|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (74), 2020 | | | | К 75-ЛЕТИЮ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ | | | Хайкин М. М.
зав. кафедрой экономической теории
Санкт-Петербургского горного университета,
доктор экономических наук, профессор
Благих И. А.
профессор кафедры истории экономики и экономической мысли
Санкт- Петербургского государственного университета,
доктор экономических наук
Рудник С. Н.
зав. кафедрой истории Санкт-Петербургского горного университета,
кандидат исторических наук, доцент
Газизуллин Н. Ф.
главный редактор журнала «Проблемы современной экономики»,
профессор Санкт-Петербургского государственного экономического университета,
доктор экономических наук,
заслуженный деятель науки Республики Татарстан
| |
| | | | | В статье рассматриваются экономические преимущества СССР над фашистской Германией и ее союзниками: показано, что в условиях мобилизационной экономики все народное хозяйство СССР работало на Великую Победу. Страна мобилизовала огромные людские, материальные, финансовые ресурсы в целях достижения экономических преимуществ над воюющей стороной. Авторами доказано, что благодаря индустриализации 30-х гг. СССР смогла мобилизовать свои производительные силы и направить их на реализацию главной цели — Победу нашего государства во Второй мировой войне | | Ключевые слова: экономический потенциал СССР, мобилизационная экономика, экономические основы Победы | | УДК 338.984; ББК 65.03(2)62 Стр: 6 - 11 |
Эффективность функционирования советской военной экономики, а также проявленная живучесть народного хозяйства СССР в условиях чрезвычайного времени подтверждалась в работах отечественных историков-экономистов не только самим фактом Победы, но и обилием статистических данных, показывающих динамику развития промышленности и сельского хозяйства, роста бюджетных доходов и расходов, увеличения год за годом производства нового, более совершенного оружия и боевой техники. Западными историками-экономистами не был принят предложенный советской историографией метод исследования истоков победы СССР в войне с Германией. «На Западе эта проблема еще не стала самостоятельным предметом исследования, а в ФРГ, по существу не было специальных работ об источниках победы СССР и экономических причинах поражения Германии» [1].
Другим существенным отличием советской и западной историографии в анализе истоков победы СССР в Великой Отечественной войне было полное игнорирование последней преимуществ советского экономического строя, выразившемся в превосходстве социализма над капитализмом. Основным тезисом первой советской работы на тему военной экономики СССР в 1941–1945 гг. был вывод о преимуществах социалистического обобществления относительно частнособственнического присвоения результатов производства отдельными капиталистами. Эффективность управления общественной собственностью, — утверждалось в указанном исследовании, — выше, чем разрозненными товаропроизводителями — собственниками. Известный государственный деятель и экономист Н.А. Вознесенский отмечал, что экономической основой военного хозяйства СССР является господство социалистической собственности на средства производства, которое обеспечило сосредоточение всех материальных сил народного хозяйства СССР для победоносного ведения Отечественной войны [2].
Данный тезис был впоследствии рассмотрен, проанализирован и определенным образом доказан количественными аргументами. В частности, В.П. Дьяченко на примере военных финансов России в первой и во второй мировой войне сделал следующий вывод: «Мобилизованные посредством налогов, займов, бумажно-денежной эмиссии средства на Первую мировую войну шли в карман магнатов капитала в ущерб снабжению фронта, в ущерб финансированию военных нужд. Вследствие спекулятивного роста цен Россия, чтобы увеличить объем материального снабжения армий в 1,5 раза, должна была в 1916 г. расходовать в 3,5 раза средств больше, чем в начале войны. Эффективность использования бюджетных ресурсов, вследствие частнособственнического способа присвоения финансовых результатов производства, упала в 2–3 раза. Подобного явления не могло наблюдаться в СССР в годы Великой Отечественной войны» [3].
Однако действенность подобного рода сравнений содержит в себе определенную долю скептицизма, поскольку, несмотря на постоянное апеллирование отечественной статистики к дореволюционному 1913 г., специальных работ, посвященных сравнительному анализу состояния российской военной экономики 1914–1917 гг. с советской, периода 1941–1945 гг., — нет. Нет также подобного рода работ и за рубежом. Социалистическую экономику, функционирующую в СССР в годы Великой Отечественной войны, советские и зарубежные исследователи анализировали с разных мировоззренческих позиций причем, парадоксальность ситуации заключалась в том, что в 40–50–е гг. ХХ века советские исследователи знали, что такое капитализм, знали не только по теоретическим работам, но и в исторической реальности. Зарубежные исследователи, активизировавшиеся в годы «холодной войны», анализировали социалистическую экономику «заочно», лишь по теоретическим источникам.
