|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (90), 2024 | | | | ЭКОНОМИКА И РЕЛИГИЯ | | | Беккин Р. И.
ведущий научный сотрудник Института Африки РАН (г. Москва),
доктор экономических наук, кандидат юридических наук, профессор РАН
| |
| | | | | С принятием федерального закона о партнерском финансировании летом 2023 г. началась новая страница в истории исламского банкинга в России. Участниками эксперимента по партнерскому финансированию становятся как уже существующие исламские финансовые институты, так и новые участники рынка, прежде не работавшие в сегменте исламских финансов. Один из важнейших элементов исламского финансирования — шариатский надзор, имеющий целью экспертизу предлагаемых финансовым институтом продуктов и услуг на предмет их соответствия шариату. В статье рассматриваются особенности шариатского надзора в исламских финансовых институтах в России. Анализируется монополистическое положение духовных управлений мусульман (муфтиятов) на рынке шариатского надзора (на примере Республики Татарстан). Монополия в сфере шариатской экспертизы и аудита на отечественном рынке создает, по мнению автора, условия, когда исламские финансовые институты (за исключением таких крупных игроков, как Сбербанк) фактически не могут сами выбирать шариатских экспертов, с которыми хотели бы сотрудничать. В результате, сама шариатская экспертиза обесценивается и часть предпринимателей начинает воспринимать ее как необходимое, но формальное требование. В статье анализируются отдельные фетвы по финансовым вопросам, издаваемые как муфтиятами, так и шариатскими советами исламских финансовых институтов. | | Ключевые слова: партнерское финансирование, исламский банкинг, Сбербанк, шариатский надзор, фетва, шариатский совет, муфтият | | УДК 297.1 Стр: 204 - 214 |
Введение. 1 сентября 2023 г. в России вступил в силу федеральный закон «О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для осуществления деятельности по партнерскому финансированию в отдельных субъектах Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». В законе обозначены четыре российских региона, в которых в течение двух лет будет проводиться эксперимент по реализации проекта по партнерскому банкингу: Башкортостан, Дагестан, Татарстан и Чечня (ст. 1, п. 3).
Что же представляет собой партнерское финансирование? Согласно закону, «Участники эксперимента при совершении сделок (операций) при осуществлении деятельности по партнерскому финансированию не вправе устанавливать вознаграждение, выраженное в виде процентной ставки. При этом допускается установление вознаграждения в виде переменной величины, значение которой изменяется в зависимости от результатов совершения указанных сделок (операций)» (ст. 2, п. 2). Также участники эксперимента «при осуществлении деятельности по партнерскому финансированию не вправе финансировать деятельность, связанную с производством табачной и алкогольной продукции, оружия, боеприпасов, торговлей такими товарами, а также с игорным бизнесом» (ст. 2, п. 3).
Таким образом, закон перечисляет основные принципы работы исламских банков. Однако сами термины «исламский банк(и)» или «исламский банкинг» в законе не используются.
Нейтральное понятие «партнерское финансирование» стало результатом компромисса между теми, кто выступал за развитие исламского финансирования в России, с одной стороны, и контролирующими и регулирующими органами, с другой. Авторы законопроекта исходят из того, что есть общие для последователей разных религий принципы партнерского финансирования, а исламское финансирование (или исламское банковское дело) — это частный и наиболее успешный случай.
Сам термин «партнерский банкинг» не нов. Впервые его стали использовать в Турции, где по политико-идеологическим причинам было затруднительно использовать понятие «исламские банки». С 1983 по 2005 г. исламские банки в Турции назывались «специальными финансовыми домами» (özel finans kurumlari) и должны были регистрироваться как акционерные общества с количеством акционеров не менее 100. С 2005 г. в соответствии с поправками в банковское законодательство, специальные финансовые дома стали именоваться «партнерскими банками» (katılım bankaları). Это был важный шаг на пути признания исламских банков в Турции одним из полноправных участников финансового рынка. В российской науке термин партнерский банкинг был введен в научный оборот автором этих строк в книге «Исламская экономическая модель и современность».
Кроме терминологии, связанной с исламским банкингом, в законе также не употребляются и понятия, касающиеся шариатского надзора и контроля в сфере исламских финансов. Закон не устанавливает в качестве обязательного условия для партнерских банков наличие у них шариатского (наблюдательного или консультационного) совета, состоящего из компетентных мусульманских правоведов, специализирующихся на фикх ал-му‘амалат — отрасли мусульманского права, регулирующей, помимо прочего, торговые и финансовые сделки. Соответственно, каждый исламский финансовый институт: банк, и любой другой поставщик исламских финансовых услуг в России (далее — ИФИ), участвующий в эксперименте по партнерскому банкингу, может самостоятельно решать для себя вопрос о форме и способах функционирования шариатского контроля и надзора.
Не предусматривается и создание высшего органа, осуществляющего координацию работы шариатских советов и формулирующего рекомендации по шариатскому надзору для действующих в стране ИФИ. Предусмотренный законом о партнерском банкинге экспертный совет при Правительстве РФ имеет иные цели и задачи.
Шариатский надзор является важным элементом исламской финансовой системы. Деятельность банков и других учреждений, предлагающих исламские финансовые услуги, регулируется не только действующим законодательством в той или иной стране, но также нормами и принципами мусульманского права. Последние по своей форме имеют характер фетвы — богословско-правового заключения, содержащего ответ на тот или иной вопрос с точки зрения шариата.
Фетва по своей правовой природе представляет собой внешний документ организации, адресованный не только и не столько собственникам и сотрудникам ИФИ, сколько его партнерам и клиентам. Сам факт наличия фетвы, подготовленной авторитетными мусульманскими учеными, может существенно повлиять на принятие решение зарубежными инвесторами и потенциальными клиентами ИФИ. Кроме того, публикация фетв и отчетов шариатских советов об их деятельности позволит независимым экспертам оценить качество шариатского надзора и защитить потребителей от недобросовестного поведения участников рынка.
В этой статье предпринята попытка разобраться в том, что представляют собой по форме и содержанию фетвы ИФИ в России и какую роль они играют в деятельности указанных институтов.
При написании статьи автор опирался на информацию, которая находится в открытом доступе на официальных сайтах и в пабликах специализированных ИФИ, а также «окон» традиционных банков и других поставщиков исламских финансовых услуг в России. В качестве дополнительного источника привлекались комментарии и выступления в СМИ представителей ИФИ и структур, осуществляющих шариатский надзор.
Особенностью российской системы шариатского надзора в ИФИ является то, что значительную часть членов соответствующих надзорных органов составляют сотрудники официальных мусульманских религиозных организаций — муфтиятов (духовных управлений мусульман). Для того, чтобы развивать свою деятельность в конкретном регионе, ИФИ зачастую обращаются не к независимым экспертам, обладающим необходимыми знаниями и опытом, а к муфтиятам. В результате, в одном из четырех регионов, где реализуется проект по партнерскому финансированию — Татарстане — шариатский надзор в большинстве ИФИ фактически монополизирован представителями местного муфтията. Возможно, что аналогичная ситуация существует и в других регионах (Башкортостане, Дагестане и Чечне), однако информация о шариатском надзоре в действующих там ИФИ практически недоступна.
