Logo Международный форум «Евразийская экономическая перспектива»
На главную страницу
Новости
Информация о журнале
О главном редакторе
Подписка
Контакты
ЕВРАЗИЙСКИЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ English
Тематика журнала
Текущий номер
Анонс
Список номеров
Найти
Редакционный совет
Редакционная коллегия
Представи- тельства журнала
Правила направления, рецензирования и опубликования
Научные дискуссии
Семинары, конференции
 
 
Проблемы современной экономики, N 2 (74), 2020
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ГОСУДАРСТВ ЕВРАЗИИ И ДРУГИХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Селищев А. С.
доктор экономических наук, профессор
Селищев Н. А.
старший корреспондент Агентства ИТАР-ТАСС в КНР (г. Пекин),
кандидат экономических наук


Экономическая терапия по-китайски (часть 6)
В заключительной статье цикла рассматриваются особенности социально-экономического развития КНР в годы 13-й пятилетки (2016–2020), четвертой по счету на «этапе совершенствования современной экономики Китая», который начался в 2003 году. Показано, что Китай сталкивается с новыми вызовами и решает новые проблемы
Ключевые слова: Китай, 13-я пятилетка КНР, роботизация, авиастроение, «зеленое» автомобилестроение, метростроение в КНР, построение общества «сяокан», китайские миллиардеры, китайская экономическая модель
УДК 339.97; ББК 65.5   Стр: 216 - 222

В молчанье, с улыбкой лукавой,
В Китае китайский пьет чай
Китайская барышня Ао —
Сун-Фу-Липо-Тань-Ти-Фон-Тай.
Николай Яковлевич Агнивцев (1888–1932)

Введение. В 13-й пятилетке (2016–2020) Китай покоряет очередные рубежи, занимая все новые лидирующие позиции в мировой экономике. Сбывается вековечная мечта китайского народа: в стране исчезают последние бедные. Ученые КНР обсуждают особенности «китайской социально-экономической модели».

Тринадцатая пятилетка (2016–2020 гг.): мировое лидерство, «сяокан» и «китайская модель»
Китайские колокольчики
Самая точная штука
Они звенят не от скуки
А только когда есть
О чём рассказать (2010)
Андрей Юрьевич Коровин (1971–)

План социально-экономического развития на 13-ю пятилетку (2016–2020) был одобрен на четвертой сессии ВСНП 12-го созыва, которая проходила с 5 по 16 марта 2016 года. Основные задачи пятилетки сводились к следующему. Во-первых, поддержание средневысоких темпов экономического роста для обеспечения удвоения величины ВВП, а также ВВП на душу населения за период 2010–2020 гг. Во-вторых, достижение весомых результатов в сфере инновационного развития. В-третьих, продолжение сбалансированного развития экономики. В-четвертых, повышение уровня и качества жизни населения при окончательном искоренении бедности на селе. В-пятых, забота об охране окружающей среды.
По плану пятилетки объем ВВП должен возрасти с ¥67,7 трлн в 2015 году до ¥92,7 трлн в 2020 году при темпах прироста не менее 6,5% в год. Предусматривалось: возрастание доли горожан до 60%; увеличение доступа населения к интернету с 40 до 70%; повышение пенсионного покрытия с 82 до 90%; увеличение лесных территорий с 21,7 до 23%. Важнейшей задачей 13-й пятилетки объявлялось построение в основном общества «сяокан» к 2020 году.
XIX съезд КПК: завершение строительства общества «сяокан» и переход к строительству зажиточного общества («фуюй»). Съезд проходил 18–24 октября 2017 года. На нем присутствовало 2287 делегатов, представлявших 89,56 млн коммунистов страны. Провозглашалось, что съезд открыл важную страницу истории Китая по решению задач к столетию КПК (2021 г.) и столетию КНР (2049 г.). На съезде говорилось о необходимости достижения к 2020 г. уровня «сяокан», а к 2050 г. — осуществления модернизации страны, при построении и богатой, могущественной и цивилизованной державы, двигаясь по пути социализма с китайской спецификой.
При этом был объявлен двухэтапный план на период с 2020 по 2050 гг. За первые 15 лет (2020–2035) предполагалось осуществить в основном социалистическую модернизацию, а в последующие три пятилетки (2035–2050) — превратить Китай в богатую и могущественную, демократическую и цивилизованную, гармоничную и прекрасную социалистическую державу [1].
Съезд поставил задачу всемерно способствовать экономическому развитию необщественного сектора, на долю которого уже приходилось 60% ВВП, свыше 60% рабочих мест, 65% инвестиций в основные фонды и 67% прямых иностранных инвестиций (ПИИ).
Стратегическим приоритетом объявлялось превращение Китая в передовую «державу образования и науки». Основным противоречием «социализма с китайской спецификой в новую эпоху» провозглашалось «противоречие между постоянно растущими потребностями народа в прекрасной жизни и неравномерностью и недостаточностью экономического развития». Утверждалось, что Китай находится и еще долго будет пребывать на начальной стадии социализма.
Тернистый путь к экономическому лидерству. Гонка за мировым лидерством вступила в решающую стадию. Как следует из расчетов Всемирного банка, МВФ, ООН и ведущих экономистов планеты, в период 2010–2014 гг. Китай превратился в лидера по объему ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности (ППС). Однако по объему ВВП, рассчитанному по текущему обменному курсу (ТОК) лидерство остается за США (табл.1).