Данное несоответствие методологических подходов, примененных советскими и зарубежными исследователями, приводило последних к ошибочному отождествлению советской социалистической экономики периода Великой Отечественной войны с экономикой национал-социалистской Германии. Германская экономика во времена Гитлера не была «коллективистской экономикой», она не была даже «смешанной экономикой», она, по определению С. Хаффнера, была «государственной экономикой в капиталистической экономике, а национал-социалистические управляющие выполняли функции государства в государстве» [4].
В ходе войны боролись не только страны, но и экономические системы. Экономика СССР в годы Второй мировой войны — это военная экономика, которая характеризуется особыми закономерностями в области производства и распределения всех созданных в обществе благ. За годы индустриализации в СССР экономический потенциал существенно возрос (таблица 1, составлена по [2]).
За тот же период, к началу Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. существенно улучшилось и финансовое состояние нашего государства. Если в 1928 году доходы государственного бюджета составляли 7,3 млрд руб., расходы — также 7,3 млрд руб., то в 1940 году — соответственно 180 млрд руб. и 174 млрд руб. [2].
Промышленная база и наука того времени способствовала созданию новейших разработок в области военной техники.
Таблица 1
Итоги индустриализации СССР к началу Великой Отечественной войны| Показатель | 1928 г. | 1940 г. | Темп роста |
|---|
| Капитальные вложения, млрд руб. | 3,7 | 43 | в 11,5 раза | | Основные фонды (в ценах 1945 г.), млрд руб. | 140 | 709 | в 5 раз | | Валовая продукция промышленности (в неизм. ценах), млрд руб. | 21,4 | 138,5 | в 6,5 раз | | Производство средств производства, млрд руб. | 8,5 | 84,8 | в 10 раз | | Производство предметов потребления, млрд руб. | 12,9 | 53,7 | в 4,2 раза | | Грузооборот железнодорожного транспорта, т/км | 93 | 415 | в 4,5 раза | | Рабочие и служащие, млн чел. | 10,8 | 31,2 | в 2,9 раза | | Розничный товарооборот, млрд руб. | 11,8 | 175,1 | в 14,8 раза |
Капитальные вложения в народное хозяйство СССР с 3,7 млрд руб. в 1928 году выросли до 18 млрд руб. в 1932 году, 30 млрд руб. в 1937 году и почти 43 млрд руб. в 1940 году. В результате расширенного воспроизводства основные фонды социалистических предприятий СССР, не считая стоимости скота, увеличились (в ценах 1945 года) с 140 млрд руб. в 1928 году до 285 млрд руб. в 1932 году, 564 млрд руб. в 1937 году и 709 млрд руб. в 1940 году, т. е. увеличились в пять раз. Валовая продукция промышленности возросла (в неизменных ценах) с 21,4 млрд руб. в 1928 году до 43 млрд руб. в 1932 году, 95,5 млрд руб. в 1937 году и 138,5 млрд руб. в 1940 году, следовательно, возросла в 6,5 раза, причём производство средств производства возросло с 8,5 млрд руб. до 84,8 млрд руб., или в 10 раз. Одновременно возросло с 12,9 млрд руб. в 1928 году до 53,7 млрд руб. в 1940 году, или более чем в 4 раза, производство предметов народного потребления. Финансовое хозяйство страны постоянно укреплялось на основе роста производительных сил. Доходы государственного бюджета СССР увеличились с 7,3 млрд руб. в 1928 году до 180 млрд руб. в 1940 году. Одновременно расходы государственного бюджета СССР выросли с 7,3 млрд руб. в 1928 году до 174 млрд руб. в 1940 году. Текущие доходы государственного бюджета Советского Союза накануне Отечественной войны превышали текущие расходы [2]. В преддверии войны особое значение приобретали все виды транспорта и средства связи. Эксплуатационная длина железных дорог выросла с 58,5 тыс. км в 1913 г. до 106,1 тыс. км в 1940 г. (на 81%), а грузооборот — в 6,3 раза [5].
