|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1/2 (13/14), 2005 | | | | ПРОБЛЕМЫ КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКЕ | | | Харрасова Г. З.
соискатель кафедры экономической теории и права
Казанского государственного технического университета
(КАИ) им. А.Н.Туполева
Леонова В. П.
соискатель кафедры государственного и муниципального управления
Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета,
кандидат экономических наук
| |
| | |
| |
Неоклассическая теория международного движения капиталов рассматривает его как альтернативу внешней торговле с учетом различий в норме прибыли, предельной производительности факторов производства, а также таможенных барьеров, издержек перевода капиталов и транспортировки товаров. Неокейнсианская концепция обращает основное внимание не на международное равновесие цен на факторы производства, а на институциональные факторы - различия в темпах роста ВВП (чем они ниже в странах, богатых капиталом, тем больше его экспорт), состояние платежного баланса. Технологические новшества дают стране добавочную прибыль от экспорта капитала даже при одинаковом уровне развития факторов производства.
Глобализация финансового рынка резко увеличила масштабы иностранных инвестиций, хотя он во многом зависит и от фазы экономического цикла.
По данным доклада ООН World Investtment Report, в мире объем прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в 2002 г. снизился по сравнению с предыдущим годом на 21% - до 651 млрд долл. В 2001 г. ПИИ упали на 40%. Больше всего ПИИ сократились в США (с 144 до 30 млрд долл.) и Великобритании (с 62 до 25 млрд долл.). Франция в 2002 г. привлекла прямых инвестиций на 51 млрд долл., а Германия - на 38 млрд (в 2001 г. 55 млрд и 34 млрд долл. соответственно).
Абсолютным лидером по привлечению ПИИ стал Люксембург, получивший 126 млрд долл. и вложивший в другие страны 154 млрд долл. Транснациональные компании используют благоприятный налоговый режим Люксембурга для перекачки финансов между своими подразделениями.
В Азии снижение общего объема ПИИ в страны региона со 107 до 95 млрд долл. не помешало азиатским государствам увеличить свою долю в общемировом потоке ПИИ до 14% по сравнению с 10% в 1999-2000 гг. На фоне общего падения объемов ПИИ приток инвестиций в Китай вырос с 47 до 53 млрд долл., во многом за счет перевода туда производств из Южной Кореи и Тайваня, где наблюдалось резкое сокращение ПИИ. Прямые инвестиции китайских компаний за рубежем при этом упали с 9 до 3 млрд долл. Япония сумела нарастить объем ПИИ с 6 до 9 млрд долл., при этом прямые вложения японских компаний в другие страны достигли 31 млрд долл.
Нарастила объем привлеченных ПИИ Восточная Европа, получившая 29 млрд долл., вместо 25. Лидеры здесь - Чехия (9,3 млрд долл.), Польша (4,1 млрд), Словакия (4 млрд) и Россия (2,4 млрд). При этом по объему ПИИ в другие страны Россия стала лидером региона: ее компании вложили в зарубежные проекты 3,3 млрд долл., но ПИИ в Польшу упали с 5,7 до 4,1 млрд, а в Венгрию - с 2,4 до 0,9 млрд долл. Самой привлекательной для стратегических инвесторов отраслью в регионе является автомобилестроение, а в странах, вступающих в ЕС, - еще и НИОКР и центры логистики.
Новой традицией последних лет стал рост "исламских" инвестиций.
По оценкам банкиров, потенциал не противоречащих исламским законам инвестиций типа финансирования товарных сделок и торговли превышает ныне 60 млрд долл. Большая часть этих средств может перейти к инвестиционным фондам, обеспечивающим более высокий доход.
Британский инвестиционный фонд "Фленингс" первым в ЕС создал собственный фонд, действующий в согласии с законами шариата; более 10% капитала поступает из Саудовской Аравии, стран Персидского залива. Опыт Малайзии, Турции и других стран показывает, что привлечение этих инвестиций в сферу высоких технологий и некоммерческие организации весьма актуален, в частности, для Татарстана.
В 90-х гг. ПИИ увеличились с 0,25 до 1,4 трлн долл. в год, в годы рецессии сократились до 0,65 трлн, но в 2004-2005 гг. снова стали расти, особенно в странах Центральной и Восточной Европы.