В своей книге «“Люди в верности надежные...”: татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)» Р.И. Беккин, опираясь на теорию экономики религии, рассматривал муфтияты в России как фирмы, действующие на рынке религиозных и нерелигиозных услуг и конкурирующие друг с другом. Осуществляя шариатский надзор в ИФИ, муфтияты выступают уже не в качестве метафорических участников религиозного рынка, а как самые настоящие предпринимательские структуры, оказывающие консалтинговые услуги и конкурирующие друг с другом. При этом действуют они зачастую нерыночными методами, используя свое монополистическое положение в качестве официальных мусульманских религиозных организаций, контролирующих и координирующих религиозную жизнь в подотчетных им общинах. В связи с указанной ролью муфтиятов в вопросах шариатского надзора, я также считаю целесообразным рассматривать фетвы духовных управлений мусульман в Татарстане и Дагестане, посвященные финансовым вопросам. Выбор этих муфтиятов обусловлен двумя основными причинами. Во-первых, в Татарстане и Дагестане действует подавляющее большинство ИФИ в России. Во-вторых, именно эти два духовных управления мусульман в рассматриваемых четырех регионах, где реализуется проект по партнерскому финансированию, наиболее активны в издании фетв, посвященных вопросам современных финансов.
Функции шариатских советов в ИФИ. Органом, издающим фетву, является либо шариатский совет исламского финансового института, либо отдельный юрист, либо группа внешних экспертов (т.н. внешний шариатский совет). Что представляют собой шариатские советы в современной России, я попытался продемонстрировать в отдельной статье. Статья была опубликована десять лет назад, но с тех пор картина не сильно поменялась. Поэтому здесь я лишь коротко коснусь этой проблемы.
Шариатский совет представляет собой независимый орган, основной функцией которого является проверка деятельности исламского финансового института, предлагаемых им продуктов и услуг на предмет соответствия нормам и принципам шариата. Для этого совет производит полную или выборочную проверку документации, касающейся того или иного финансового продукта или услуги, контролирует правильность соблюдения сторонами условий сделки и т.д. В случае с отдельными финансовыми продуктами у шариатских советов могут появляться дополнительные функции. Так, советы при исламских фондах, помимо прочего, следят за соответствием портфелей финансовых инструментов шариату.
Отдельно необходимо сказать о том, что понимается в таких случаях под «шариатом». В мусульманско-правовой доктрине не существует единого общеупотребимого обозначения данного понятия. Оно может трактоваться, в зависимости от школы права, максимально широко: как фактически синоним ислама, так и в узком значении: как группа норм, регулирующих определенные отношения в рамках мусульманского (исламского) права. Четкое определение того, что понимается под «шариатом» необходимо, на мой взгляд, включать в уставы шариатских наблюдательных советов ИФИ во избежание непонимания со стороны клиентов и регулятора.
В России не существует универсальной, общепринятой практики осуществления шариатского надзора. В ряде ИФИ заявлено о существовании как внутреннего, так и внешнего шариатского контроля. В других институтах существует лишь внутренний совет или даже один советник («Итиль»). Как правило за основу берутся соответствующие стандарты Организации по бухгалтерскому учету и аудиту в исламских финансовых институтах (ААОИФИ). И хотя эти стандарты носят лишь рекомендательный характер, именно к ним в первую очередь апеллируют шариатские советы ИФИ в России.
В стандарте ААОИФИ «Шариатский наблюдательный совет: формирование, состав и отчетность» не усыновлено строгих правил, регламентирующих процедуру публикации фетв и отчетов. В этом стандарте, в частности, указывается, какие основные пункты должен включать отчет шариатского совета (п. 9). Что касается обнародования результатов шариатской экспертизы, то они «должны быть опубликованы в ежегодном отчете ИФИ» (ст. 25). Кроме того, «рекомендуется, чтобы ИФИ публиковало фетвы решения и рекомендации, выпущенные шариатским наблюдательным советом, в течение года» (ст. 26). В стандартах другой авторитетной организации — Совета по исламским финансовым услугам (ИФСБ) рекомендуется, чтобы «К информации, которая не считается конфиденциальной, относятся правила и принципы шариата, отчеты и резолюции Шариатского совета, которые публикуются IIFS для всеобщего ознакомления и другая информация, раскрытая в публичных документах или иных материалах».
Таким образом, стандарты ААОИФИ и ИФСБ рекомендуют исламским финансовым институтам публиковать информацию о шариатском совете и о результатах его деятельности в течение года, если эти сведения не составляют коммерческую тайну. Наличие открытой информации о принципах осуществления шариатской экспертизы и ее результатах может, как минимум свидетельствовать о двух вещах: во-первых, указывать на транспарентность ИФИ, — важное качество для руководствующейся этическими принципами ведения бизнеса структуры, — и во-вторых, говорить о клиентоориентированности. В условиях конкуренции между ИФИ и традиционными финансовыми институтами, а также ИФИ между собой, имеет значение не просто декларация банком или компанией соответствия предлагаемых продуктов шариату, но подробная информация об этом, чтобы партнеры и клиенты могли сами принимать решение на основе имеющихся данных. В конце концов, ИФИ в России в первую очередь продают клиентам не финансовые продукты и услуги (учитывая их неконкурентоспособность с точки зрения цены), а их реальное или мнимое соответствие шариату.
Рассмотрим далее, что представляют собой фетвы ИФИ в современной России.
Фетвы исламских финансовых институтов в России. Из четырех регионов, где реализуется проект по партнерскому финансированию, лишь на сайтах ИФИ, действующих в Татарстане, содержится некоторая информация о шариатском надзоре и его результатах. Поставщики исламских финансовых услуг в других регионах (Башкортостане, Дагестане и Чечне) не сообщают клиентам на своих информационных ресурсах ни о самих шариатских советах (их составе, принципах работы и др.), ни о результатах их деятельности. Поэтому в данном параграфе будет рассматриваться фетвотворчество ИФИ в Татарстане.
Наиболее подробная информация о шариатском совете содержится на сайте Сбербанка, где имеется отдельная страница «Исламское финансирование» с информацией о соответствующих финансовых продуктах. Здесь используется также термин «халяльные финансовые продукты» как синоним исламских: «Халяльные финансовые продукты в Сбере соответствуют стандартам исламского финансирования, что подтверждается фетвой — специальным сертификатом, выданным Шариатским консультационным советом. Пользоваться такими продуктами можно не только мусульманам, но и любому человеку вне зависимости от религиозных убеждений».
На странице «Исламское финансирование» в рубрике «Вопросы и ответы» перечислены члены шариатского консультационного совета, сотрудники транснациональной консалтинговой фирмы «Global Islamic Financial Services»: 1) муфтий Исмаил Десаи (глава совета), 2) муфтий Иршад Амод, 3) муфтий Абдул Рахман Шариф. Никакой другой дополнительной информации об этих людях не приведено. Впрочем, по сравнению с большинством российских ИФИ, сайты и паблики которых вообще не содержат каких-либо сведений о шариатской экспертизе, Сбербанк демонстрирует большую открытость и клиенториентированность при реализации исламских финансовых продуктов и услуг.
