|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (73), 2020 | | | | СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ГОСУДАРСТВ ЕВРАЗИИ И ДРУГИХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН | | | Селищев А. С.
доктор экономических наук, профессор
Селищев Н. А.
старший корреспондент Агентства ИТАР-ТАСС в КНР (г. Пекин),
кандидат экономических наук
| |
| | | | | В статье рассматриваются особенности социально-экономического развития КНР в годы 12-й пятилетки (2011–2015) или в третьем пятилетии «этапа совершенствования современной экономики Китая», который начался в 2003 году. Перед страной встают все новые экономические проблемы, ждущие творческого осмысления и эффективного решения | | Ключевые слова: 12-я пятилетка КНР, «китайская мечта», «новая нормальность» в КНР, «ловушка среднего дохода» в КНР, формирование среднего класса в КНР, экономическое соперничество США и КНР | | УДК 339.97; ББК 65.5 Стр: 134 - 138 |
И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно — колокольчик фарфоровый в желтом Китае
На пагоде пестрой ... висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи. (1911)
Гумилев Николай Степанович (1886–1921)
Введение. 12-я пятилетка (третья на этапе совершенствования современной экономики с 2003 года) явилась важным звеном в стратегии экономического развития КНР. На повестку дня встали новые проблемы и реалии: в том числе феномен «китайской мечты», «новая экономическая нормальность», формирование среднего класса в стране и другие.
Двенадцатая пятилетка (2011–2015 гг.): «китайская мечта» и «новая нормальность»
На Красной площади
Преддверье перехода
Курантов репетиция
Минуты приближенья
Бим бом
Бьют
По 15 минут
Передовой отряд китайцев
Ждут
Замерзли в ожидании
Куранты бьют
Китайцы ждут
Дождутся (2010)
Фокин Олег Анатольевич
Выработка стратегии 12-й пятилетки. В конце 2008 года Государственный комитет по делам развития и реформ (中华人民共和国国家发展和改革委员会), наследник Госплана КНР (国家计划委员会, 1952–1998), опубликовал для всенародного ознакомления список из 39 основных направлений восьми категорий для выработки стратегии 12-й пятилетки (2011–2015), предложив отечественным специалистам страны включиться в совместную работу по формированию среднесрочной социально-экономической стратеги Китая. Откликнувшись на это, тысячи ученых и практических деятелей представили свои доклады, записки и соображения, на основе которых во многом были определены основные направления новой пятилетки. После тщательной проработки и пройдя соответствующие необходимые инстанции, основные направления 12-й пятилетки были направлены на рассмотрение 4-й сессии ВСНП одиннадцатого созыва, проходящей с 5 по 14 марта 2011 года.
Новый пятилетний план предусматривал дальнейший и постепенный отход от экспортной ориентации экономики к развитию внутреннего рынка и стимулированию совокупного спроса. Упор делался на переход к интенсивным и инновационным формам развития. Первостепенное внимание уделялось дальнейшему развитию образования населения и отечественной науки. В новой пятилетке предусматривалось снижение темпов прироста ВВП от 10,3% в 2010 году до 8% в 2011 и до 7% в 2015 году. При такой траектории экономического роста объем ВВП в 2015 г. должен был составить ¥55 трлн (примерно $8,3 трлн) в ценах 2010 года [1]. Если в 11-й пятилетке ВВП ежегодно возрастал в среднем на 11,2%, то на 12-ю пятилетку планировались темпы 7% в год.
Десять основных задач 12-й пятилетки. Новый пятилетний план выдвинул десять приоритетных задач. Первое: ускорить трансформацию модели экономического развития. Второе: продолжать стимулировать национальный спрос и поддерживать стабильный и относительно динамичный экономический рост. Третье: всемерно стимулировать модернизацию сельского хозяйства. Четвертое: развивать современную промышленную систему. Пятое: обеспечить координацию процесса урбанизации и регионального развития. Шестое: формировать эффективную энергетику и комфортную среду обитания. Седьмое: развивать науку и образование, воспитывать талантливых работников для строительства инновационной экономики. Восьмое: всемерно форсировать социальное строительство и создать всестороннюю систему общественных услуг. Девятое: наращивать китайскую культурную мягкую силу. Десятое: постоянно углублять реформу и открытость миру и совершенствовать социалистическую рыночную экономику.