В ряде публикаций анализируется динамика объемов прямых иностранных инвестиций (в основном за счет слияний и поглощений фирм в развитых странах). По данным М. Кастельса1 , уже в 80-х гг. эти инвестиции выросли в 4 раза, а их доля в мировом накоплении капитала увеличилась с 2% до 4% за счет увеличения инвестиций Японии, ФРГ, Великобритании, Франции, Нидерландов, Швеции, Швейцарии, а также стран ЮВА. В 60-х-90-х гг. доля ТНК развитых стран в общей сумме инвестиций выросла с 2/3 до 3/4. Выросла и доля затрат на слияния и поглощения в общем объеме прямых иностранных инвестиций (с 42 до 59%). В результате доля развивающихся стран в нем составляет менее 10%.
По данным доклада ООН (Конференция по торговле и развитию 2004 г.), ПИИ в 2003 г. превысили 7 трлн долл., что в 10 раз выше уровня 80-х гг., доля ПИИ в компании США снизилась до 20%, а в Китае и Гонконге - выросла до 22%. В то же время в США, по данным AMG Data Services, в 2004 г. приток средств в паевые фонды, имеющие в портфелях акции иностранных компаний, превысил 31 млрд долл., это больше, чем вклад инвесторов в американские акции.
Доклад ООН World Investtment Report указывает, что в 2001 и 2002 гг. из-за рецессии ПИИ сократились соответственно на 40 и 21%, при этом в Англии они уменьшились с 62 до 25 млрд долл., во Франции - с 53 до 51 млрд, в ФРГ - с 38 до 37 млрд. Выросли ПИИ в Китае - с 47 до 53 млрд долл., Чехии - 9,3 млрд, Польше - 4,1 млн, Словакии - 4,0 млн, России - 2,4 млрд долл. (при оттоке капитала - 3,3 млн). В 2004 г. из-за неблагоприятных изменений в деловом климате в РФ отток вырос до 8 млрд долл.
Облигации России и других стран с формирующейся рыночной экономикой рассматриваются сегодня инвесторами как альтернатива дешевеющим акциям и государственным обязательствам США, доходность которых упала до самого низкого уровня за последние пятьдесят лет. По данным министерства финансов США нетто-покупки американскими инвесторами акций иностранных компаний и ADR составили в 2003 г. 72 млрд долл.; предыдущий рекорд был установлен в 1993 г. (36 млрд долл.).
На мировом рынке капиталов главную роль стали играть транснациональные инвестиционные (хеджевые, взаимные и т.д.) фонды, спекулирующие ценными бумагами и способные в течение нескольких минут перевести сотни миллиардов долларов из одной страны в другую. Ряд авторов2 отмечают, что объем операций на валютном рынке (мировой дневной оборот) приближается к 1,5 трлн долл. Таким образом, за год оборот валютного рынка в 8-10 раз превышает объем мирового ВВП! Из инструментов, призванных уменьшить локальные риски, производные ценные бумаги (деривативы) превратились в факторы системного риска всех мировых финансов. Резко возросли влияние и рыночная власть профессиональных валютных спекулянтов. По оценкам МВФ, полдюжины крупнейших спекулятивных фондов при помощи банков могут аккумулировать до 900 млрд долл. для "нападения" на конкурентную валюту. Атаки фондов Дж. Сороса на фунт стерлингов в 1992 г., которые принесли ему 1 млрд долл., и спекулятивные атаки на валюты азиатских и латиноамериканских стран подтвердили это.
В 1995-1997 гг. иностранные инвестиции в экономику России, по данным Роскомстата РФ, выросли с 2,9 до 12,3 млрд долл., в т.ч. ПИИ - с 2,0 до 5,3 млрд долл. Таким образом, более половины приходится на портфельные (в акции и долговые ценные бумаги) и прочие инвестиции (торговые кредиты и т.д.). ПИИ более половины составили не взносы в уставной капитал, а кредиты от зарубежных совладельцев. В результате дефолта и девальвации рубля в 1998 г. их возврат резко ухудшил финансовое положение российских предприятий, особенно реализующих продукцию на внутреннем рынке.
С 2000 г. начался рост ПИИ в Россию, однако в расчете на душу населения и в % к ВВП их размер намного ниже, чем в других странах Центральной и Восточной Европы.
Негативные тенденции в изменении структуры иностранных инвестиций сложились еще в 90-х гг. и (по данным Госкомстата) продолжались в 2000-2005 гг. Во-первых, в их составе преобладают прочие (кредитные), а не прямые инвестиции, связанные с передачей новой технологии производства и управления. В результате в структуре внешних заимствований предприятий преобладают долги иностранным банкам (стоимость их обслуживания в 2004-2005 гг. выросла в связи с увеличением ссудного процента в США и других странах), а не облигации или вложения в уставный капитал.