Таблица 1
ВВП КНР и США по обменному курсу и паритету покупательной способности
ГодКНРСША
По ТОКПо ППСПриростПо ТОКПрирост
1991$0,384$01,27$06,17
2016$11,20$21,426,7%$18,621,57%
2017$12,24$23,276,9%$19,392,22%
2018$13,61$25,366,6%$20,542,86%
2019$14,14$27,316,2%$21,44 П2,2% (П)
2020 (прогноз)$14,99$28,956,0% (П)$22,79 П2,0% (П)
Составлено на основе: [2].
Примечание: эпидемия COVID-19 внесет коррективы в итоговые результаты 2020 года.

За период с 1991 по 2019 год объем ВВП Китая увеличился на $13,76 трлн при расчете по ТОК и на $26,04 трлн при расчете по ППС. Что касается объема ВВП США за тот же период, то он увеличился на $15,82 трлн. На первый взгляд — явление парадоксальное: ибо разрыв по объему ВВП (рассчитанному по ТОК) между двумя странами практически не уменьшился, сохранившись на уровне около $7 трлн. Но такова диалектика перехода количества в качество: Китай догонит США по ВВП, рассчитанному по ТОК, когда будут достигнуты соответствующие показатели по ВВП, рассчитанному по ППС. Ибо, несмотря на то, что абсолютный разрыв между странами практически не изменяется, разрыв относительный сокращается непрерывно. Так, если в 1991 году Китай уступал Соединенным Штатам в 16,06 раз, то в 2016 году — уже в 1,66 раз, а в 2019 году — в 1,56 раз.
Гонка за лидером — дело многотрудное. И то, что эта борьба все более обостряется можно судить по количеству крупнейших фирм двух стран. В четвертой статье нашего цикла приводились данные о количестве американских и китайских фирм в списке Fortune Global 500 за 2005–2012 годы. Продолжим эту таблицу до 2019 года (табл. 2). Особенность данной таблицы заключается в том, что в ней приводятся данные не только по КНР, но и по так называемому «Большому Китаю» (大中华). Этот термин подразумевает все территории, которыми управляет КНР (включая Гонконг и Макао), а также территории, которые контролируются Китайской республикой (Тайвань). Упомянутый термин применяется в инвестиционном и экономическом сообществе.

Таблица 2
Количество американских и китайских компаний в списке Fortune Global 500
Год20122013201420152016201720182019
США132132128128134132126121
КНР74899598103105110119
«Большой Китай»7995100106110115120129
Источник: Fortune Magazine statistics