Таким образом, созданная в довоенные годы индустрия во многом предопределила исход Великой Отечественной войны. Такую точку зрения разделяют и зарубежные историки. «Советский строй за период, прошедший с 1928 г., создал мощнейшую промышленную базу для ведения войны, — считает А. Верт, — и те две с половиной пятилетки, которые СССР успешно выполнил, позволили ему организовать оборону против чужеземного захватчика» [6].
И тем не менее, к началу войны промышленный потенциал Германии вместе с союзниками и оккупированными странами превосходил потенциал СССР. В результате милитаризации экономики, захвата промышленности и запасов стратегического сырья оккупированных и союзных государств Германии к началу 1941 г. удалось создать огромный военно-экономический потенциал. Ее военное производство с 1934 по 1940 гг. увеличилось в 22 раза [7].
Однако в ходе Великой Отечественной войны СССР, мобилизовав все свои ресурсы, одержал экономическую победу над Германией. В первые месяцы войны произошло великое перемещение производительных сил СССР на Восток. За этот период было эвакуировано более 1 360 крупных, главным образом военных, предприятий, в том числе на Урал 455, в Западную Сибирь — 210 и в Среднюю Азию и Казахстан — 250. Объём капитальных работ в районах Урала, Сибири, Казахстана и Средней Азии увеличился с 3,1 млрд руб. в перво — мирном полугодии 1941 года до 5,1 млрд руб. во втором — военном полугодии 1941 года [2]. Таким образом, на Урале, на Волге и в Сибири была создана мощная производственная основа Великой Отечественной войны.
Благодаря героическим усилиям советского народа в конце первого полугодия 1942 г. действовало в полную мощь 1200 эвакуированных предприятий и 850 введенных в эксплуатацию новых заводов, цехов, шахт, электростанций, доменных и мартеновских печей, прокатных станов. [7]. К середине 1942 г. была завершена перестройка народного хозяйства на военный лад. Например, накануне Великой Отечественной войны только один цех Челябинского тракторного завода в строгой секретности занимался производством тяжелого танка КВ-1. К 22 июня 1941 г. было произведено 25 танков КВ. С началом войны ЧТЗ был достроен и расширен, сюда были эвакуированы оборудование и персонал Ленинградского Кировского завода, а также Харьковского тракторного. Таким образом, был создан настоящий Танкоград, который только за весь 1942 год дал фронту 3 608 танков (2 553 танков КВ и 1 055 танков Т-34) [8].
В 1942–1943 гг. в СССР объём капитальных работ составил около 79 млрд руб., не считая стоимости эвакуированного оборудования, было введено в действие новых и восстановленных производственных мощностей на 77 млрд руб., заново построено и введено в действие в восточных районах 2250 крупных промышленных предприятий и восстановлено в освобождённых районах свыше б000 предприятий. В 1943 году производство всей промышленной продукции в районах Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии по сравнению с 1940 годом увеличилось в 2,9 раза, а их доля во всём промышленном производстве СССР выросла более чем втрое [2].
Промышленность СССР, независимая от капиталистических стран, в отличие от промышленности дореволюционной России, оказалась способной во время Великой Отечественной войны, несмотря на временную потерю значительной территории, обеспечить военное хозяйство всем необходимым за счёт внутреннего производства. Перестройка народного хозяйства на рельсы военной экономики, перемещение производительных сил и восстановление их в восточных районах подготовили всеобщий подъём военного хозяйства СССР. Только в восточных районах СССР в 1943 году было произведено продукции больше, чем на территории всей России в 1915 году: угля — в 2,3 раза, стали — в 2 раза, проката чёрных металлов — в 1,7 раза, меди — в 4,1 раза, свинца — в 59 раз, цинка — в 18,8 раза [2]. Нефти в СССР добывалось до войны в 3,5 раза больше, чем в дореволюционной России. Удельный вес социалистического производства в валовой продукции промышленности СССР увеличился с 76% в 1923 году до 100% накануне Отечественной войны; удельный вес социалистического производства в валовой продукции сельского хозяйства увеличился за тот же период с 4 % до 99,7 %; удельный вес социалистических предприятий в розничном товарообороте за тот же период вырос с 43% до 100%. Выросла также численность интеллигенции СССР, составившая в 1939 году 11,8 млн человек [9].
Особенностью расширенного воспроизводства в период военной экономики СССР является изменение соотношения и размеров накопления и личного потребления в пользу специфического военного потребления. При этом значительная доля общественного продукта направлялась на производство военной техники.
Экономической основой военного хозяйства СССР являлось господство социалистической собственности на средства производства, которое обеспечило сосредоточение всех материальных сил народного хозяйства СССР для победоносного ведения войны.