Однако именно шариатский надзор в Сбербанке оказался в центре скандала, связанного с шариатской экспертизой. Проведенный в феврале 2023 г. стенах Российского исламского института (РИИ) круглый стол «Что сегодня происходит с исламскими финансами в России?» был фактически полностью посвящен критике Сбербанка и его шариатского совета. Представители Духовного управления мусульман (ДУМ РТ), а также некоторые бизнесмены обвиняли руководство Сбербанка в обмане клиентов. Они утверждали, что продукты Сбербанка, предлагаемые его исламским «окном» в Казани, содержат скрытый процент.
На круглом столе звучала критика не только в адрес менеджмента Сбербанка, но и шариатского совета. В частности, председатель ТНВ «Ля Риба Финанс» Мурад Алискеров заявил, под фетвой Сбербанка нужна подпись богословов, заслуживающих доверия. Почему всемирно известные авторитетные мусульманские правоведы, по его мнению, заслуживают меньшего доверия, чем функционеры ДУМ РТ, бизнесмен не пояснил.
В свою очередь, занимавший тогда должность ученого секретаря Совета улемов ДУМ РТ Рустам Нургалеев заявил, что ИФИ, работающим в России, обходиться исключительно зарубежными экспертами нельзя, нужно, как минимум, включать в шариатские советы местных экспертов. Учитывая то обстоятельство, что все лица, осуществляющие шариатский контроль в ИФИ в Татарстане (за исключением Сбербанка), являются религиозными функционерами, связанными с ДУМ РТ, подобные заявления можно рассматривать как лоббирование корпоративных интересов татарстанского муфтията, стремящегося взять под контроль шариатскую экспертизу в крупнейшем банке страны.
Точку зрения о том, что именно муфтияты должны контролировать шариатскую экспертизу в ИФИ, озвучивают и другие представители ДУМ РТ, в частности, главный специалист отдела фетв ДУМ РТ Абу Яхья Ахмад: «С точки зрения закона сейчас нет возможности оказания воздействия через муфтияты... В Татарстане проверка финансовых продуктов пока что осуществляется самостоятельно с помощью муфтията и Совета улемов. Но продукты Сбербанка в этом плане создавались без участия отечественных ученых, которые имели бы представление о местных законах и реалиях. Мы не можем с уверенностью сказать, что продукты этого банка халяль или не халяль, но они сомнительные». Упоминание о том, что в духовных управлениях мусульман лучше знают «местные законы и реалии», часто встречается в публичных заявлениях представителей муфтиятов, однако, в чем состоят эти местные реалии не поясняется.
В научной и научно-практической литературе ситуацию, когда ИФИ могут обращаться к тем специалистам, чья шариатская экспертиза их более устраивает (как правило, проявляющим менее строгий подход при оценке дозволенности с точки зрения шариата тех или иных продуктов и услуг), называют «fatwa shopping». Какими принципами руководствовался Сбербанк при формировании шариатского совета, пояснил мне в коротком комментарии управляющий директор — начальник Центра партнерского финансирования и специальных проектов этого банка Бехнам Гурбан-Заде. По его словам, Сбербанк обратился к духовным управлениям мусульман в четырех регионах, где запущен эксперимент по партнерскому финансированию, но не получил реальных предложений. Гурбан-Заде также подчеркнул, что Сбербанк, напротив, заинтересован в том, чтобы сотрудничать с официальными мусульманскими организациями, однако подход банка заключается в том, что шариатскую экспертизу в банке должны проводить авторитетные специалисты, получившие диплом непосредственно от ААОИФИ или ИФСБ, а не от их представителей в других странах.
В полемике о качестве шариатской экспертизы в Сбербанке оппоненты указывают на то, что русский и английский варианты фетвы о соответствии шариату СберКарты «Адафа» не идентичны. Текст фетвы на русском и английском языках опубликован на страничке карты на сайте Сбера.
В оригинале фетвы за подписью муфтия Исмаила Десаи подтверждается, что карта соответствует шариату. Однако при этом делается важная оговорка: «Настоящим документом мы официально подтверждаем, что продукт “Дебетовая карта Сбербанка, соответствующая нормам шариата” полностью соответствует нормам шариата при условии соблюдения строгого шариатского управления, механизмов проверки и аудита, внедренных и утвержденных Шариатским консультационным советом. Эта фетва действительна при условии проведения периодического шариатского аудита и процесса проверки, как это определил Шариатский консультационный совет». Действительно, фетва о соответствии продукта шариату позволяет лишь начать его продажи, однако в дальнейшем требуется регулярный шариатский надзор, который позволяет удостовериться, что в документации и во всех проводимых ИФИ операциях нет нарушений. Результаты этого отчета шариатского совета должны публиковаться на регулярной основе. В комментарии автору этой статьи Б. Гурбан-Заде сообщил, что отчет шариатского совета исламского «окна» Сбербанка будет опубликован на его сайте в первом полугодии 2024 г.
Русский текст полностью воспроизводит английский текст за исключением дисклеймера (оговорки об освобождении от ответственности) в конце фетвы: «Отказ от ответственности. 1. Шариатский наблюдательный совет разработал вышеуказанный продукт и на основании полученной информации подтверждает, что он соответствует шариату. 2. Все деловые практики и процессы, не проверенные шариатским наблюдательным советом, не были сертифицированы. 3. Инвесторы могут инвестировать на свой страх и риск после проведения самостоятельной проверки. 4. Шариатский совет не гарантирует прибыльность и не несет ответственности за любые убытки, связанные с продуктом». Иными словами, это юридическая оговорка, типичная для юридических заключений временных консультантов, и она не содержит дополнительных условий по сравнению с фетвой на русском. Таким образом, утверждение о том, что тексты фетв радикально отличаются, несостоятельно.
Что касается других исламских финансовых продуктов, предлагаемых Сбербанком (исламская ипотека «Мурабаха», «Халяльные инвестиции», счет «Амана»), то на странице исламского финансирования нет ни фетв, ни какой бы то ни было информации, подтверждающей их соответствие шариату.
Другой банк, предлагающий исламские финансовые услуги в Татарстане, — «Ак Барс». На сайте «Ак Барса» нет информации о шариатской экспертизе предлагаемых «Ак Барсом» исламских продуктов (исламская дебетовая карта, исламская ипотека, Открытый паевой инвестиционный фонд «Лалэ» от УК «Ак Барс Капитал»). Например, на странице исламской ипотеки в рубрике «Вопросы и ответы» содержится лишь следующая скупая информация: «Продукт разработан в форме исламского контракта «Мурабаха» в соответствии со стандартами Организации по учету и аудиту в исламских финансовых учреждениях (AAOIFI) и одобрен Советом улемов Духовного управления мусульман Республики Татарстан». Ни фетвы, ни информации о тех людях, которые ее подготовили (при условии, что она вообще существует) на сайте банка я не обнаружил. Я отправил в банк письмо с вопросами, касающимися шариатского надзора, и получил ответ, что требуемая информация о соответствии шариату их продуктов содержится на вкладке «исламские банковские продукты». В письме сообщалось, что действующим шариатским экспертом банка по продуктам «исламская ипотека» и «исламская карта» является специалист отдела по вопросам шариата ДУМ РТ Идрис Киемов.