Как видно из табл. 2, в 2019 году количество крупнейших китайских фирм впервые в истории превысило количество американских гигантов, хотя собственно фирм КНР пока на две меньше. Однако, если принять во внимание, что за период 2005–2019 гг. количество американских фирм в списке сократилось на 55, а китайских увеличилось на 101 (111), то комментарии излишни.
Продолжение реформирования экономической структуры. Одним из ведущих направлений в этой области была объявлена реформа предложения, то есть оптимизация экономической структуры КНР: сокращение избыточных производственных мощностей и запасов; пересмотр планов по расширению производств; снижение корпоративных издержек. Особенно избыточны оказались мощности в сталелитейной и угледобывающей промышленности. Так, в 2016 году мощности сталелитейной промышленности достигли 1,1 млрд тонн при потреблении стали 800 млн тонн. Поэтому на 13-ю пятилетку запланирован постепенный демонтаж мощностей на 50–65 млн тонн в год.
Следующим направлением пятилетия объявлялось реформирование государственных предприятий центрального подчинения (国营企业), которых в 2015 году насчитывалось 110. К тому же в стране функционируют тысячи государственных предприятий местного подчинения, которые также будут реформироваться: в сентябре 2015 года опубликован соответствующий правительственный план по реформированию этих предприятий до 2020 года. Объявлена цель — сделать публичный сектор всемерно эффективным путем дальнейшего интегрирования госпредприятий в рыночную экономику. Реформа предполагает 5 шагов. Первое. Осуществить детальную классификацию государственных предприятий по двум видам: 1) коммерческие предприятия и 2) социально-значимые предприятия. Каждый вид реформировать с учетом его специфики. Второе. Оптимизировать современные корпоративные системы. Третье. Улучшить управление государственных предприятий. Четвертое. Развивать систему смешанной собственности. Пятое. Предотвращать потери государственной собственности всемерным укреплением надзора. В ближайшие годы предусмотрено путем акционирования реформировать 69 государственных предприятий центрального подчинения в предприятия смешанной собственности.
Роботизация. Первый промышленный робот в КНР запущен в эксплуатацию в 2000 году в городе Фошане (佛山, «Гора Будды») в процесс по производству керамики. Затем промышленные роботы начали внедряться в автомобилестроение, производство электроники, текстильную и нефтехимическую промышленность, и во все новые отрасли. Ожидается, что к 2020 году в Китае будет около 0,8–1,0 млн промышленных роботов: примерно 150–200 на 10 000 промышленных рабочих. В настоящее время в Китае более 800 предприятий заняты производством роботов. Доля Китая в мировом производстве промышленных роботов превышает 1/3. И хотя китайский рынок роботов является крупнейшим в мире, все же по количеству роботов на 10 000 работников страна заметно отстает от лидера в данной области — Южной Кореи. Ныне 80% роботов в мире являются промышленными. Однако еще в 2010 году молодой человек Юй Чжичень основал компанию по производству роботов для выполнения домашних услуг: образовательных, финансовых и медицинских. Такие роботы понимают язык и эмоции человека. В ближайшие 5–10 лет производство роботов в Китае будет ежегодно увеличиваться примерно на 25%.
Авиастроение. В 2016 году построен крупный китайский самолет-амфибия («летающая лодка») AG600. Его габариты совпадают с американским Боингом 737 — 37 метров в длину, размах крыльев — 38,8 м.
В сентябре 2015 года в Сиэтле подписана программа американо-китайского сотрудничества в области авиации. Достигнута договоренность о создании в КНР сборочного производства Боингов, а также закупкой Китаем 300 самолетов на сумму в $38 млрд Европейская компания Аэробус, со своей стороны, еще в 2006 году организовала сборочное производство в Тяньцзине, успев продать Китаю до этого 500 самолетов за 25 лет. После создания сборочного производства фирма продала Китаю еще 500 самолетов.
В Китае на начало 13-й пятилетки имелось 52 авиационных компании, 218 аэропортов. Китайская гражданская авиация КНР стала второй в мире. Китайские самолеты летают по 553 маршрутам в 127 городов 51 страны. В ответ Китай принимает самолеты по 114 авиалиниям из 57 стран. Ожидается, что к 2034 году китайский авиационный парк будет крупнейшим в мире, количество китайских пассажиров составит около 1,3 млрд (каждый пятый в мире), а американских — 1,2 млрд
2 ноября 2015 года в Шанхае состоялась церемония представления первого китайского авиалайнера С919. Название лайнера выбрано не случайно. С — означает «Китай», 9 имеет в китайской нумерологии особый смысл: иероглиф «9» (九, цзю), звучит, как и иероглиф «вечность» (久) — высшая иерархия в нумерологии. Число же 19 означает 190 перевозочных мест. В производстве самолета было задействовано около 200 тыс. человек из 200 компаний 22 провинций. Новый китайский авиалайнер призван покончить с дуополией Боинга и Аэробуса.
Метростроение прогрессирует в Китае стремительными темпами. Табл. 3 иллюстрирует развитие Пекинского метро
(北京地铁) со дня основания по сегодняшнее время.

Таблица 3
Строительство Пекинского метро, 1971–2017 гг.
ГодПротяженность линийКоличество линийГодПротяженность линийКоличество линий
197123,6 км12008200,0 км8
198127,6 км12009228,0 км9
198739,9 км22011372,0 км15
200054,0 км22014527,0 км18
2003114,0 км42016574,0 км19
2007142,0 км52017608,0 км22
Источник: [3].

Данные быстро устаревают. Так, на начало 2020 года протяженность линий столичной подземки достигла 699,3 км при 23 линиях и перевозках в среднем 10,5 млн пассажиров в день. В 2018 году метро функционировало в 31 китайских городах. К тому же еще 15 городов утвердили проекты его строительства. В табл.4 приведены данные о наличии метро в крупнейших китайских городах.

Таблица 4
Протяженность линий метро в ряде китайских городов в 2018 году (км)
ГородДействующиеСтроящиесяГородДействующиеСтроящиеся
Пекин608,0262,9Далянь156,0170,1
Шанхай673,0151,1Сучжоу121,088,9
Гуанчжоу391,6258,1Ханчжоу117,0196,1
Нанкин347,0196,4Куньмин88,867,5
Шэньчжэнь286,5148,9Чанша68,7121,3
Ухань237,0173,8Сямэнь30,3152,2
Чунцин264,0215,0Фучжоу24,989,3
Чэнду196,0124,2Харбин23,064,1
Тяньцзинь183,0228,1Гуйян12,9114,1
Источник: [3].