В целях перестройки народного хозяйства СССР были проведены следующие мероприятия: мобилизация производственных мощностей социалистической промышленности, рабочих и инженерно-технических кадров на нужды войны; мобилизация материальных ресурсов сельского хозяйства и труда колхозного крестьянства на обеспечение потребностей Красной Армии и городов, снабжающих фронт военной техникой. Мобилизация и военная перестройка транспорта. Введён график перевозок, обеспечивающий первоочерёдное и скорейшее продвижение военных маршрутов. Мобилизация строительных кадров и механизмов на строительство военных заводов и кооперированных с ними предприятий. Мобилизация рабочей силы, переквалификация рабочих в промышленности и подготовка новых кадров взамен призванных в Красную Армию. Мобилизация продовольственных резервов страны для бесперебойного снабжения городов. Мобилизация средств населения и ресурсов народного хозяйства на финансирование Великой Отечественной войны.
Все эти усилия позволили обеспечить армию всем необходимым и добиться превосходства над врагом в боевой технике и вооружении. К 1 июля 1943 г. советские войска почти в два раза превосходили противника по количеству танков, САУ и артиллерии, в три раза по боевым самолетам. В годы Великой Отечественной войны из цехов заводов СССР вышло 97700 танков и САУ. Нацистская Германия за всю Вторую мировую войну произвела 65100 танков [8]. За весь период войны в СССР было выпущено около 10 млн т. боеприпасов, что примерно на 2 млн т. больше, чем в Германии [7].
Гитлеровское руководство вынуждено было признать свои просчеты в оценке возможностей СССР. В дни разгрома немецких войск под Сталинградом министр пропаганды Й. Геббельс, оправдываясь перед немецким народом, заявил: «Понятно, что мы ввиду хитроумных маневров Москвы допустили неправильную оценку военно-экономического потенциала СССР. Только теперь раскрываются перед нами грандиозные размеры этого потенциала» [6].
В период военной экономики СССР законы расширенного воспроизводства продолжали действовать в полной мере, хотя и на ограниченной территории. Расширенное воспроизводство нашло своё выражение в росте численности рабочего класса, увеличении промышленного производства и новых капиталовложениях.
Особую организующую роль в деле восстановления народного хозяйства освобождённых районов СССР сыграло Постановление советского правительства «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобождённых от немецкой оккупации», разработанное в 1943 году. Это была первая развёрнутая программа работ по возрождению значительной группы освобожденных областей и краёв. Постановление было успешно выполнено в течение 1943 года. Оно положило начало широкой программе восстановительных работ [1]. Обеспечение потребностей военного хозяйства страны осуществлялось на основе планового перераспределения производительных сил на нужды Отечественной войны. Баланс народного хозяйства, как выражение процесса расширенного социалистического воспроизводства, включает в себя: производство и распределение общественного продукта, производство и распределение основных фондов, баланс и распределение рабочей силы, производство и распределение народного дохода, баланс денежных доходов и расходов населения, баланс и распределение материальных фондов.
В балансе военного хозяйства СССР в период военной экономики определенную роль играли импортные поставки. В период Отечественной войны импорт товаров в СССР увеличился с 1 446 млн руб. в 1940 году до 2756 млн руб. в 1942 году и до 8460 млн руб. в 1943 году. В то же время экспорт товаров из СССР сократился с 1 412 млн руб. в 1940 году до 399 млн руб. в 1942 году и 373 млн руб. в 1943 году. Таким образом, внешнеторговый баланс СССР в период военной экономики резко изменился: импорт товаров — увеличился в пять раз, а экспорт товаров сократился более чем в три раза. В северо-западных, западных, центральных, юго-восточных и южных экономических районах СССР осуществлялось восстановление хозяйства, разрушенного гитлеровской Германией. Для восстановления экономики было вложено около 17 млрд руб. капитальных вложений, в том числе в 1944 году — 14 млрд руб. (в качестве сравнения: среднегодовой объём КВ в первой пятилетке в экономику СССР составил около 10 млрд руб.). В освобождённых районах СССР за 1943 и 1944 гг. введено в действие: электростанций мощностью 106 млн кВт, основных и мелких угольных шахт 1047 с годовой производительностью в 44 млн т угля, 13 доменных печей годовой производительностью 2,3 млн т чугуна, 70 сталеплавильных печей годовой производительностью 2,8 млн т стали, 28 прокатных станов годовой производительностью 1,7 млн т готового проката в год. Восстановлено и введено в действие свыше 43 тыс. км железнодорожных путей, (около 40% всей довоенной длины железных дорог СССР) [1].