На странице другого исламского продукта «Ак Барса» ОПИФ «Лалэ» сказано: «Методика инвестирования в ОПИФ «Лалэ» позволяет отбирать ценные бумаги по принципу этических финансов, базирующихся на духовных ценностях мусульман, что в принципе не противоречит, а подтверждает духовные ценности других конфессий. Другими словами, данная методика отбирает ценные бумаги, не участвующие в производстве и реализации алкогольной продукции, табачных изделий, игорного бизнеса и спекулятивной деятельности». Что такое «этические финансы» и что следует понимать под «духовными ценностями мусульман» и «духовными ценностями других конфессий», не поясняется. Подобная неопределенность с терминологией, как уже было отмечено выше, создает почву для недопонимания между банком, с одной стороны, и клиентами и партнерами, с другой.
В рубрике «Часто задаваемые вопросы» указывается, что: «методика инвестирования в ОПИФ «Лалэ» была разработана инициативной группой экспертов Российского Центра Исламской Экономики и Финансов (РЦИЭФ) которые уже многие годы развивают исламские финансы на базе Российского Исламского Института». Затем эта методика «была проверена и одобрена ученым сообществом мусульман при Духовном Управлении Мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ). Данное ученое сообщество, именуемое Советом Улемов, провело детальное исследование разработанной методики. После внесения своих рекомендаций и корректировок, аккредитовало, закрепив за ДУМ РТ аудит и контроль реализации данной методики». Директором РЦИЭФ при Российском исламском институте, который в свою очередь, контролируется ДУМ РТ, является уже неоднократно упоминаемый Рустам Нургалеев. Он же является ученым секретарем Совета улемов ДУМ РТ. Получается, что люди, разработавшие методику инвестирования в ОПИФ и проводящие проверку ее реализации, работают в одной и той же организации. Это позволяет поднять вопрос о конфликте интересов.
Информационные порталы других ИФИ в Татарстане также не содержат какой-либо конкретной информации о принципах, методах и результатах шариатской экспертизы. На сайте одного из старейших институтов, предоставляющих исламские финансовые услуги в России — Финансового Дома «Амаль», существующего на рынке с 2010 г., информация о шариатском надзоре экспертизе практически отсутствует. В разделе «Руководящий состав» упомянуты Булат Мулюков, руководитель отдела внешнего шариатского контроля, и Газинур Сафиуллин, руководитель отдела внутреннего шариатского контроля. Кроме фотографий и названия должностей никакой другой информации об этих экспертах не приведено. Вызывает вопрос то обстоятельство, что члены шариатского совета позиционируются как представители руководства компании (в т.ч. Мулюков). Это указывает на некий конфликт интересов, поскольку шариатский совет призван быть представителем клиентов, а не входить в руководство компании. Нет никакой информации и о составе обоих отделов: внешнего и внутреннего шариатского контроля.
В ответ на письменный запрос автора ему был предоставлен следующий ответ: «Внешний шариатский эксперт проверяет на этапе запусков и создания продуктов. Внутренний эксперт изучает каждый договор по всем направлениям, включая договоры на клининг [подчеркнуто мною. — Р.Б.]. А также происходит полный аудит всех социальных сетей: текстов, фото и материала, чтобы исключить неправильное донесение информации. Официального отчета по этому направлению мы [не] делаем, но существует отчетность по финансовым продуктам за каждое полугодие. Она есть в открытом доступе... Свою деятельность ФД Амаль ведет по нормам и канонам исламского шариата. В своей работе опираемся на шариатские стандарты организации ААОИФИ, на различные фетвы мусульманских ученых в области исламского права, исламского банкинга».
Таким образом, отсутствие информации о шариатской экспертизе и ее результатах на сайте ФД «Амаль» — не случайность. Соответствие шариату относится к числу существенных характеристик продуктов ИФИ. Не предъявляя никаких реальных свидетельств того, что предлагаемые компанией услуги действительно соответствуют шариату, ФД «Амаль» фактически игнорируется право потребителя на получение существенной информации о продаваемом продукте.
Следует также отметить, что в последние годы изменился подход к позиционированию бизнеса ФД «Амаль» в публичном пространстве. В прежней версии сайта содержалась следующая информация: «Мы представляем широкий спектр финансовых услуг в строгом соответствии с нормами ислама и требованиями законодательства РФ [подчеркнуто мною. — Р.Б.]. Наши двери открыты для всех клиентов, независимо от религиозной принадлежности». Сейчас в информации о ФД Амаль говорится следующее: «Сегодня Финансовый Дом «Амаль» является лидером в своем сегменте. Мы задаем стандарты отрасли партнерских финансов в России... Опыт работы компании с 2010 года, консервативная политика, постоянный рост портфеля, а также стабильная доходность инвесторов выше банковских депозитов говорят о том, что Финансовый Дом «Амаль» — надежная организация, которой доверяют и с которой хотят работать. Наша цель — развивать БЛАГОномику, экономику, построенную на принципах справедливости и партнерства [подчеркнуто мною. — Р.Б.]. Зарабатывать и соблюдать этичные нормы банкинга [подчеркнуто мною. — Р.Б.] можно вместе с Финансовым Домом».
Таким образом, если прежде ФД Амаль позиционировал себя как компанию, работающую в соответствии с принципами ислама, то теперь говорится, что она руководствуется «принципам справедливости и партнерства» и «этичными нормами банкинга». Возможно, компания стремится таким образом продемонстрировать соответствие критериям, предъявляемым к участникам эксперимента по партнерскому финансированию. Впрочем, подобная смена вектора в позиционировании себя на рынке больше проявляется на официальном сайте компании. В пабликах ФД «Амаль» по-прежнему делается акцент на исламской сущности компании и соответствии шариату ее продуктов. Связано это скорее всего с тем, что большинство подписчиков соцсетей ФД «Амаль» являются мусульманами, сайт же выполняет роль визитной карточки, адресованной, в первую очередь, регулятору.
Аналогичный с ФД «Амаль» подход к шариатскому надзору демонстрирует компания «НурФинанс». Здесь также упомянуты два лица, осуществляющие шариатский аудит: внутренний (Ренат Шайхеев) и внешний (Булат Мулюков).
На сайте компании Sahih Invest, позволяющей с помощью разработанного ей приложения осуществлять скрининг акций российских компаний на предмет их соответствия шариату, также лишь упомянуты внутренний шариатский эксперт (Ахмад Абу Яхья) и внешний шариатский аудитор (Идрисджон Киемов).