В декабре 2019 года при посещении Уханьского метро
(武汉地铁) мы обнаружили 8 линий метро общей протяженностью около 300 км с более чем 200 станциями. Первая ветка была открыта 28 июля 2004 года. А в плане — строительство 25 веток. Уханьское метро перевозит ныне около 2 млн пассажиров в день.
«Зеленое» автомобилестроение. Как уже упоминалось, в 2009 году Китай вышел на первое место в мире по производству и продаже легковых автомобилей. С 2018 года 28-летняя экспансия в данной сфере пошла на спад. Однако ее заменило стремительное увеличение производства и продаж «зеленых» автомобилей, то есть электромобилей и гибридных автомобилей. Только в 2018 году их производство увеличилось почти на 60%, а продажи — на 62%, достигнув 1,27 и 1,26 млн в год соответственно. В 2020 году эти объемы планируется довести до 2 млн в год.
В 2016 году для полной зарядки электромобиля требовалось 6–8 часов. Быстрая зарядка занимала 1,5 часа, но тогда она была неполной (до 80%). Второй проблемой электромобиля являлся короткий пробег — 160 км после быстрой зарядки. Наконец, третья проблема — недостаточное количество заправочных станций: всего 12000. Однако к 2020 году, когда по дорогам страны должно бегать не менее 5 млн электромобилей, будут созданы 4,8 млн заправочных станций. Китайские инженеры упорно работают над существующими проблемами: уже в 2018 году пробег электромобилей после зарядки достиг 600 км. Значительно упали и цены на электробатареи.
С 2015 года Китай является самым крупным производителем электромобилей в мире. В 2018 году электромобиль в КНР стоил примерно ¥180 тыс. ($28,5 тыс.). Однако четверть данной суммы в виде дотаций обеспечивали центральные власти и еще четверть — местные власти. Впрочем, к 2020 году субсидии будут постепенно отменены. При этом затраты автомобилиста на электроэнергию обходятся менее ¥10 ($1,6) на 100 км, в то время как расходы на бензин — ¥50 ($8). На электроэнергию постепенно переводится китайский общественный транспорт: его парк в 2020 году составит не менее 600 тыс. В Пекине же в 2020 году должно быть не менее 400 тыс. электромобилей.
В декабре 2019 года, проезжая по улицам Уханя и Пекина, мы «подсчитывали» количество встречающихся на дорогах электромобилей: они отличались зелеными регистрационными номерами, в то время как обычные автомобили снабжены темно-синими. По нашим «подсчетам», в то время на сто обычных автомобилей приходилось примерно два-три «зеленых».
Построение общества «сяокан». Повышение уровня жизни китайского народа объявлено приоритетной целью развития КНР. Центральное место в этом процессе занимает построение общества «сяокан». Термин «сяокан» (小康), о котором уже неоднократно упоминалось в предыдущих статьях цикла, заимствован из древней китайской философии: его ввел Конфуций. В начале 1980-х годов с подачи Дэн Сяопина, который в числе многочисленных реформаторских идей поставил задачу поднять жизнь народа до уровня «сяокан», понятие стало быстро входить в научный оборот и повседневную практику. Сначала термин был закреплен в качестве цели достижения народного благосостояния до 2000 года, в материалах XII-го (сентябрь 1982 г.), а затем и всех последующих съездов КПК. Тема «сяокан» включена в китайские учебники по политической экономии. На русский язык термин «сяо» (小) — малый, «кан» (康) — мир, спокойствие, процветание, благополучие, переводится по-разному. В различных отечественных источниках можно встретить: «малое спокойствие», «малое благоденствие», «малое благосостояние», а также — «уровень средней зажиточности», или «среднего («скромного») достатка».
По ходу обоснования содержания понятия «сяокан» его разработчиками проводились многочисленные расчеты наборов различных материальных благ. В табл. 5 отображена гипотеза китайских ученых поэтапного восхождения китайского общества от состояния бедности к зажиточности. Такой вид она имела в середине 1990-х годов.

Таблица 5
Этапы повышения благосостояния населения КНР по версии 1995 г.
Коэффициент Энгеля, в %Характеристика общества по уровню благосостояния«Шаги экономической стратегии модернизации страны»
Названия на:
Китайском языкеРусском языке
1> 60绝对贫困 (цзюэдуй пинькунь)Абсолютная бедность«Первый шаг»
(1981–1990 гг.)
2От 51 до 59温饱 (вэньбао)Обеспеченность теплом и питанием 
3От 41 до 50小康
(сяокан)
Малое благосостояние (средняя зажиточность)«Второй шаг»
(1991–2000)
4От 31 до 40富裕
(фуюй)
Зажиточное (всеобщая зажиточность)«Третий шаг»
(2001–2050)
5< 30最富裕
(цзуй фуюй)
Богатое 
Источник: [4]

За основу членения этапов взята шкала, построенная на основе «закона Энгеля», суть которого заключается в том, что с ростом доходов доля расходов на питание в семейном бюджете сокращается, доля расходов на одежду, тепло и освещение изменяется мало, а доля расходов на культуру и образование, современные услуги неуклонно возрастает. В табл. 6 показана динамика коэффициента Энгеля городских и сельских жителей Китая за 1978–2016 гг.

Таблица 6
Динамика коэффициента Энгеля в КНР, 1978–2016 гг.
ГодГородские жителиСельские жители
197857,8%67,7%
199054,2%58,8%
200039,4%49,1%
201035,7%41,1%
201629,3%32,2%
Источник: [5].