Увеличение импорта товаров, преимущественно сырья и материалов, произошло за счёт поставок союзников СССР в войне против Германии и Японии. Эта помощь продовольствием, сырьем и вооружением являлась полезным дополнением к продукции, которую давали фронту труженики советского тыла. Наиболее значительными оказались поступления автотранспорта, хотя на 1 января 1945 г. импортные автомашины составляли только 30% всего автопарка Красной Армии, или 199 500 машин. Однако если сравнить размеры поставок союзниками вооружения и боевой техники в СССР с размерами производства вооружения на предприятиях СССР за тот же период, то окажется, что удельный вес этих поставок по ленд-лизу составил лишь около 4% [2].
Отметим основные итоги развития промышленности СССР, обеспечившие независимость и военно-экономическую мощь страны:
— высокие темпы роста промышленности, создание высокоразвитой отечественной промышленности средств производства, особенно машиностроения и металлообработки;
— изменение географического размещения промышленности и создание новых промышленных баз в восточных районах СССР;
— новейшие достижения техники промышленного производства — его крупномасштабная электрификация и автоматизация;
— рост рабочего класса.
Таким образом, в период Великой Отечественной войны Красная Армия была оснащена первоклассной военной техникой, производимой на отечественных предприятиях СССР. Рост военного производства и обеспечение Красной Армии военной техникой были обеспечены быстрыми темпами развития военной промышленности в период военной экономики и мощной индустриальной базой, которая была создана в СССР еще до войны.
Решение продовольственной проблемы в период Великой Отечественной войны стало возможно благодаря колхозному строю, обеспечившему высокую товарность и валовой урожай хлеба, сосредоточению основной массы товарного хлеба в руках государства, организовавшего правильный учёт и распределение продовольствия и в силу нового размещения производства хлеба в стране, увеличившего долю восточных районов СССР.
Рост железнодорожных перевозок был обеспечен в первую очередь преодолением узких мест в пропускной способности железных дорог, связанных с изменением размещения производительных сил и изменением грузопотоков. Развитие пропускной способности действующих железных дорог осуществлялось за счёт железнодорожного выхода из Западной Сибири на Урал, с Южного Урала на Северный, в районы Центра и из Средней Азии в европейскую часть СССР. Развитие пропускной способности железных дорог осуществлялось в период военной экономики также путём строительства новых железнодорожных линий. В результате оккупации ряда экономических районов СССР — эксплуатационная длина ж/д сети уменьшилась на начало 1943 г. по сравнению с 1941 г. на 40%. Парк паровозов уменьшился за это же время на 15%, парк товарных вагонов — на 20%; число самоходных речных судов ряда речных систем уменьшилось в 1942 году на 20% по сравнению с 1940 годом; число несамоходных речных судов уменьшилось за то же время на 25%, число морских судов снизилось вдвое. За период ВОВ было введено в эксплуатацию 10 тыс. км новых железных дорог. В 1943 г. ж/д транспорт перевёз грузов в 2,8 раза больше, чем в дореволюционной России в 1915 году по сети дорог почти одинаковой протяжённости. В период Великой Отечественной войны транспорт успешно обслуживал нужды Красной Армии и военного хозяйства. Численность рабочих и служащих в 1943 г. по сравнению с 1940 г. снизилась на 38%, но при этом доля промышленных рабочих и служащих в общей численности рабочих и служащих в народном хозяйстве увеличилась с 35% в 1940 году до 39% в 1943 году. В промышленности производительность труда выросла в 1942 году на 19% и в 1943 году дополнительно на 7% по отношению к предыдущему году. Наиболее быстро производительность труда росла в машиностроении и военной промышленности. В этих отраслях производительность труда в 1942 году выросла на 31% и в 1943 году дополнительно на 11% по отношению к уровню производительности труда предыдущего года. В угольной, горнорудной, нефтяной промышленности и лесозаготовках временное снижение выработки в 1942 году произошло за счёт новых рабочих, менее приспособленных к физической работе в отраслях тяжёлой промышленности [10].