XVIII съезд КПК: «эффективное развитие» и построение общества «сяокан». Съезд проходил с 8 по 15 ноября 2012 года. 2270 делегатов представляли 82-х миллионную партию коммунистов. Из числа участников 169 делегатов были рабочими (на XVII-съезде — 51), 131 работали в государственных компаниях, 27 являлись владельцами частных компаний (в 2002 году — 7, в 2007 году — 17).
На съезде отмечалось, что последние три десятилетия китайская экономика в основном развивалась благодаря дешевой рабочей силе, высокому уровню накоплений, притоку иностранных инвестиций и увеличению экспорта. Однако к концу 12-й пятилетки следовало ожидать возникновения относительной нехватки рабочей силы. К тому же после мирового финансового кризиса 2008–2009 гг. настоятельно назрела необходимость поисков новых факторов экономического роста. Поэтому основной целью смены экономической модели развития объявлялось стимулирование потребления, расширение внутреннего рынка и дальнейшее реформирование структуры экономики.
Стране немало удалось сделать за период между XVI (2002 г.) и XVII (2007 г.) съездами партии. Так, ВВП страны вырос в 1,5 раза — до $7,5 трлн, а на душу населения — $1000 в 2002 году до $5400 в 2011 году. Планировалось удвоение ВВП и доходов городского населения в 2020 году по сравнению с 2010 годом. При этом заявленное построение общества «сяокан» (средней зажиточности) к 2020 году совпадало с первостепенным развитием внутреннего спроса, как одного из главных инструментов обновленной модели экономического роста. Удвоение ВВП позволяло Китаю не только повысить жизненный уровень, но и вывести страну с 81-го места (2000 г.) в первую полусотню стран по «индексу развития человеческого потенциала» (показатель ООН).
На XVIII съезде КПК была пересмотрена поставленная XVI съездом задача учетверения в 2020 г. ВВП по сравнению с 2000-м годом. В 2000 г. ВВП Китая составлял примерно ¥10 трлн (или $1,28 трлн), а показатель ВВП на душу населения — ¥7858 юаней (около $1000 по текущему курсу). По прогнозам (которые оказались верными) численность населения КНР в 2020 г. должна была составить 1,4 -1,46 млрд чел. В соответствии с планами, намеченными на XVI съезде, ВВП в 2020 г. предполагалось довести до ¥44–46 трлн, а показатель на душу населения — до ¥30 000 — 31 5000 в год. Однако фактически уже в 2011 году ВВП достиг ¥47,2 трлн ($7,3 трлн), а в пересчете на душу населения — ¥35 083. Поэтому в соответствии с новыми расчетами, ВВП в 2020 г. должен достичь ¥80,3 трлн ($12,75 трлн). При этом ВВП на душу населения планировался на уровне примерно ¥60 000 или $ 9300 [2]. Реализация этих планов к 2020 году, по мнению китайского руководства, означала бы завершение строительства общества «малого благоденствия» (小康, сяокан) и переход к следующему этапу реформы — построению общества «всеобщей зажиточности» (富裕, фуюй) [3].
«Китайская мечта» (中国梦, Чжунго мэн). К началу второго десятилетия XXI века Китай достиг крупных успехов в социально-экономическом развитии. Нация поднялась и расправила плечи. Тягостные заботы о пропитании и ликвидации бедности уходили в прошлое. Все в более привлекательных красках рисовалось будущее. На повестку все настойчивее ставился вопрос: «Что дальше? Какова конечная цель развития страны? В чем заключается китайская мечта?» Вопрос о «китайской мечте» витал в воздухе и принимал все более отчетливые формы.
В мартовском номере журнала Beijing Review за 2011 год появилась статья заместителя директора Партийной школы при ЦК КПК в Пекине Чжоу Тяньюна (周天勇, 1958-) «Преследуя китайскую мечту» [4]. В ней говорилось, что в США распространено понятие «американская мечта». Оно заключается в том, что каждый американец может достичь лучшей жизни, превратиться в процветающего человека, благодаря своему упорному труду. Существует ли китайская мечта? — задался вопросом Чжоу Тяньюн и ответил, что существует, что должна быть. Китайская мечта заключается в том, чтобы построить независимую, процветающую и сильную страну с населением более 1 млрд человек. В XXI веке китайцы должны жить в свободном, демократическом, равноправном, справедливом и гармоничном обществе, в котором каждый может полноценно реализовать свой ум и талант. Китайцам необходима свобода, демократия и динамично развивающееся общество. И это общество должно быть упорядоченным, с сильной партией и правительством, способными обеспечивать принятие адекватных и научно выверенных решений для гармоничного развития общества и каждого человека. Необходимо правильно строить отношения между личностью и коллективом, между гражданским правом и национальными интересами, между рыночной конкуренцией и социальной справедливостью. При этом в процессе модернизации Китай должен сохранять и развивать свои культурные традиции.