С течением времени критерии «сяокан» меняются. Ныне показатель коэффициента Энгеля в развитых странах, таких как США и Канада близок к 20, а в Британии и Японии — к 25%. В Китае в начале реформы 1979 года данный показатель превышал 60%. В 2000 году он упал ниже 50 процентов. В 2012 году снизился до 33, а в 2017 году — до 30 процентов. Таким образом, можно считать, что намеченную ранее планку стадии «сяокан» китайское общество уже достигло и находится на начальной стадии «фуюй» (всеобщая зажиточность).
Главным источником повышения уровня благосостояния, разумеется, является увеличение объема ВВП. Как уже отмечалось, в 2019 году объем ВВП Китая, рассчитанный по обменному курсу, составил $14,140 трлн, а по паритету покупательной способности (ППС) — $27,309 трлн Номинальный же объем ВВП на душу населения составил $10,099 тыс., а по ППС — $19,504. Как утверждал в начале 2019 года Ню Ли (牛犁) — заместитель директора Департамента экономического прогнозирования Государственного информационного центра (国家信息中心), для того, чтобы построить к 2020 «общество скромного достатка», т.е. удвоить ВВП за 2010–2020 гг., необходимо, чтобы за 2 последних года 13-й пятилетки ВВП ежегодно прирастал не менее, чем на 6,1% в год. К тому же в настоящее время 1% прироста ВВП создает 1,86 млн рабочих мест [6].
Важным направлением достижения «сяокан» к 2020 году является полное искоренение бедности. Перед началом реформы, в 1978 году сельское население КНР насчитывало 770 млн человек, из которых 97,5% с полным основанием можно было относить к беднякам [7]. С 1985 по 2015 год из состояния бедности вышло более 600 млн человек. За период 2010–2015 гг. Китай вызволил из бедности 70 млн человек, то есть 11,7 млн ежегодно или 1 млн ежемесячно. Тем не менее, по официальной статистике, в 2015 году в Китае еще 70,17 млн человек жили ниже черты бедности, получая ¥2300 ($363) в год. Одна из целей на 13-ю пятилетку (2016–2020) — покончить с остатками бедности к 2020 году, для чего количество бедных должно сокращаться ежегодно более чем на 10 млн человек.
Справедливому распределению доходов в обществе служит налоговая политика китайского государства. Налог на доходы физических лиц взимается на основании Закона КНР «О налоге на доходы физических лиц» от 10.09.1980 года с изменениями в 1993, 1999, 2005 и 2007 годах. Налогоплательщиками являются лица, постоянно проживающие на территории КНР более 1 года вне зависимости от наличия постоянного местожительства в Китае, — с суммы дохода, полученного на территории КНР или за рубежом; лица, не имеющие постоянного места жительства и не проживающие на территории КНР, либо не имеющие постоянного места жительства, но проживающие в Китае менее года, с суммы дохода, полученного на территории КНР [8, 97].
Объектами налогообложения признаются следующие виды доходов. Доход в форме заработной платы и жалования. Доход от производственной и хозяйственной деятельности, полученный индивидуальными частными предпринимателями. Доход от подряда и лизинга. Доход от предоставления трудовых услуг. Доход в форме авторских вознаграждений. Доход от права предоставления права использования лицензий (роялти). Доход по процентам, дивидендам, распределения прибыли. Доход от сдачи имущества в аренду, продажи (передачи) имущества. Непредвиденный доход. Определенные виды доходов облагаются по различным дифференцированным прогрессивным шкалам. Также существует необлагаемый минимум дохода для различных видов налогообложения.
5 марта 2004 года на открытии сессии ВСНП премьер Вэнь Цзябао (温家宝, 1942–) заявил, что начиная с 2004 года сельскохозяйственный налог на крестьян в 8,4% будет постепенно снижен и в течении пяти лет ликвидирован. Данный налог в Китае существовал на протяжении более 2000 лет. Были отменены также все налоги на особые виды продукции, за исключением налога на табак [9].
С 1 октября 2018 года в четвертый раз был повышен порог налогообложения на индивидуальный доход с ¥3500 ($510) до ¥5000 ($728) в месяц (табл. 7).

Таблица 7
Влияние нового Налогового закона на доходы резидентов Китая (юаней)
Годовой доходЕжемесячный
подоходный налог
Годовые
сбережения
Сбережения,
как % дохода
До реформыПосле реформы
50 4002102520,50
60 0004505400,90
78 000135271 2961,80
80 400215511 9682,45
90 000295752 6402,93
100 8004251303 5403,51
204 0002 37599018 3699,00
300 0004 3702 59021 3607,12
540 0009 6957 59025 2604,68
600 00011 1959 09025 2604,21
720 00014 27012 09026 1603,53
1 020 00023 17020 84027 9602,74
1 200 00029 92027 59027 9602,33
Источник: [10].

Снижение налогов на группы людей с низкими и средними доходами улучшит их потребительские возможности и станет эффективным драйвером экономического роста. К тому же, смягчится поляризация доходов населения и создадутся условия для более справедливого распределения национального богатства.
Как уже отмечалось, впервые закон о подоходном налоге в КНР был введен в 1980 году. Тогда был установлен минимальный порог налогообложения — ¥800 ($537) годового дохода. После этого порог повышался в 2006, 2008 и 2011 гг. В 2011 году порог был поднят с ¥2000 ($291) до ¥3500. Последний порог налогообложения в ¥5000 в месяц (примерно 50 000 рублей) был определен на основании того, что среднее ежемесячное потребление горожанина составляло в 2018 году ¥4200. В результате повышения порога налогообложения доля облагаемых налогом городских трудящихся снизится с 44 до 15%. При этом налоговые поступления сократятся на ¥320 млрд (¥46,58 млрд). Однако снижение налогового бремени на граждан с низкими и средними доходами будет сопровождаться его повышением на налогоплательщиков с высокими доходами. Кроме того, в 2019 году снижен налог на добавленную стоимость: с 16 до 13%.
Китайские миллиардеры. Количество богатых китайцев в последние годы растет стремительно. В 2006 году их было всего 16. В табл. 8 приводится сопоставление количества миллиардеров в КНР и США за последнее десятилетие по версии FORBES.