Во-вторых, отраслевое распределение иностранных инвестиций не соответствует перспективным интересам России, т. к. они связаны с эксплуатацией природных ресурсов (топливная, целлюлозно-бумажная промышленность) или производством пива, сигарет, кондитерских изделий и т. д., а не с машиностроением и высокотехнологичными отраслями промышленности.
В-третьих, основная часть инвестиций предназначена для Москвы и регионов, добывающих сырье или имеющих порты, а не депрессивных регионов Юга, Центра и Поволжья.
В экономической литературе не выработано единой точки зрения о целесообразности и формах привлечения иностранных инвестиций. А. Илларионов и ряд других экономистов полагают, что эти инвестиции не нужны, поскольку при высоких ценах на нефть Россия располагает избыточными финансовыми ресурсами, которые необходимо нейтрализовать в стабилизационном фонде и путем вывоза за рубеж во избежание роста курса рубля.
Однако ПИИ следует рассматривать не только как финансовый ресурс, но, прежде всего, как форму привлечения новых технологий и ноу-хау. Так, АО "Нижнекамскнефтехим" (35,2% акций принадлежит государственному холдингу) в дополнение к своей чистой прибыли (в 2003 г. - 2,1 млрд руб.) получил кредит Citibank на строительство завода по производству полипропилена, используемого в автомобильной, упаковочной и строительной индустрии, выпуск которого к 2006 г. удовлетворит 1/3 российского рынка. 57% продукции АО экспортируется. Поставки импортного оборудования осуществляются под гарантии итальянской страховой фирмы и правительства Татарстана.
Казанский вертолетный завод с помощью иностранных инвестиций привлек ведущие зарубежные фирмы к выпуску, начиная с 2006 г., вертолета, превосходящего зарубежные аналоги. В то же время не завершился успехом проект выпуска совместного с General Motors автомобиля в г. Елабуга. Это доказывает, что сам факт привлечения иностранных инвестиций без эффективной маркетинговой политики российских предприятий успеха не гарантирует.
По прогнозу Международного энергетического агентства (2005 г.), для сохранения уже достигнутого уровня российской энергетике ежегодно необходимы инвестиции в 35 млрд долл. (до 2030 г. - 935 млрд долл. в ценах 2000 г.), в т. ч. в нефтяной комплекс, включая трубопроводы, - 15, а по расчетам российской Объединенной финансовой группы - 20 млрд долл. в год. В нефтедобыче источником этих инвестиций могут быть собственные средства (при рациональной и стабильной налоговой политике), в нефтепереработке, транспортировке и газовой отрасли не обойтись без крупных иностранных инвестиций. Освоение новых месторождений на шельфе и в районах нового освоения требует 13 тыс. долл. на 1 баррель прироста добычи.
По данным опроса международной социологической службы KRC Research, 73% потенциальных инвесторов считают, что инвестиционный климат в России улучшается, 88% считают, что частная собственность защищена недостаточно, 70% не доверяют российским судам, 69% - правоохранительным органам и т. д.
Иностранные инвестиции являются важным фактором экономической интеграции и углубления международного разделения труда. Они фактически означают импорт рабочих мест, промышленного ноу-хау, современной технологии. В отличие от кредитов они не увеличивают внешний долг, а способствуют его погашению. Однако иностранные инвестиции способствуют развитию экономики страны лишь в том случае, если новые производства конкурентоспособны, превосходят средний уровень в данной отрасли по производительности и рентабельности, уровню технологии.
К числу факторов, подталкивающих ТНК к инвестициям в Россию, относятся снижение издержек производства в результате использования более дешевого сырья, энергоресурсов, земельных участков, а также квалифицированной рабочей силы. Так, японская Matsushita Electric в 2005 г. закрыла завод по сборке телевизоров Panasonic в Кардифе (Англия) и открыла такой же завод в г. Пльзень (Чехия), где уровень оплаты в несколько раз ниже. Большое значение имеет также экономия от увеличения масштабов производства, развития специализации и кооперирования, уменьшения издержек на транспортировку сырья и готовой продукции к рынкам сбыта. ТНК получают технологическую ренту, передавая лицензии на изобретения, торговые марки, ноу-хау, экономят на импортных пошлинах, используют различия в валютных курсах и уровне налогообложения.