29 ноября 2012 года во время посещения выставки «Путь к возрождению» в Национальном музее в Пекине Си Цзиньпин официально озвучил идею «китайской мечты», которую объявил движущей силой в реализации «великого возрождения китайской нации». Таким образом, в конце 2012 — начале 2013 г. «китайская мечта» превратилась в ключевой термин китайских и зарубежных СМИ. Си Цзиньпин выразил уверенность в том, что «китайская мечта» определяет чаяния народа о богатом и могущественном государстве, национальном возрождении и счастье. Она отражает надежды народа на качественное образование, стабильную работу, достойные доходы, надежное социальное обеспечение, квалифицированное медицинское обслуживание, комфортабельные жилищные условия, чистую окружающую среду и перспективы полноценного развития детей и подрастающего поколения. Си Цзиньпин говорил о том, что каждый человек имеет собственные идеалы и устремления, у каждого — своя мечта. «Ныне, когда все заговорили о китайской мечте, мне думается, — продолжал он, — что величайшей мечтой китайской нации стала мечта о великом возрождении. Будущность каждого человека и его судьба неразрывно связаны с будущностью и судьбой всей страны и нации. Только тогда, когда хорошо стране и нации — хорошо и каждому в отдельности» [5].
В то время, как вектор «американской мечты» направлен от индивида к государству, вектор «китайской мечты» — от государства к индивиду. Фундаментом «американской мечты» является индивидуальное предпринимательство; вера в то, что любой, кто приехал в Америку, может осуществить свою мечту, если будет много и упорно работать. Основой «американской мечты» являются индивидуализм и демократия. Ядро «китайской мечты» — реализация коллективных ценностей, коллективизм. Китайская мечта — это мечта всего народа, мечта о сильном и богатом государстве [6, 59].
В России отклик на идею «китайской мечты» поступил от В.В. Жириновского и его коллег из МГУ: профессоров В.И. Добренькова и Н.А. Васецкого в брошюре «Китайская мечта как символ и реальность восточно-буддистской цивилизации». В своей работе они, в частности, пишут, что именно буддизм послужил основой для более поздних отпочкований от него индуизма, конфуцианства, даосизма, синтоизма. Именно поэтому авторы ведут речь о восточно-буддийской цивилизации, а, не, скажем, индуистской или конфуцианской. Именно буддизм, по мнению авторов, является культурно-синтезирующим началом всего этого цивилизационного пространства [7, 23]. Это суждение — более, чем спорное, к тому же вынесенное в заголовок брошюры, не позволяет комментировать этот литературный опус уважаемых авторов. Выводить все восточные религии и учения из буддизма — глубоко ошибочная инициатива.
«Новая нормальность» (新常态 синь чантай). В 2009 году один из руководителей компании PIMCO, Мохамед Эль-Эриан (1958-) огласил концепцию «новая нормальность» (new normal), суть которой сводилось к тому, что после мирового финансового кризиса 2008–2009 годов мировая экономика столкнулась с новыми реалиями долгосрочного развития с низкими темпами роста. Эта тема стала ключевой на конференции в Давосе (27–31 января 2010 года), где собрались более 2500 представителей бизнеса, науки и политических лидеров со всего мира. По прогнозам МВФ, в 2010 году мировая экономика должна была возрасти на 3,9%, в том числе китайская — на 8,8%, индийская — на 6,5%, американская — на 2,1%, ЕС — на 0,6%, а японская — на 0,9%.
В китайскую официальную лексику термин «новая нормальность» вошел в 2014 году, когда темпы роста национальной экономики снизились до 7% в год, что приобрело особый смысл для разработчиков стратегии экономического развития КНР. Дело в том, что при ежегодных темпах роста в 7,2% экономика удваивается за 10 лет, что немаловажно при планировании перспектив развития страны. 2010 год был последним, в котором темпы прироста ВВП Китая оказались двузначными (табл. 1). С начала реформ (1978 года) и до кризиса 2008 года, китайская экономика развивалась ниже двузначных годовых темпов прироста ВВП в 1979–1982, в 1986, в 1989–1991 и в 1996–2002 годах, то есть, на протяжении 15 из 30 лет. Мировой финансовый кризис завершил тенденцию двузначных темпов роста Китая. С третьего квартала 2015 года темпы прироста в годовом исчислении впервые упали до 6,9%, то есть ниже планируемых на 12-ю пятилетку 7%, хотя сам пятилетний план оказался перевыполненным (7,8%).