Таблица 8
Количество миллиардеров в КНР и США в 2010–2019 гг. по версии FORBES
ГодКНРСША
201064404
2011115412
201295424
2013122444
2014151492
2015212535
2016250542
2017319566
2018373586
2019324607
Источник: Forbes.

В 2019 году в мире проживало 2153 миллиардеров по версии FORBES. Вместе с тем, шанхайский исследовательский институт Хурун (胡润) приводит несколько отличные данные. По его подсчетам, в 2019 году в мире насчитывалось 2470 миллиардеров. В табл. 9 приводятся данные по 10 странам и 10 городам мира за 2019 год по версии Хурун.

Таблица 9
Количество миллиардеров в 10 странах и городах по версии Хурун в 2019 г.
 СтранаКоличество миллиардеровИзменение за год ГородКоличество миллиардеровИзменение за год
1«Большой Китай»658-1611Пекин103-28
2США584132Нью-Йорк920
3Германия11733Гонконг69-11
4Британия109-94Шэньчжэнь67-11
5Индия104-285Шанхай66-4
6Швейцария77-66Лондон65-5
7Россия59-127Москва52-10
8Бразилия5348Бангкок496
9Таиланд5069Мумбай42-13
10Франция48-310Сан-Фран-циско376
Источник: Hurun Research Institute 2019