Глобализация финансового рынка требует поиска новых зон инвестиций, иначе этим воспользуются конкуренты. В зависимости от наличия в данной стране финансовых инструментов, позволяющих без высокого риска обменивать инвестиции на собственность, ТНК создают отделения (branch), не являющиеся юридическим лицом, дочерние компании (subsidiary), в которых ТНК владеет контрольным пакетом, совместные ассоциированные компании (associated company), управляют местными предприятиями на основе контракта, траста, концессии, либо приобретают неконтрольный пакет с правом участия в управлении. В этом случае используются хозяйственные связи местного предприятия, его знание условий рынка.
Суверенный рейтинг России, а также некоторых ее регионов, по оценке агентств Moody`s Standard and Poor`s и Fitch, в 2005 г. будет находиться на первой инвестиционной ступени ВААЗ (такой же, как в Казахстане и Словакии, выше, чем у Египта, Индии, Литвы). В России в 1999-2004 гг. снизилось отношение совокупного государственного долга к ВВП (со 100 до 30%). По рейтингу инвестиционной уверенности A.T. Kearnly Россия занимала в 2001 г. 32-е, в 2003 г. - 17, а в 2004 г. - уже 8-е место среди 60 стран (вслед за Китаем, Мексикой, Польшей, Бразилией и т. д.).
При оценке инвестиционной привлекательности страны и региона учитываются следующие факторы:
1. Наличие развитой инфраструктуры, в т.ч. информационной и технологической, стабильная политическая обстановка и этика бизнеса, безопасные условия жизни. Значение этой группы факторов в условиях войны с международным терроризмом возрастает.
2. Емкость рынка, развитие региональной экономической интеграции (здесь наиболее благоприятны условия в ЕС, АСЕАН, НАФТА - отсюда рост инвестиций, в частности, в Мексике).
3. Устойчивость курса национальной валюты, условия ее конвертации и вывоза прибылей.
4. Стоимость рабочей силы, энергии, сырья, транспортные расходы (роль этого фактора уменьшается по мере увеличения доли инвестиций в наукоемкие отрасли и сферу услуг), наличие дефицитных природных ресурсов.
5. Преференциальная политика для иностранных инвестиций (либеральный торговый и инвестиционный режим, страхование рисков, возможность конверсии внешнего долга в собственность).
Таким образом, инвестиционный климат, т. е. условия прибыльного инвестирования при приемлемом уровне риска, характеризуют многообразные экономические, правовые и социальные факторы.
Следует отметить неоднозначность выводов о размерах вывоза капитала из России по данным о невозврате валовой выручки, торговых кредитах и авансах, состоянии платежного баланса и т. д. Рост вывоза капитала в 2004 г., с одной стороны, отражает последствия дела "Юкоса" в условиях либерализации валютного регулирования, но с другой - свидетельствует о расширении эффективных зарубежных инвестиций.
Так, "Татнефть", ТНК и "Лукойл" способствовали модернизации НПЗ в Кременчуге, Лисичанске и Одессе (Украина), их загрузка в результате увеличилась с 66 до 75%. "Лукойл" модернизировал принадлежащий ему НПЗ "Петротел" в Румынии, что позволило увеличить к 2005 г. глубину переработки нефти с 87,9 до 94,8% (намного выше среднероссийского уровня), выход светлых нефтепродуктов с 73,3 до 81,7%, выпускать бензин стандартов Euro-3 и Euro-4.
Россия должна и в состоянии освоить большой объем инвестиций, несмотря на существующие проблемы с инфраструктурой и низкую покупательскую способность населения. Но главная проблема в том, что предприятий, которые могли бы претендовать на роль надежных заемщиков капиталов, в стране не так много.
Главным ограничением для иностранных инвестиций на микроуровне является информационная закрытость российских предприятий, их нежелание уступать контроль за финансовыми потоками и допускать на внутренний рынок конкурентов. Так, многие российские нефтяные компании рассматривают иностранцев как технических или финансовых партнеров, но противятся их приходу на рынок.
Между тем ситуация в 2002-2005 гг. изменилась. Экономический рост не только в экспортных отраслях и крупных компаниях, но и в сфере мелкого и среднего бизнеса реанимировал многие до недавних пор убыточные заводы и предприятия, в т. ч. в машиностроении и других отраслях обрабатывающей промышленности. Возросла денежная ликвидность кредитных организаций и финансовых институтов, переживших кризис. Предложение государственных ценных бумаг после кризиса 1998 г. резко снизилось, появилась потребность в эффективных методах финансирования предприятий, в формировании каналов поступления средств инвесторов нуждающимся в инвестициях предприятиям.
Это повысило и значение международного и внутреннего лизинга как наиболее эффективной организационно-экономической формы инвестиций для малых и средних предприятий, транспортных и некоммерческих организаций. |
| |
|
|