Таблица 1
Ежегодные темпы прироста ВВП Китая в 2006–2017 гг.| 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 |
|---|
| 112.7 | 114,2 | 109,7 | 109,4 | 110,6 | 109,5 | | 2012 | 2013 | 2014 | 2015 | 2016 | 2017 |
|---|
| 107,9 | 107,8 | 107,3 | 106,9 | 106,7 | 106,9 |
Источник: [8].
Впервые о «новой нормальности» Си Цзиньпин официально заявил в мае 2014 г. во время инспекционной поездки в провинции Хэнань. В ноябре 2014 г. китайский лидер выделил три особенности «новой нормальности» экономики КНР:
● переход от роста с высокими темпами роста к росту средне высокими темпами;
● оптимизация экономической структуры Китая, третичный сектор и потребительский спрос постепенно выходят на первый план. Продолжают сглаживаться различия между городом и деревней, а также между регионами.
● главным двигателем экономического роста вместо факторов производства становятся инновации.
Прирост китайской экономики в пределах 7% является приемлемым и разумным, и, по мнению китайских экономистов, такие темпы страна может поддерживать еще примерно 20 лет [9]. По данным МВФ, доля китайской экономики в мировой должна была составить в 2015 году 13,4%, а американской — 22,4%. Китай обеспечил 30,5% мирового экономического роста, в то время как США — 22,3%. В 2014 году ВВП на душу населения в КНР составил $7400 (в развитых странах около $20–30 тыс.). Это позволило стране занять 80-е место в мире по данному показателю [10]. По мнению китайских ученых, в 1998 году страна перешла от статуса государства с низкими доходами к статусу государства с «низкими средними» доходами, а в 2010 году к статусу государства с «высокими средними» доходами [11].
В условиях «новой нормальности» все более важную роль в формировании экономического роста начал играть фактор спроса населения. Так, в 2015 году, конечное потребление обеспечило 66,4% прироста ВВП. Впервые в китайской истории доля сектора услуг преодолела половину ВВП (55,4%), а добавленная стоимость высокотехнологичных отраслей увеличилась на 10,2% [12].
По мнению китайских экономистов, в условиях «новой нормальности» стране недопустимо более ограничиваться тремя традиционными драйверами: потребление, инвестиции и экспорт. Необходимо искать новые источники роста, в том числе увеличение инвестиций в образование и инновации, развивать смешанную собственность, заботиться об оптимизации размещения ресурсов. Крайне важно инвестировать в науку и технологии, внедрение научных разработок, реформировать трудовые отношения, заработную плату и цены. Необходимо продолжать либерализацию процентных ставок, ограничивать практику фиксированных цен и совершенствовать распределение доходов.
Изменение экономических реалий вынудило китайские власти модифицировать фискальную и денежно-кредитную политику. Так, в течение 2004–2007 годов в КНР практиковалась взвешенная фискальная политика (prudent fiscal policy), что означало проведение сбалансированности налоговых доходов и расходов. Денежно-кредитная политика в 2004–2006 годы также была взвешенной (prudent monetary policy), то есть приспосабливаемой к экономическим колебаниям: при признаках экономического замедления денежно-кредитная политика ослаблялась, а при признаках перегрева — ужесточалась. В 2007 году она стала жесткой: темпы предложения денежной массы затормозились, что было вызвано появлением признаков перегрева в 2007 году (табл. 2). При вступлении в кризис фискальная политика стала активной (proactive fiscal policy): увеличение фискальных расходов для стимулирования внутреннего потребления, инвестиций и экспорта, и продолжала быть таковой после окончания кризиса (2008–2015). Денежно-кредитная политика изменялась от умеренно-свободной (moderately loose monetary policy) в 2008–2009 годах, что подразумевало увеличение денежной массы, скупки облигаций на рынке ценных бумаг, снижении норы обязательного резервирования для коммерческих банков и понижением процентных ставок; в 2010–2014 годах, она вновь, как и до кризиса, стала взвешенной. Однако уже в конце 2014 года появились признаки ее постепенного ослабления.