В 2016 году Китай обсуждал скандальную историю с миллиардером Чэн Тяньцяо (陈天桥), основателем глобальной инвестиционной фирмы Shanda group, который, эмигрировав в США, пожертвовал Калифорнийскому институту технологии (Caltech) в декабре 2016 года $115 млн на исследования функций головного мозга. Пожертвование китайских миллиардеров на благо Родины — вещь распространенная и патриотичная, но филантропия за рубежом — нечто новое, и в общественном мнении страны, граничащая с предательством и шпионажем [11].
Кристаллизация китайской модели. 2018 год в Китае ознаменовался чествованиями двухсотлетия со дня рождения Карла Маркса (5.05.1818–14.03.1883). В своей речи 4 мая на торжественном собрании в Пекине по поводу данного события, Си Цзиньпин сказал: «Через два века, несмотря на громадные и глубокие изменения в обществе, имя Карла Маркса по-прежнему уважаемо во всем мире, а его теория по-прежнему сверкает светом правды».
5 мая на родине великого мыслителя в немецком городе Трире на площади у древнеримских ворот Порта Нигра был торжественно открыт пятиметровый памятник Карлу Марксу: бронзовая статуя весом более двух тонн, подарок КНР, — работа всемирно известного скульптора У Вэйшаня (吴为山 , 1962–).
Строительство социализма с китайской спецификой, приверженность марксизму китайских коммунистов, вызывает неутихающие дискуссии в современном обществе. Так, профессор Восточно-китайского педагогического университета в Шанхае (华东师范大学), Джозеф Грегори Махони (Josef Gregory Mahoney) опубликовал в журнале Beijing Review статью «Маркс и Конфуций» [12]. В ней говорится, что некоторое критики марксизма утверждают, что современный Китай более конфуцианский, нежели марксистский. Другие, напротив, шутят, что Конфуций был первым китайским марксистом, и что современная социалистическая рыночная экономика в КНР отвечает как марксистским, так и конфуцианским понятиям о необходимых стадиях экономического развития в процессе общественного прогресса. По мнению Дж. Махони, марксизм, находит отклик в китайском мышлении, по меньшей мере, по трем причинам. Во-первых, толкование Марксом социальной справедливости напрямую соотносится с концепцией Конфуция «датун шихуэй» (大同社会) — «обществом великой гармонии, великого единства». Во-вторых, таоистское стремление к порядку, стабильности и развитию соотносится в учении Маркса с переходом от капитализма к социализму и коммунизму, а у Конфуция — с созданием общества «сяокан». В-третьих, взаимодействие «датун» и «сяокан» образуют диалектическое единство «инь-ян» китайского мышления.
Идея о «китайской модели развития» бытует в КНР не один десяток лет, первоначально преимущественно в виде концепции «социализма с китайской спецификой». Однако в последние годы она стала нуждаться в конкретизации в связи с превращением Китая в лидирующую мировую державу.
В 2010 году на Тайване была опубликована книга профессора Чень Чжиу (陈志武, 1962–) Университета Гонконга (香港大學) под категоричным наименованием: «Китайской модели не существует!» [13]. Профессор утверждает, что хотя китайские реформы внешне отличаются от реформ в других странах, но их основы и направления тождественны. Следуя принципу: «либерализация обеспечивает развитие», экономический рост КНР заметно ускорился, как только власти предоставили людям больше свободы. Второй фактор — успешное развитие капитализации. Начиная с 1990-х годов, Китаю удалось разбудить спящие прежде ресурсы: землю, природные богатства, ценные бумаги и т.п. Поэтому китайская модель опирается на вполне «универсальные ценности». Это — отнюдь не уникальная модель. Быстрое экономическое развитие Китая достигнуто во многом путем имитации и внедрения западных технологий, предоставления ограниченных свобод своим гражданам и использования дешевого труда и богатых ресурсов.
Вместе с тем, Чень Чжиу признает две особенности «китайской модели». Во-первых, это государственный контроль над экономикой, ресурсами и финансами через госсобственность. Во-вторых, в «модели» развитие политической системы отстает от развития экономики и сетует, что за 30 лет осуществления экономических реформ — реформ политических, по сути, так и не было.
Противоположной точки зрения придерживается Чжан Вэйвэй (张维为, 1957–), профессор Фуданьского университета в Шанхае (复旦大学). В своей статье «Альтернативная модель» [14] он задается вопросом: «Имеет ли Китай модель развития, которая способствует его успехам?». Его размышления по этому поводу сводятся к следующему. Более 2000 лет Китай практикует однопартийное правление, которое осуществляет конфуцианская элита, избираемая на основании публичных экзаменов. И на протяжении большей части этого срока Китай управлялся лучше, и являлся более процветающим, нежели Запад. Отставание началось с XVIII века, когда Китай закрыл двери в мир и пропустил промышленную революцию.
Китай — это необычное национальное государство; это — цивилизационное государство: сплав самой древней мировой и непрерывной цивилизации, легитимность которой коренится в глубокой древности. На протяжении веков сотня государственных образований слилась в единое государство с населением, говорящем на многих языках и диалектах, но с единым письменным языком, приняв единую политическую модель. В 1911 году Китай попытался перенять американскую модель развития, но погрузился в хаос, потеряв при этом миллионы людей в гражданских войнах. Китай обладает собственной моделью. В 1978 году он начал реформы на основе древних традиций. Опираясь на традиции, он, в том числе, перенимает лучшее на Западе. При этом китайская модель вполне способна конкурировать с моделью Западной.
Успехи Китая покоятся на двух опорах: во-первых, это способность к реформированию и самообновлению; во-вторых, способность к планированию и реализации задуманного. Неотъемлемой составляющей этой системы являются китайские пятилетки и партийные съезды. Китайский пример уникален. Китай может использовать кейнсианские инструменты управления экономикой, но обладает и другими инструментами, которых нет в иных странах: общественная собственность на землю и стратегические ресурсы, большой госсектор. При всем этом Китай способен для собственного блага впитывать чужой опыт, никогда не теряя при этом своей идентичности. И в этом процессе китайская модель постоянно совершенствуется. На первое место китайское правительство ставит блага народа, и в настоящее время первейшей задачей является полное искоренение бедности.
Поступательная реформа китайской экономики доказала очевидное преимущество отказа от шоковой терапии. Именно поэтому Китаю удалось избежать катастроф многих государств. Китай демонстрирует логическую последовательность осуществления реформ: сначала деревня — затем город; сначала прибрежные регионы — потом глубинка; сначала реформа экономическая — затем политическая.
Китайская модель не является универсальной, и Китай не намерен никому ее навязывать. У Китая нет мессианских традиций и стремлений спасения других. Но если кто-то желает учиться хорошему, то можно в чем-то поучиться мудрости и у Китая. Это относится, прежде всего, к соседним странам: России, Центральной Азии, Индии, а также Африке и Латинской Америке.
В другой статье Чжан Вэйвэй конкретизирует особенности китайской модели [15]. Он, в частности, пишет, что некоторые утверждают, что успехи Китая объясняются наплывом прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Однако страны Восточной Европы получили их на душу населения гораздо больше. Другие объясняют китайский феномен наличием огромного количества дешевого труда. Однако в Индии и Африке труд гораздо дешевле. Третьи обращают внимание на «авторитарный» стиль управления. Но и в этой области Китай не может тягаться с многими странами Азии, Африки и Латинской Америки.
На самом деле успех Китая объясняется природой его государственности и его моделью развития. Китай — это страна с более чем 2000-летней историей единого государства, а также единственная в мире страна с непрерывной цивилизацией, существующей более 5000 лет, которой удалось стать современным великим государством. Китайский успех покоится на сплаве «четырех супер». Во-первых, супер-огромное население. Во-вторых, супер-огромная территория. В-третьих, супер-длительные традиции. В-четвертых, супер-богатая культура. По своей численности китайское население превышает суммарное население США, России, ЕС и Японии. Четыре «супер» Китая во многом сформировали уникальность модели его развития.
Лейтмотив китайского развития заключен в фразе: «искать правду, исходя из фактов». Эта древняя китайская мудрость оживлена Дэн Сяопином. Ни советская модель коммунизма, ни западная система либеральной демократии не способны обеспечить полноценной модернизации. Китай идет своим путем, учась на собственных ошибках. В основе китайского политического управления находится благосостояние людей. Подход к правам человека здесь иной, чем на Западе. Если Запад исходит из приоритета гражданских и политических прав, то приоритет Китая: «сначала благосостояние людей», и на этой основе формирование экономических, социальных и культурных прав.
Реформы Китая поступательно постепенны: «переходить реку, нащупывая камни». Все новые инициативы проверяются на практике в том или ином избранном регионе, и, в случае успеха, при учете допущенных ошибок, могут быть распространены на всю страну. Именно отказ от «шоковой терапии» позволил Китаю сохранить стабильность, обеспечить динамичное развитие и модернизацию. Китай соединил «невидимую руку рынка» и «видимую руку государства» для уклонения от «провалов рынка», избежав при этом, в частности, разрушительных кризисов 1997 и 2008 годов. Согласно исследованиям Ipsos survey (2016), 90% китайцев удовлетворены развитием страны; но лишь 37% американцев и 11% французов выражают подобные суждения о своих странах. Так что, завершает свою статью китайский исследователь, ёсихира Фрэнсис Фукуяма ошибался: произошел отнюдь не конец истории, а конец конца истории.
Либеральному «Вашингтонскому консенсусу» начал противостоять, правда, еще не вполне сформировавшийся и не получивший официального признания, «Пекинский консенсус» (北京共识). В 2004 году Джошуа Купер Ремо на основе дискуссий с китайскими учеными опубликовал в Англии статью под таким названием [16]. В ней он писал, что Китай прокладывает дорогу другим странам мира. Пекинский консенсус приходит на смену дискредитированному «вашингтонскому консенсусу» с его сомнительным посылом: «Вашингтон-знает-лучше». Американцы поучают всех: что делать и как быть. Китайцы этого не делают.
Одним из проявлений притягательности китайского опыта стало распространение в мире институтов и классов Конфуция (孔子学院), где изучается китайский язык, история и культура. Создание этих институтов осуществляется по примеру английского Britain’s British Council, немецкого Goethe-Institute, французского Alliance Française и испанского Instituto Cervantes. Первый институт Конфуция был открыт 21 сентября 2004 года в Сеуле. В 2018 году в мире действовало 548 институтов Конфуция на базе университетов и 1193 классов Конфуция на базе школ в 154 странах мира.
Как отмечал китайский ученый Линь Ифу: «XXI век — это век китайских экономистов... Я верю, что Китай в XXI веке сможет стать самой сильной и самой большой в мире экономикой, а экономические явления, которые возникнут в Китае, станут самыми важными экономическими явлениями в мире. ... Исследовательский центр мировой экономики будет постепенно по мере подъема места китайской экономики в мировой экономике переходить в Китай, в будущем мы будем принимать великих экономистов из Китая» [17; 112–113].
Вывод. За сорок лет, начиная с реформы 1979 года, китайская экономика достигла выдающихся результатов: нищая страна превратилась в мирового экономического лидера. Проблем не уменьшилось, но они стали иными. Тем не менее, китайское общество смотрит в будущее с оптимизмом.