На основе системы материального поощрения широко развивалось социалистическое соревнование в борьбе за выполнение государственных военно-хозяйственных планов. Размер премий ИТР и рабочих значительно увеличился. Доля премий в общей сумме зарплаты ИТР увеличилась с 11% в 1940 году до 28% в 1944 году, а в зарплате рабочих — с 4,5% в 1940 году до 8% в 1944 году. Среднемесячная денежная зарплата рабочих увеличилась с 375 руб. в 1940 году до 573 руб. в 1944 году, или на 53%, в угольной промышленности зарплата достигла 729 руб., в чёрной металлургии — 697 руб. Среднемесячная зарплата ИТР увеличилась с 768 руб. в 1940 году до 1 209 руб. в 1944 г., в угольной промышленности она достигла 1 502 руб., в чёрной металлургии — 1 725 руб. [2].
Экономические истоки победы страны, союзных коалиций или же военно-политических блоков в крупномасштабной войне всегда будут предметом пристального рассмотрения экономистов-историков и военных аналитиков. Непосредственное накопление военно-экономических резервов и запасов, увеличение масштабов военного производства и расходов на военные нужды, мобилизационные мероприятия по подготовке, призыву и комплектованию резервистов, и тому подобный комплекс мероприятий по усиленной подготовке страны к непосредственным боевым действиям, уже давно не носят характера внезапности, хотя они давали определенные преимущества странам и коалициям в прошедших войнах.
Как правило, накопленный мобилизационными мероприятиями военно-экономический потенциал исчерпывался в войнах ХХ столетия в течении 6–8 месяцев крупномасштабных боевых действий. В условиях продолжающегося роста технической вооруженности армий, увеличения плотности огня и боевых потерь личного состава, военные успехи все более и более зависят не от ранее накопленных резервов и запасов, а от состояния живучести экономики в условиях войны, ее способности вынести долговременные чрезмерные нагрузки.
Среди истоков Победы советского народа в Великой Отечественной войне, рассматриваемых в зарубежной экономической литературе, не фигурирует тот аргумент, который советской историографией выделялся в качестве основного. По известным причинам он перестал фигурировать в современных журнальных статьях и газетных публикациях отечественных авторов, посвященных победе советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Однако, как нам представляется, умолчание не относится к числу научных доказательств и тезис, выдвинутый отечественной экономической наукой советского периода об обобществленной социалистической собственности на средства производства, как основном истоке победы Советского Союза над Германией в годы Великой Отечественной войны, не получил своего адекватного научного опровержения.
В качестве второго источника победы, после социалистического обобществления производства, советской экономической литературой выделялась планомерная организация народного хозяйства и военной экономики. Планирование производства на основе общехозяйственного плана, как «метод прямого управления своим собственным, общенародным хозяйством, есть более высокая ступень управления, чем государственное, косвенное воздействие на чужие хозяйства, регулирование государством частнохозяйственного сектора страны», — отмечал академик С.Г. Струмилин. Методы государственного регулирования экономики были использованы в годы второй мировой войны всеми воюющими странами. Использовался план, как регулятор экономики, и в СССР, в годы НЭПа, «но эффективность его в пределах частного сектора была все же крайне ограничена». Директивно-централизованное общенациональное планирование общественного производства сыграло, по его мнению, решающее значение для победы СССР в войне [11].
В отличие от советских экономистов, опирающихся на практический опыт и сравнительный анализ функционирования советской экономики в годы НЭПа и во время Отечественной войны, на анализ работы Особого совещания по обороне в годы первой мировой войны и деятельности Государственного Комитета Обороны в 1941–1945 гг., исследования зарубежных экономистов о роли планирования в военной мобилизации хозяйства СССР отталкиваются от теоретических схем. В частности, весьма обстоятельная работа английского экономиста М. Харрисона, изобилующая обширным фактографическим материалом, конструктивно опирается на достаточно спорную концепцию, имеющую не экономическое, а психологическое происхождение: «перевод экономики СССР на военные рельсы был проведен успешно не потому, что существовало централизованное планирование, а вследствие того, что за предвоенные годы хозяйственные единицы научились адекватно реагировать на непредвиденные обстоятельства, создававшиеся чрезвычайными мерами советского руководства» [12].