Если в 2011 году Народный банк Китая трижды повышал годовые депозитные и кредитные ставки в общей сложности на 75 базисных пунктов, то уже с 2012 года началось их постепенное снижение, принявшее устойчивую тенденцию с ноября 2014 года (табл. 3). В 2015 году снижение ставок и нормы обязательного резервирования производилось 5 раз. При этом, денежный агрегат М2 в 2015 году возрос на 12,5%.
Таблица 2
Модификации фискальной и монетарной политики КНР в 2004–2015 гг.| Годы | Фискальная политика | Денежно-кредитная политика |
|---|
| 2004–2006 | Взвешенная | Взвешенная | | 2007 | Взвешенная | Жесткая | | 2008–2009 | Активная | Умеренно-свободная | | 2010–2014 | Активная | Умеренно-взвешенная | | 2015 | Активная | Более свободная: снижение процентных ставок и нормы обязательного резервирования |
Источник: [13]
Таблица 3
Изменение Народным банком Китая процентных ставок в 2011–2015 гг.| | Годовая
депозитная ставка | Годовая
кредитная ставка |
|---|
Изменение
базисных
пунктов | Ставка
после
изменения | Изменение
базисных
пунктов | Ставка
после
изменения |
|---|
| 9 февраля 2011 года | +25 | 3,00% | +25 | 6.06% | | 6 апреля 2011 года | +25 | 3,25% | +25 | 6,31% | | 7 июля 2011 года | +25 | 3,50% | +25 | 6,56% | | 8 июня 2012 года | -25 | 3,25% | -25 | 6,31% | | 6 июля 2012 года | -25 | 3,00% | -31 | 6,00% | | 22 ноября 2014 года | -25 | 2,75% | -40 | 5,6% | | 1 марта 2015 года | -25 | 2,5% | -25 | 5,35% | | 11 мая 2015 года | -25 | 2,25% | -25 | 5,1% | | 28 июня 2015 года | -25 | 2% | -25 | 4,85% | | 26 августа 2015 года | -25 | 1,75% | -25 | 4,6% | | 24 октября 2015 года | -25 | 1,5% | -25 | 4,35% |
Составлено на основе: [14].
Процессы урбанизации. По официальным данным, 1 ноября 2010 года в городах Китая проживало 665 млн жителей (49,68% населения страны). Еще через год, в ноябре 2011 года, впервые в истории страны число горожан (690,79 млн) превысило количество селян (956,56 млн). Если в 1979 году число сельских жителей составляло 81% населения страны, то в 2011 году — 48,75% (для сравнения: в СССР количество городских и сельских жителей сравнялось в 1961 году). Вместе с тем, по данным опросов сельских мигрантов в городах, которые живут здесь более 5 лет, примерно 47,52% из них заявили, что они все еще не чувствуют себя полностью инкорпорированными в городское общество ( “2011 Blue Book on China’s Society”, 社会蓝皮书). За период 1980–2015 гг. число горожан в КНР увеличилось в 4 раза: с 190,5 до 779,5 млн человек. При этом, если в восточных районах коэффициент урбанизации превысил 60%, то в западных и центральных районах все еще оставался меньше 50%. Таблица 4 иллюстрирует классификацию китайских городов по численности населения в 2015 году. При этом общее количество городов составило 658, а поселков городского типа (镇 чжэнь ) 20113.
16 марта 2014 года Госсовет КНР опубликовал «Национальный план урбанизации нового типа (2014–2020)», согласно которому в 2020 году 60% страны должны были стать горожанами. План был призван оптимизировать процессы урбанизации, накладывал жесткие ограничения на застройку аграрных территорий, предусматривал оптимизацию землепользования и развитие приграничных городов и поселков.
В начале 12-й пятилетки в Китае появился новый термин: «мировой город с китайской спецификой» (中国特色世界城市, чжунго тэсэ шицзе чэнши). К глобальным или мировым городам были отнесены Гонконг, Шанхай, Пекин, Гуанчжоу и Шэньчжэнь. Одной из формальных атрибутик таких городов являются, в частности, небоскребы. По китайским меркам небоскреб — это здание высотой свыше 152,4 м или 500 футов. В 2011 году велось строительство 200 таких сооружений (столько же, сколько в США), к концу 12-й пятилетки их число планировалось довести до 800. Новый небоскреб в Китае появлялся каждые 5 дней. При этом 7 из 10 самых высоких зданий мира в годы 12-й пятилетки находились в Китае.