Литература
1. Пивоварова Э. XIX съезд КПК и стратегия социально-экономического развития КНР // Экономист. — 2018. — № 4. — С. 3–9.
2. The World Bank; Mei Xinyu. Trumpeting a New Era // Beijing Review, Nov. 9, Vol. 60, 2017, # 45. P. 12–15.
3. Yuan Yuan. The Urban Underground // Beijing Review, May 24, Vol. 61, 2018, # 21. P. 12–17.
4. 走向21世纪的中国经济 (Китайская экономика к XXI веку). — Пекин, 1995, с. 232–235; Наумов И.Н. Понятие «сяокан» и проблемы народного благосостояния // Проблемы Дальнего Востока. — 1997. — № 6. — С. 83–92.
5. Li Fangfang. From Need to Want // Beijing Review, Aug. 9, Vol. 61, 2018, # 32. P. 34–35.
6. Niu Li. Moving Forward // Beijing Review, Jan. 3, Vol. 62, 2019, # 1. P. 16–17.
7. Huang Chengwei. Poverty Eradication // China Today, Vol. 68. No 1, Jan. 2019. p. 58–60.
8. Романовский М.В., Прохорова Н.Г. История налоговой системы Китая. — СПб: Изд-во СПГУЭФ, 2012. — 103 с.
9. Chai Mi. Agricultural tax // Beijing Review, Apr. 1, Vol. 47, 2004, # 13. p. 30–31.
10. 人民日报 (Жэньминь жибао); Li Xiaoyang. Deeper Pockets // Beijing Review, Sept. 20, Vol. 61, 2018, # 38. P. 38–36.
11. Should Chinese Billionaires Donate Overseas? // Beijing Review, Jan. 5, Vol. 60, 2017, # 1. P. 46–47.
12. Mahoney J.G. Marx and Confucius // Beijing Review, May 10, Vol. 61, 2018, # 19. P. 32–33.
13. 陈志武。没有中國模式這回事! — 台北縣新店市 : 八旗文化, 2010。 — 301页。
14. Zhang Weiwei. An Alternative Model // Beijing Review, June 22, Vol. 60, 2017, # 25. P. 16–17.
15. Zhang Weiwei. How China Made It // Beijing Review, March 22, Vol. 61, 2018, # 12. P. 38–39.
16. Ramo J.C. The Beijing Consensus. — L.: Foreign Police Center, 2004, P 4.
17. Линь Ифу. Бэньти и Чан у: диалоги о методологии экономической науки / Пер. с кит. — Пекин: Пекинская компания «Шанс». — М.: ООО «Издательско-полиграфический центр Восток-Бук», 2015. — 340 с.

Вернуться к содержанию номера

Copyright © Проблемы современной экономики 2002 - 2024
ISSN 1818-3395 - печатная версия, ISSN 1818-3409 - электронная (онлайновая) версия