Что касается других ИФИ в Татарстане («Иджара лизинг», ЖНК «Жилищные традиции» и др.), то их сайты и паблики не содержат даже краткой информации о шариатском надзоре.
Исключение составляет «Финансовая компания «Мирас». На ее сайте есть список шариатского совета с подробными биографиями его членов, а также две фетвы Совета улемов ДУМ РТ: 1) Решение рабочей группы Совета улемов ДУМ РТ о продукте «Договор мудараба» и 2) Решение совета улемов ЦРО ДУМ РТ о приобретении товаров в рассрочку.
Правда, сами тексты малосодержательны. В них содержится лишь утверждение о том, что анализируемые продукты соответствуют шариату. Например, о продукте «договор Мудараба» говорится следующее: «Присутствующими членами в ответ на запрос Общества с ограниченной ответственностью “Мирас Финансовая Компания” было принято следующее решение: “После детального изучения предоставленного пакета документов ООО “Мирас Финансовая Компания” по продукту “Договор мудараба”, считал данный продукт дозволенным согласно канонам исламского права”«. Под фетвой стоит подпись только одного человека — ученого секретаря Совета улемов ДУМ РТ Рустам Нургалиева, — несмотря на то, что в фетве указаны 4 лица, принимавшие решение. Под другой фетвой стоит только подпись муфтия Камиля Самигуллина.
Как уже было отмечено выше, нет информации о шариатских советах и фетвах и на сайтах ИФИ в других регионах, где реализуется эксперимент по партнерскому финансированию («Ля Риба Финанс», «Аманат. Дозволенная рассрочка», «Рейхан. Исламская рассрочка», «Зет Капитал», «Фаворит 13», проекте Сбербанка и сервиса недвижимости «Домклик» «Ипотека Мурабаха» и др.). Эти компании в основном существуют в форме товариществ на вере и предоставляют клиентам торговую рассрочку на основе механизма мурабаха. Я отправил стандартное письмо в ИФИ, работающие в Башкортостане, Дагестане и Чечне, с просьбой предоставить информацию о шариатской экспертизе, но ответа не получил.
Примечательно, что генеральный директор дагестанской «Ля Риба Финанс» Мурад Алискеров на упоминавшемся выше круглом столе, посвященном критике исламских продуктов Сбербанка, заявил: «И хотелось бы, чтобы в Сбере слышали своих клиентов, которые хотят понять, какой продукт на основании чего сертифицирован, и не ссылались на банковскую тайну. Регламент разработки и сертификации продукта не может быть банковской тайной, потому что это фетвы, хадисы, аяты и прочее». С этими словами нельзя не согласиться, однако возникает вопрос: почему сама «Ля Риба Финанс» не следует этому принципу? На сайте компании отсутствует какая-либо информация о шариатском надзоре и результатах его деятельности.
Сторонники жесткого контроля ИФИ со стороны муфтиятов часто ссылаются на опыт халяль-сертифицирования пищевой продукции. Халяль-сертификация в России как правило осуществляется специальными комитетами при духовных управлениях мусульман. Они стремятся расширить этот опыт на исламские финансовые продукты. В частности, ученый секретарь Совета улемов ДУМ РТ Рустам Нургалеев заявил: «Когда мы видим, что колбаса халяль и знак ДУМ РТ, мы в это вкладываем не только знание и компетенцию, но еще и доверие. Вопрос: неужели уровень доверия к исламским финансовым кооперациям должен быть меньше? Никак не меньше».
Сравнение сертификации халяль-продукции и исламских финансовых продуктов, на мой взгляд, некорректно. Во-первых, несмотря на существующие различия среди разных мусульманско-правовых школ по вопросу о дозволенности в пищу отдельных видов пищевой продукции, наличие свидетельства о халяльности продукции принимается всеми мусульманами. В случае с исламскими финансами дело обстоит по-иному. Например, в Иране, который принято считать крупнейшим рынком исламских финансовых услуг в мире, богословско-правовая интерпретация ряда положений, связанных с финансами, существенно отличается от их толкования суннитскими правоведами. Целый ряд операций банков в Иране, маркируемых как исламские, подпадает под определение риба в трактовке суннитских правоведов. Но и среди последних нет единства по вопросу о дозволенности с точки зрения шариата тех или иных сделок. Во-вторых, для осуществления шариатской экспертизы в ИФИ и для халяль-сертификации требуется разная квалификация. Член шариатского совета в ИФИ должен не просто иметь технические знания как в случае сертификации халяль-продукции. Он должен быть мусульманским правоведом, обладающим не только знанием шариата, но и хорошим базовым юридическим и/или экономическим светским образованием.
На рассматриваемую проблему можно посмотреть и с другой стороны. Если согласиться с тезисом о том, что сертификация пищевых и финансовых продуктов должна строиться по одинаковым принципам, почему эти принципы не соблюдаются в работе с ИФИ? На пищевой продукции, прошедшей проверку на халяль, содержится соответствующий логотип на видном месте с указанием наименования организации, выдавшей сертификат. На сайте ИФИ на главной странице должны демонстрироваться фетвы о соответствии предлагаемых продуктов шариату. Как уже было отмечено выше, подобная информация практически всегда отсутствует на сайтах ИФИ, где шариатский надзор находится в руках муфтиятов.
Однако фетвотворчество российских муфтиятов в сфере исламских финансов не ограничивается только рамками шариатских советов и аналогичных им контрольных органов. Некоторые духовные управления мусульман в России (прежде всего ДУМ РФ, ДУМ РТ и Муфтият Дагестана) издают коллективные фетвы по актуальным вопросам, связанными с торговыми и финансовыми сделками.
Анализ фетв ДУМов. На сайте Духовного управления мусульман Республики Татарстан опубликовано около 19 фетв, затрагивающих вопросы финансов. Большинство их посвящено преимущественно вопросам, связанным с выплатой и распределением закята и его разновидностей (10 фетв). Иными словами, в фетвах ДУМ РТ преобладает тематика ‘ибадат (раздела фикха, связанного с религиозными поклонением и выполнением предписанных исламом обрядов), а не му‘амалат (вопросы отношений между людьми, в т.ч. коммерческая деятельность). Но даже если заходит речь о финансовых сделках, то акцент в фетвах делается на ‘ибадат. Так, в фетве «Что делать с ипотекой, если человек взял её до того, как стать соблюдающим мусульманином?» вопрос сформулирован следующим образом: «Ассаляму алейкум! Мой вопрос касается недвижимости, купленной в кредит в нашей стране. Я знаю, что покупать квартиру в ипотеку в неисламском банке по Исламу запрещено. Но вот, допустим, будучи не соблюдающим, я вступил в ипотеку. Получается, теперь мне харам жить в этой квартире? Мои намазы там не будут приняты Аллахом? Любое мое поклонение в этой квартире не засчитывается? Не так ли? Я волнуюсь».
Иными словами, спрашивающего интересует в первую очередь, будет ли действительна его молитва в купленной с помощью «харамного» способа квартиры, а не то, насколько греховна сделка сама по себе (по своей природе).