Более компетентно мобилизационные возможности централизованного планирования рассматривались в монографии западногерманского историка-экономиста К. Зегберса, которая называлась: «Советский Союз в годы второй мировой войны. Мобилизация системы управления, экономики и общества в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», изданной в 1987 г. [13]. В ней подчеркивается преемственность планового управления экономикой в годы предвоенных пятилеток и в период войны, которая, по его мнению, сыграла положительную роль в экстремальных военных и всякого рода непредвиденных обстоятельствах. Преемственность планового руководства, считал К. Зегберс, проявилась не только в том, что в годы войны сохранились основы системы управления, сложившиеся в ходе реформ 1929–1933 гг., но и в появлении в 1938–1941 годах тех тенденций планового руководства, которые получили дальнейшее развитие и закрепление в управлении экономикой в годы войны. К числу последних, К. Зегберс относит законодательное оформление Госплана в структуре правительства (СНК), обладающего юридическим правом издавать распоряжения в ранге закона, введение института уполномоченных Госплана и резкое повышение роли Госплана в руководстве народным хозяйством в целом [13].
Следующим истоком победы СССР в Великой Отечественной войне (хотя надо признать, что рассматриваемая нами иерархия истоков экономической победы имеет довольно условный характер) советские историки-экономисты называли проведенную в 30-е годы индустриализацию промышленности и коллективизацию сельского хозяйства. Некоторые современные российские исследователи считают, что именно в процессе реформ 1929–1933 гг. в стране было осуществлено подлинное обобществление средств производства, носившее до этого времени характер национализации. Советская система планирования, по их мнению, также начала складываться в это время, поскольку в годы НЭПа Госплан был скорее «дискуссионным клубом», чем штабом по управлению советской экономикой. Поэтому индустриализацию промышленности и коллективизацию сельского хозяйства нельзя рассматривать лишь с точки зрения роста количественных показателей вложения бюджетных средств в строительство новых промышленных объектов. Индустриализация имела качественное содержание, как целый комплекс мероприятий по формированию экономики нового типа, в которой процессы инвестирования были освобождены от капиталистического содержания, а страна, наконец, получила подлинную национальную независимость от международного банковского капитала [14].
В отличие от двух вышерассмотренных истоков экономической победы СССР в войне с Германией, проблема индустриализации и коллективизации является до настоящего времени наиболее дискуссионной проблемой для зарубежной экономической литературы. Существуют, как крайние точки зрения, так и уравновешенный подход. Первая из них состоит в том, что без проведенной накануне войны индустриализации, победа СССР в войне с Германией — самым индустриально развитым государством Европы, была бы невозможна [15]. Эта точка зрения совпадает с позицией советской историографии, если учитывать выше сказанное нами о том, что для большинства отечественных историков-экономистов понятие «индустриализация» — более емкое и глубокое, чем количество выплавленной стали и добытого угля накануне войны. В частности, английский историк-экономист Р. Мантинг, отмечал, что «развитие промышленности в два предыдущих плановых года, стало жизненно важным для создания советской военной экономики. Без них победа над Германией была бы вопросом проблематичным» [16].
Оценка сущности индустриализации, представленная бывшим «еврокоммунистом» Ж. Элленштейном, представляется нам более глубокой. Он гораздо ранее вышеназванных авторов, рассмотрел зависимость и успешное завершение программы индустриализации от реформ, 30-х годов: «Создание военной экономики в СССР и ее успехи в годы второй мировой войны стали возможными благодаря обобществлению производства, развитым социалистическим структурам в экономике и опыту, приобретенному в области планирования и управления. Коллективная собственность на средства производства и обращения имела решающее значение. Отсутствие частной собственности в промышленности и сельском хозяйстве позволило обеспечить высокий индустриальный рост и новое размещение заводов без трудностей, обусловленных конкуренцией в капиталистической экономике» [17].
Правильная расстановка акцентов в понимании проблемы индустриализации в СССР тем более важна, что в современной российской учебной и историко-экономической литературе утвердились выводы советологической науки об «исконно русском пути» советской индустриализации. В частности, известный советолог У. Блэкуэлл, в своей книге «Русское экономическое развитие от Петра Великого до Сталина», утверждал, что «еще Сергей Витте писал о важнейшем значении, которые имеют «план и система» в управлении русским государством. Но даже не Витте родоначальник русской индустриализации, которая проводилась гораздо ранее до него, «сверху»... Индустриальная история России вступила в новую фазу не с революцией 1917 года, а с началом первой мировой войны в 1914 году» [18].
