присуждена за разработки по специфическим проблемам ассиметричной информации в условиях экономической глобализации, а в настоящем 2005 г. - за разработки структурно-аналитического подхода к выбору стратегических решений экономических задач и развития ролевых игр. И то и другое - поля деятельности, отражающие приведенные выше противоречия. В связи с этим вопрос - не очерчивает ли все это контуры назревающего кризиса? - звучит весьма естественно.
Отстающие в этой ситуации не хотят отставать - ни в Ираке, ни в Америке, ни в России, ни в Болгарии. И не является ли терроризм и другие специфические формы религиозного и политического экстремизма проявлением этого отставания в новой среде? Конечно, сопротивление отстающих вряд ли можно свести только к этим формам проявления. Можно предположить, что как в экологии, природа часто мстит человеку за его экспансию, так и в экономике человеческая природа мстит разуму и информационному могуществу. Но в природе человека, в отличие от глобального информационного общества, выражен инстинкт сохранения от таких рисков.
Можно ли избежать кризиса? В этой связи выделяются две узловые, взаимосвязанные проблемы. Общепринятым считается мнение, что характерной чертой современного экономического развития является резкий дисбаланс между интеллектуальными и материальными компонентами во многих производственных процессах. По экспертным оценкам в фармацевтической промышленности, например, этот дисбаланс равен 9:1, а в производстве микрочипов - 8,6:1,4. В связи с этим, основной проблемой каждого общества и любой организации становится управление знаниями и создание благоприятных условий для передачи опыта, познаний и навыков работающих (`скрытых` знаний в `явные`, `явных` - в `скрытые`, `явных` - в `явные` и `скрытых` - в `скрытые` знания). И нужно отметить, что ведущее значение здесь имеют люди, а не информационная и коммуникационная техника и технология. Последние являются ведущими только при преобразовании `явных` в другие `явные` знания. `Скрытые` знания включают `ноу-хау`, опыт, интуицию, мастерство, навыки и др. Знание неразрывно связано с конкретным человеком, который передает их в межличностных отношениях. Поэтому пришло время использовать концепции и методы еще одного компонента общественного воспроизводства - бихевиористичeского (4). Дело в том, что человеческие эмоции, переживания и удовольствия, которые Нобелевский лауреат Х. Саймон называет `психологическим доходом`, не могут быть причислены к чисто информационным процессам. Как у компонентов риска у них своя собственная форма, которая проявляется в виде таких отрицательных моментов, как иррациональность, закомплексованность, стресс и других составляющих `человеческого фактора`, которые препятствует экономическому развитию. Результатом этого могут быть острые кризисы даже в таких высокотехнологических производствах как софтвер, авиация, финансы, массовое автомобилестроение.
Исследования показывают, что социальная форма, именуемая `организацией` (фирма, объединение, правительственное учреждение и т.д.), которая доминирует сегодня, будет меняться динамично, но вряд ли отомрет под влиянием информационной революции, как прогнозируют некоторые авторы. В большей степени изменятся ее целенаправленная рациональность и принципы, на которых будут формироваться и реализоваться решения. Предпосылками перемен должны стать такие `неформальные` факторы, как культура, убеждения, кластеры , региональные и этнические цели и др.
Концепции внешних конкурентных сил и внутренней эффективности могут быть синтезированы в единую концепцию деловых решений, которая сыграла бы роль `ведущей нити` в грядущих трансформациях организаций в информационном обществе(4). Глобализация не может оставаться только `заложницей` деятельности брокеров, банкиров и политиков. Она должна приносить плоды всем.
Приоритетным пространством должна стать система сетевых сообществ (`кластеров`), которая существует на стыке гражданского общества с централизованными корпоративными и государственными финансовыми структурами, господствующими сегодня почти во всех странах, а также отношения между ними.
Корпоративные по характеру банки следовало бы превратить в более широкую и гибкую денежно-финансовую инфраструктуру, существенную роль в которой должны играть взаимные инвестиционные и страховые общества, коллективные инвестиционные рисковые фонды, сберегательно-кредитные ассоциации и другие формы организаций, работающие на современных информационных технологиях. Эти (кластерные) формы могут сыграть большую стимулирующую роль для более эффективного функционирования денежно-финансовых потоков. А они, как известно, являются основными информационными потоками экономической глобализации.
Переход от чисто рыночных к сетевым отношениям кооперирующихся фирм в конце ХХ в. назван сетевой революцией. За последние годы по этой проблеме издано более 100 монографий (преимущественно в США, Великобритании, ФРГ). Эти работы посвящены анализу конкуренции в сетевых организациях, природе менеджмента снабженческих сетей и кооперативной стратегии в сетях, динамике межфирменного сотрудничества в сетевых альянсах.
Одной из разновидностей современных сетевых объединений являются предпринимательские сети, которые можно идентифицировать как группу фирм-участников того или иного рынка, объединившихся с целью эффективного использования ресурсов и специфических преимуществ, для совместной реализации предпринимательских проектов. Используя преимущественно горизонтальные связи и механизмы специализации и взаимодополнения, они получают дополнительные возможности достижения более высоких результатов. Предпринимательская сеть всегда направлена на решение задач управления рынком на основе активизации предпринимательских инициатив, гибкости, стратегической маневренности и перманентности инноваций.
Кластеры можно рассматривать как одну из разновидностей крупных сетей предпринимательского типа. Они представляют собой сеть, охватывающую широкий спектр социально-экономических аспектов. Являясь следствием территориально-отраслевого деления общественного воспроизводства, кластеры реально воплощают идеологию сетевого подхода. Кластеры, в сравнении с предпринимательскими сетями, объединяют значительно более широкий круг участников, в том числе институты поддержки, производственные и коммерческие структуры, среди которых производители, поставщики, а также высшие учебные заведения и научные организации. Они агрегируют принципы, как отраслевого, так и регионального (межотраслевого) объединения участников, основанного на вертикальных взаимоотношениях между разнородными фирмами и на взаимодействии инновационных процессов с быстроменяющимся характером рыночных отношений.
Центральной европейской инициативой (C.E.I.) разработаны принципы кластеризации для 5-ти стран Вышеградской группы, в которую входят Венгрия, Польша, Словакия, Словения и Чехия (всего в С.E.I. входят 17 государств). C.E.I. выявляет основные проблемы и препятствия на пути кластеризации, определяет основные положения кластерного анализа и вырабатывает на их основе свод стратегических рекомендаций для регионов. C.E.I. содействует развитию сотрудничества между местными и региональными партнерами, частными и государственными структурами, проводит исследования кластеров, определяет перспективы их развития и решает связанные с ними проблемы (5. С. 102-103, 117-119).
Гражданское общество воспринимается, главным образом, как политико-общественный феномен, а оно должно стать, чтобы играть решающую роль в экономическом развитии стран, регионов и мира в целом, феноменом интеллектуальным, психологическим и культурным. Если мы не осознаем вовремя интеллектуальные и гуманитарно-поведенческие аспекты экономического прогресса, то кризис в глобальном информационном обществе неизбежен. |
| |
|
|