Очевидно, такого рода фетвы в большей степени соответствуют профилю самого муфтията, прежде всего, как религиозной, а не коммерческой организации и квалификации его сотрудников. На содержание фетв ДУМ РТ, не в последнюю очередь влияет и традиционалистский тренд в идеологии муфтията, установившийся с избранием муфтием Камиля Самигуллина.
Все фетвы ДУМ РТ представляют собой развернутый богословский ответ с цитатами из Корана, хадисов и трудов богословов. Приведу в качестве примера уже упоминавшуюся выше фетву об ипотеке. Текст ответа содержит не только ссылку на хадис, приведенный в сборнике Муслима, но и на книгу авторитетного мусульманского богослова из Пакистана, специалиста по исламским финансам — Таки Усмани. Причем, автор фетвы не просто приводит цитаты в защиту своей точки зрения, но и формулирует подробный и четкий ответ-рекомендацию: «Вам следует как можно скорее рассчитаться с банком по ипотечному кредиту, совершая покаяние, пока долг не будет погашен. Однако грех за это связан с взятием банковского кредита, а не с самой покупкой. Квартира стала вашей собственностью, все дальнейшие сделки с ней будут для вас дозволенными. Соответственно, и ваш ибадат в ней действителен».
В то же время, те фетвы, которые изданы представителями ДУМ РТ, работающим в шариатских советах ИФИ в Татарстане, ни по форме, ни по содержанию не похожи на фетвы самого татарстанского муфтията. Это может быть связано с тем, что шариатские советы в ИФИ при вынесении фетвы фактически не проводят богословско-правовой анализ (иджтихад) и не формулируют заключение путем анализа первоисточников, а опираются преимущественно на стандарты ААОИФИ. В публичных выступлениях представителей ДУМ РТ часто идет ссылка на эти стандарты как на главный источник для формулирования фетв.
Между тем, сама природа мусульманского права требует от богослова выносить самостоятельное суждение, а не следовать чужому мнению, при условии, что он обладает необходимыми знаниями. Если же необходимых знаний и квалификации у него нет, то не может не возникнуть вопрос: почему такого человека не заменят на более подходящего специалиста? В конце концов, в век высоких технологий с помощью искусственного интеллекта можно осуществлять тот анализ, который проводят члены шариатских советов, опирающиеся исключительно на стандарты. Для этого нужно ввести в программу базовые принципы (стандарты) исламского финансирования и затем прогнать через программу конкретные кейсы. Это позволит существенно сэкономить на издержках, особенно если принять во внимание, что именно стоимость шариатской экспертизы, по словам представителей ИФИ, является одной из причин высокой стоимости оказываемых ими услуг по сравнению с традиционными финансовыми институтами.
Муфтият Дагестана является лидером среди духовных управлений мусульман России по количеству издаваемых фетв. На сайте этой религиозной организации опубликовано значительное число фетв, затрагивающих финансовую проблематику. Закяту и его разновидностям посвящено 70 фетв. Муфтиятом также приняты фетвы, посвященные различным вопросам, связанным с торговыми и финансовыми операциями (117), в т.ч. касающиеся сделок, которые осуществляют профессионалы финансового рынка. Например, фетва «Решение шариата относительно дампа и пампа», форвардные сделки, бинарный опцион и др.
Рассмотрим в качестве примера фетву, посвященную форвардным сделкам. В ответ на вопрос, что представляет собой форвардный контракт, в фетве дается развернутый ответ. Сначала говорится о том, что представляет собой данный контракт, затем по пунктам излагается точка зрения, почему по общему правилу форвардный контракт является недействительным и в каких случаях он может быть признан действительным.
В отличие от фетв ДУМ РТ, где ссылки на хадисы и труды богословов помещены в самом тексте фетвы, в фетвах Муфтията Дагестана цитаты приводятся на арабском в конце фетвы в подразделе «Аргументация» после вынесенного решения. В фетвах могут приводиться как ссылки на труды мусульманских богословов, так и на стандарты ААОИФИ. Как и в случае с ДУМ РТ, фетвы Муфтията Дагестана коллективные. Однако под ними не стоит подписи подготовивших их лиц или ответственного лица.
Проанализировать, что представляют собой фетвы шариатских советов ИФИ, работающих в Дагестане, не представляется возможным по указанной выше причине: отсутствие соответствующего материала в открытом доступе.
Еще один крупный российский муфтият — Духовное управление мусульман Российской Федерации (ДУМ РФ) — также публикует фетвы, посвященные актуальным вопросам финансов: сетевому маркетингу, о дозволенности торговли акциями различных компаний и др. Кроме того, на сайте Совета улемов ДУМ РФ есть рубрика «Вопрос-ответ». Там также затрагивается проблематика исламских финансов. Фактически это также фетвы, в которых рассматриваются различные вопросы, связанные с торговыми и финансовыми сделками: “Можно ли пользоваться процентами дебетовой карты?”, «Считается ли договор рассрочки действительным, если нужно платить пени?», «Облагается ли депозит закятом?», «Разрешены ли займы на развитие бизнеса с условием возврата и выплатой определенной части от прибыли?», «Считается ли договор рассрочки действительным, если нужно платить пени?» и др.
Фетвы ДУМ РФ обычно готовятся кем-нибудь из членов Совета улемов, а затем обсуждаются на очередном заседании данного органа. Решение принимается большинством голосов. В заседаниях Cовета улемов могут принимать участие зарубежные богословы.
В отличие от ДУМ РТ и Муфтията Дагестана, представители ДУМ РФ, насколько мне известно, не входят в шариатские советы отдельных ИФИ. Это связано с тем, что наибольшая активность ИФИ наблюдается в юрисдикции других муфтиятов. Однако ДУМ РФ также пытается активно участвовать в проектах и мероприятиях, связанных с исламскими финансами, в частности в работе органов шариатского надзора в ИФИ. Так, 21 сентября 2023 г. Сбербанк и ДУМ РФ заключили соглашение о сотрудничестве. Как сказано на официально сайте ДУМ РФ, «Стороны планируют рассмотреть создание отдельного органа, в состав которого будут входить ученые — представители ДУМ РФ и Шариатского консультационного совета Сбербанка». Как заявил по случаю подписания соглашения муфтий Равиль Гайнутдин: «Сегодня мы заключаем соглашение о сотрудничестве со Сбербанком. Это взвешенное решение. Оно основано на международной практике, когда финансовые институты привлекают авторитетные религиозные организации при работе в исламском секторе». Здесь мы наблюдаем подмену одного понятия другим. ИФИ привлекают для шариатской экспертизы, но не авторитетные религиозные организации, а авторитетных богословов и правоведов.
В подобном же ключе неоднократно высказывались и представители ДУМ РТ. Так, муфтий Самигуллин сделал, в частности, следующее заявление: «Важно, чтобы за соответствие стандартам халяль в исламских финансах несли ответственность надежные религиозные организации, которые имеют благоприятную репутацию и достаточные компетенции».