В известной мере классический ответ на вопрос о правильности сталинского курса на индустриализацию и коллективизацию страны в свете победы СССР над фашистской Германией дал А. Ноув в своем курсе экономической истории СССР. Он привел два разных мнения: победа под Сталинградом доказывает, что сталинская линия была правильной; если бы проводилась иная политика, то фашисты вообще не дошли бы до Сталинграда. По словам А. Ноува, нет никакой возможности оценить правильность этих двух точек зрения, мы знаем только то, что в конце концов сталинская система выдержала проверку войной [19]. Следовало бы добавить, что ту же самую проверку не выдержала политическая система европейской демократии и европейская экономика, производящая «товары» для Гитлера в то время, когда он прорывался к Сталинграду.
Для сторонников концепции тоталитарного социализма советская экономика военной поры представляет собой неразрешимую загадку. Дело в том, что основной тезис, на котором строится критика тоталитарной экономики, является ее негибкость, неэффективность, подавление инициативы и творчества масс. Однако нельзя не признать того очевидного факта, что из-за военных поражений в первый период войны, советская экономика была поставлена в чрезвычайно сложное положение. Суждение исследователей о динамике советского производства в 1941–1942 гг. варьируется от «сокращения» и «уменьшения» до «распада» и «катастрофы». Многие зарубежные, неполитизированные аналитики отмечают высокую гибкость, эффективность и результативность управления советской хозяйственной системы, проявленную не только в перестройке всего хозяйства на военные рельсы, но и в восстановлении утраченной части военно-промышленного потенциала, в рационализации методологии планирования, в скоординированной и слаженной работе «вертикали» и «горизонтали» экономического управления, то есть такие результаты, которые невозможно достичь методами диктаторского руководства. По мнению Дж. Миллара, в годы Великой Отечественной войны сохранялась мобилизационная сущность советской экономики, сложившаяся в 30-е годы, однако это вовсе не означает, что в ней отсутствовали гибкость управления и самостоятельность хозяйственных единиц и субъектов. Сохраняющиеся до настоящего времени суждения о структурной негибкости планово-централизованного управления должны быть, если не пересмотрены, то хотя бы дифференцированы. «Надежды германского руководства на победу, которое с фанатичным упорством отвлекало на Восточный фронт практически все свои ресурсы и не уделяло должного внимания обороне западного побережья, не сбылись в значительной мере потому, что оно продолжало придерживаться стратегии блиц-крига, ожидая скорого краха советской экономики, не способной, якобы, к изменениям в структуре управления и экономическим модификациям» [20].
Однако абсолютное большинство сторонников концепции тоталитарной модели социализма, такие как С. Либерман и Г. Шварц (США), Р. Дэвис и В.К. Фуллер (Великобритания), Дж. Боффа (Италия), В. Мазер (Германия) и другие, предпочли исследованиям эволюции экономических органов управления в годы войны, исследовать эволюцию, произошедшую, якобы, в духовной жизни советских людей. В частности, Г. Шварц указывает, что Советский Союз преодолел экономический кризис, произошедший вследствие первого, бедственного периода войны потому, что советский патриотизм претерпел глубокую эволюцию от интернационализма к национализму. В.К. Фуллер, высказывает свою версию истоков победы СССР над Германией. По его мнению, прежняя мобилизационная экономика, сложившаяся в довоенные годы, вынуждена была в годы войны частично демобилизоваться, а поэтому Советский Союз выиграл войну, как благодаря, так и вопреки сталинской экономической системе. Другой британский историк М. Харрисон отрицает, как тезис о патриотизме советского народа, так и вклад централизованного планирования в структурную перестройку экономики (перевод всего народного хозяйства на военные рельсы). Наряду с формальной иерархической системой управления, Харрисон обнаружил в экономических структурах советского общества неформальную иерархию [12]. По нашему мнению, вряд ли стоит отрицать наличие неформальных иерархий в любом обществе, особенно если речь идет о мировых политических, экономических, финансовых и прочих «кругах» и «элитах». Однако, не мешало бы вначале провести соответствующее исследование на тему неформальных управленческих «иерархий» в СССР в годы войны и выяснить: каким образом данные «иерархии» управляли народным хозяйством, производством и военной экономикой?
Подводя некоторые итоги, стоит особо подчеркнуть, что Великая Победа СССР — это в значительной мере Победа советской экономической системы военного времени над системой нацистской Германии. Советская мобилизационная экономика стала фундаментом Победы. Это имеет особое значение в современных условиях — условиях существующих экономических реалий, в осмыслении проблем и направлений развития национального хозяйства. |
| |
|
|