Еще более определенно завил уже упоминавшийся главный специалист отдела фетв ДУМ РТ Абу Яхья Ахмад: «Проблема “исламского отделения” “Сбера” как раз и заключается в том, что они открылись в Казани без проверок со стороны ДУМ РТ и одобрения Совета улемов. Они сделали красивый офис в центре Казани, но ни РИИ, ни ДУМ РТ не получали от них никаких договоров, мы не проверяли их продукты, поэтому, когда мусульмане звонят в кол-центр ДУМ, мы говорим: “Мы “Сбер” не проверяли, продукт сомнительный, не рекомендуем”. Если цель у “Сбера” работать для людей и увеличивать клиентуру, а не просто сделать красивую обертку, то им нужно изменить свою политику и начать сотрудничать с духовенством».
Таким образом, два из трех рассмотренных нами муфтиятов солидарны в вопросе о необходимости шариатского надзора со стороны духовных управлений мусульман за всеми ИФИ. Пока речь идет о небольших ИФИ, действующих на подконтрольной конкретному муфтияту территории (как ДУМ РТ и Муфтият Дагестана), соперничества между шариатскими экспертами, представляющими интересы региональных духовных управлений, не происходит. Но как только ИФИ начинает работать в нескольких регионах, решение вопроса о том, кто должен осуществлять шариатскую экспертизу и надзор, может вылиться в конфликт между муфтиятами.
Учитывая, что проект по исламскому финансированию развивается сейчас на базе филиала Сбербанка в Татарстане, ДУМ РФ очевидно вступает в конкуренцию на рынке экспертных услуг в сфере шариатского надзора с другим муфтиятом — ДУМ РТ. Нельзя исключать, что в будущем могут прозвучать обвинения со стороны обоих муфтиятов в адрес друг друга в недобросовестной конкуренции и нарушении шариата.
В условиях, когда исламских финансовых институтов в стране на порядок меньше, чем специалистов по шариатской экспертизе, конкурентная борьба за рынок консалтинговых услуг и аудита в сфере исламских финансов будет только обостряться. Результатом этого может стать повышение требований к шариатским советам и их деятельности, а, стало быть, улучшение качества самой шариатской экспертизы в исламских финансовых институтах.
Заключение. Вступивший 1 сентября 2023 г. федеральный закон о партнерском финансировании не предусматривает существование института шариатской экспертизы. Таким образом, по российскому законодательству для регулятора банк, имеющий шариатский совет, и банк, не имеющий такового, если оба они вошли в эксперимент по партнерскому финансированию, будут обладать равным статусом и правами. В то же время, банк с шариатским советом, не вошедший в эксперимент, согласно закону, не будет считаться партнерским.
На этот вопрос можно посмотреть и с другой стороны: сам факт существования шариатского совета и использование банком терминологии исламских финансов в продвижении себя на рынке, не делает его автоматически исламским ни с точки зрения законодательства, ни с точки зрения шариата.
Двусмысленность проблеме придает то обстоятельство, что согласно российскому законодательству, нет никакого исламского финансирования, а есть лишь партнерское финансирование. Соответственно, партнерские банки, которые используют методы финансирования из арсенала исламских банков, при этом не обязательно сами должны быть исламскими. Теоретически и практически ничто не мешает традиционному банку открыть подразделение, осуществляющее операции по партнерскому финансированию, нигде не декларируя о том, что предлагаемые им продукты и услуги соответствуют шариату.
Таким образом, в условиях, когда закон не предъявляет требований к шариатской экспертизе в партнерских финансовых институтах, а сама исламская природа партнерского финансирования затушевывается, ИФИ не стремятся сформировать полноценную систему шариатского надзора и публиковать регулярные отчеты о ее результатах. Большинство ИФИ во всех четырех регионах, где проводится эксперимент по реализации партнерского финансирования, не предоставляют какой-либо публичной информации о шариатских советах и результатах их деятельности.
Однако это не означает, что на находящемся в стадии становления рынке консалтинговых и аудиторских услуг в сфере исламских финансов в России существует свободная конкуренция. Здесь сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, каждый исламский финансовый институт решает вопрос, в какой форме должен осуществляться шариатский надзор в ИФИ. С другой, наблюдается попытка монополизировать рынок шариатской экспертизы в России со стороны нескольких муфтиятов, взявших или стремящихся взять под контроль шариатский надзор в регионах, где представлены подведомственные им общины мусульман.
Наиболее ярким примером здесь является Республика Татарстан. С одной стороны, в этом регионе представлены крупнейшие участники рынка исламских финансовых услуг в России, с другой именно здесь наиболее ярко проявилась тенденция к монополизации рынка шариатской экспертизы одним игроком — Духовным управлением мусульман Республики Татарстан.
Монополия в сфере шариатской экспертизы и аудита на рынке создает условия, когда ИФИ (за исключением таких крупных игроков, как Сбербанк) фактически не могут сами выбирать шариатских экспертов, с которыми хотели бы сотрудничать. В результате, сама шариатская экспертиза обесценивается и часть предпринимателей начинает воспринимать ее как необходимое, но формальное требование. Превращению шариатской экспертизы в формальность в немалой степени способствуют и шариатские советы ряда ИФИ, слепо следующие стандартам ААОИФИ и не пытающиеся самостоятельно формулировать правовые решения с помощью иджтихада.
На отношение к шариатской экспертизе как к формальной процедуре влияет также то обстоятельство, что декларируемое ИФИ соответствие их продуктов шариату оказалось не самым главным фактором для многих потенциальных клиентов-мусульман. Представители ИФИ неоднократно заявляли, что испытывают недостаток клиентов. Это связано в первую очередь с тем, что услуги ИФИ стоят дороже, чем услуги традиционных банков. Попытки объяснить высокую стоимость исламских финансовых продуктов крупными издержками, в том числе, на шариатскую экспертизу, не убеждают мусульман пользоваться услугами ИФИ.
В такой ситуации первостепенное значение будет иметь не наличие или отсутствие шариатской экспертизы у ИФИ, а ценовая политика. И здесь пока исламские финансовые институты в России, независимо от того, есть у них шариатский совет или нет, проигрывают традиционным банкам.
Пока еще рано делать прогнозы, что ждет эксперимент по партнерскому банкингу в России. В случае его успешности нельзя исключать такой сценарий. Произойдет конвергенция исламского и традиционного банкинга, и граница между дозволенными и недозволенными с точки зрения шариата операциями будет стерта. Традиционные банки будут все чаще использовать методы партнерского финансирования, характеризуя при этом проводимые ими операции как соответствующую принципам этического (партнерского) банкинга, но не шариата. Регулятор при соблюдении такими банками всех формальных условий, вмешиваться не будет, а для большинства клиентов вопрос о соответствии шариату будет иметь значение лишь в случае, если финансовые институты, называющие себя исламскими, предложат ему более выгодные условия.
Приложение 1
Фетва Духовного управления мусульман Республики Татарстан «Что делать с ипотекой, если человек взял её до того, как стать соблюдающим мусульманином?»
Вопрос: Ассаляму алейкум! Мой вопрос касается недвижимости, купленной в кредит в нашей стране. Я знаю, что покупать квартиру в ипотеку в неисламском банке по Исламу запрещено. Но вот, допустим, будучи не соблюдающим, я вступил в ипотеку. Получается, теперь мне харам жить в этой квартире? Мои намазы там не будут приняты Аллахом? Любое мое поклонение в этой квартире не засчитывается? Не так ли? Я волнуюсь.
Ответ: Ва алейкум ассалям ва рахматуллахи ва баракатух.
Заключение кредитных договоров с финансовыми организациями на процентной основе — харам и большой грех. В хадисе от Джабира, да будет Аллах им доволен, говорится:
لَعَنَ رَسُوْلُ اللهِ صَلَّى اللهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ آكِلَ الرِّبَا وَمُوْكِلَهُ وَكَاتِبَهُ وَشَاهِدَيْهِ
«Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, проклял того, кто живет за счет риба (запретного процента); того, кто предоставляет его; того, кто записывает (сделки с риба) и двух свидетелей (такой сделки)». (Передал Муслим).
Вам следует как можно скорее рассчитаться с банком по ипотечному кредиту, совершая покаяние, пока долг не будет погашен.
Однако грех за это связан с взятием банковского кредита, а не с самой покупкой. Квартира стала вашей собственностью, все дальнейшие сделки с ней будут для вас дозволенными. Соответственно, и ваш ибадат в ней действителен. Современный специалист в области исламских финансов муфтий Мухаммад Таки Усмани пишет:
أما عملية الإقتراض الربوي فحرام بلا شك ويأثم بها فاعلها ولكن المبالغ المقترضة تدخل في ملكه وضمانه فلا يحرم ما يكسبه بها
«Взятие процентного кредита запрещено, без сомнения. Взявший его тем самым совершил грех. Однако взятое в кредит становится собственностью этого человека и принадлежит ему, и не будет запретным доход от такого имущества» («Фикх аль-бую’», 1/382).
А Аллах знает лучше.
Приложение 2
Фетва Муфтията Дагестана
«Форвардные сделки»
Вопрос: Что из себя представляет форвардный контракт и можно ли заключать подобные сделки?
Ответ: С именем Аллаhа! Вся хвала Господу миров! Благословение и приветствие Его Посланнику Мухаммаду и его семье, сподвижникам и всем тем, кто за ним последовал до Судного дня. А затем...
Форвардный контракт — это договор между двумя участниками договора купли-продажи, согласно которому продавец обязуется поставить, а покупатель — оплатить и получить определенное количество базового актива в будущем по цене, установленной в момент заключения сделки. Данный вид сделки недействителен, и заключать подобные сделки запрещено по ряду причин в зависимости от специфики товара и оплаты. Причины запрета меняются в зависимости от того, что выступает в качестве предмета договора в данной сделке.
Каждый из объектов в сделке купли продажи, то есть товар и оплата за него могут быть либо идентифицированным, либо предметом, определенным (классифицированным) по характеристикам.
1. Если и товар, и оплата идентифицированы, то форвардный контракт недействителен из-за того, что права и обязательства по сделке вступают в силу не сразу после её заключения, а через оговоренный срок.
Согласно шариату, права и обязательства по сделке вступают в силу сразу после ее заключения, и условие, которое исключает подобное, является недействительным и делает договор недействительным. Например, если один человек продал другому телефон, то сразу после заключения сделки покупатель становится полноправным хозяином товара, и у него одновременно появляется обязательство по его оплате, в какой бы ни было форме: в долг или сразу. У продавца тоже появляется право на получение оплаты и обязательство по передаче телефона партнеру.
2. Если оплата идентифицирована, а товар определен по характеристике, то и в данном случае форвард недействителен из-за отсутствия полной оплаты на месте заключения сделки. То есть сделка с такими данными предмета обмена называется бай’-салям. Однако обязательным условием саляма является полная оплата на месте заключения договора.
3. Если оплата определена по характеристике, а товар идентифицирован, и тогда форвард недействителен по той же причине, что в первом случае.
4. Если и оплата, и товар являются предметами, определенными по характеристике, то форвард недействителен по причине того, что это является продажей долга за долг, что запрещено в шариате.
Также нельзя заключать сделку, обусловив ее действительность в будущем, как если бы человек говорит другому: «Я продаю этот телефон тебе за такую-то сумму, когда наступит начало следующей недели», а покупатель принимает сделку, и по прошествии указанного времени якобы сделка автоматически вступает в силу.
В итоге, в форвардных контрактах отсрочивается поставка предмета сделки с обеих сторон, и такая сделка недействительна в любом случае, независимо от условия сделки: сразу вступает в силу на месте договора или по прошествии оговоренного срока.
Однако если форвардный контракт подразумевает сделку, предполагающую изготовление заказа, он дозволен при соблюдении условий этого вида договора, согласно мнению ученых, которые дозволяют истисна’.
Если же двое дадут друг другу обещание заключить сделку в будущем и оба в определенный срок заключат её, то это дозволено, но такое обещание не является договором, который связывает участников какими-то обязательствами, имеющими силу на шариатском суде. Однако распространенные форвардные контракты не попадают под обещание, а являются договорами, решение которых упомянуто выше.
АРГУМЕНТАЦИЯ:
المعيار الشرعي رقم (٢٠) للعقود المؤجلة البدلين صورتان: ١ أن تكون السلعة موصوفة في الذمة، ويكون الثمن مؤجلا، سواء تم العقد بلفظ البيع أو بلفظا لسلم، مؤجلا وهي، سواء تم العقد بلفظ البيع أو بلفظ السلم، وهي لا تجوز . ٢ أن تكون السلعة معينة ويشترط تأجيل تسليمها تسليمها مع تأجيل الثمن، وهي لا تجوز.
عبارة تحفة المحتاج: (يشترط له) ليصح (مع شروط البيع... (أحدها تسليم رأس المال) الذي هو بمنزلة الثمن في البيع... (في المجلس) الذي وقع به العقد قبل
[1]... التفرق منه
عبارة البيان للروياني ...للمشترى قيض المبيع ان كان الثمن مؤجلا... وإلا فلا يستقل به ولا يجوز بيع نسيئة بنسيئة، بأن يقول: بعني ثوبًا في ذمتك من صفته كذا وكذا، إلى غرة شهر كذا بدينار في ذمتي مؤجل إلى يوم كذا؛ لما روى ابن عمر: «أن النبي ﷺ نهى عن بيع الكالئ بالكالئ». قال أبو عبيد: هو بيع النسيئة بالنسيئة،... ولا يجوز تعليق البيع على شرط مستقبل، بأن يقول: إذا جاء رأس الشهر، أو إذا
[2]... طلعت الشمس.
[1] См.: Тухфат аль-мухтадж, т. 2, с. 5.
[²] См.: Аль-баян ли Рувяни, т. 5, с. 114–171. |
| |
|
|