Таблица 4
Классификация городов КНР по численности населения, 2015 г.| Размер городов | Число городов | Население, млн чел. | Доля численности городского населения, % |
|---|
| Более 10 млн | 7 | 98,9 | 12,3 | | От 5 до 10 млн | 10 | 66,7 | 8,6 | | От 1 до 5 млн | 89 | 178,1 | 22,9 | | От 0,5 до 1 млн | 155 | 105,1 | 13,5 | | От 0,3 до 0,5 млн | 147 | 57,0 | 7,3 | | Менее 0,5 млн | — | 280,5 | 36,0 |
Источник: [15, 89]
«Три средних»: «страна со средним уровнем дохода», «ловушка среднего дохода» и «средний класс». Как уже упоминалось в прошлой статье, в 2010 году Китай превзошел Японию по общему объему ВВП, рассчитанному по текущему валютному курсу, годовой же объем ВВП на душу населения КНР составил $4300. В 2012 году последний показатель вырос до уровня $6100 в год. Эти изменения переместили страну из позиции «нижнего среднего дохода» в позицию «верхнего среднего дохода». По стандартам Всемирного банка 2008 года, чтобы войти в группу стран с «высоким доходом», ВВП на душу населения должен быть не менее $11906 в год (а в 2012 году — уже $12475); минимальный уровень для группы стран со «средним доходом» составил в 2008 году — $3856 и в 2011 году — $4036.
Превращение Китая в страну «среднего дохода» автоматически поставило на повестку дня вопрос «ловушки среднего дохода» (ЛСД). Концепция ЛСД была принята Всемирным банком в 2006 году. Суть ее заключается в том, что страна, достигшая стадии среднего дохода может оказаться неконкурентной и впасть в состояние стагнации из-за дефицита инноваций и несбалансированности экономической структуры. В качестве яркого примера стран, попавших в ЛСР, обычно называют Аргентину и Бразилию. За период 1960–2008 гг. из 101 страны мира лишь 13 странам удалось преодолеть данную ловушку.
Исходя из этих соображений, китайское руководство объявило проблему ЛСД в качестве одной из приоритетных и занялось выработкой комплекса мер по преодолению ЛСД, и, прежде всего, по решению двух задач. Во-первых, в 2012 году в аграрном секторе КНР было занято 36% рабочей силы, которые производили 10% ВВП. Поэтому модернизация сельского хозяйства — стала одним из главных направлений выхода из ЛСД, что, впрочем, относится к китайской экономики в целом. Второй задачей является преодоление экономического неравенства. Так, коэффициент Джини в 2012 году равнялся 0,474. Критический же порог социально-экономического неравенства, по данным ООН, составляет 0,4. К тому же в 2012 году средний годовой доход городского жителя составлял ¥ 24565 ($3943), а сельского — в три раза меньше: ¥7917 ($1271).
Новые явления при расслоении китайского населения. Первые упоминания о среднем классе в китайской печати относятся к концу 1980-х годов. Однако лишь в начале XXI века китайские ученые начали изучать эту проблему вплотную. В 2005 году Национальное бюро статистики (国家统计局) огласило критерии китайского среднего класса: годовой доход от ¥60 тыс. ($9405) до ¥500 тыс. ($78376). В то время таким критериям соответствовало 5% населения страны. Согласно «Голубой книге китайских городов, 2011», изданной Академией общественных наук КНР, в 2009 городской средний класс насчитывал 230 млн человек, в том числе 46% населения столицы и 37,3% Шанхая. Основным критерием был определен коэффициент Энгеля (0,3–0,373), то есть люди, которые тратят на еду в пределах 30–37,3% своего дохода, а также, чей годовой располагаемый доход колеблется от ¥16300 ($2556) до ¥37300 ($5848). По мнению авторов упомянутого документа, динамика городского среднего класса будет иметь следующий вид. 37% в 2009 году, 45% в 2019 году, 50% в 2023 году и 52% в 2025 году [16].
Для сравнения: в 2011 году в США среднему классу относили домашние хозяйства с доходом $40–200 тыс. (что составляло 80% населения), в Германии $30–80 тыс. (55% населения). Данные «Голубой книги» раскритиковало Министерство финансов, согласно которому в 2011 году лишь 24 млн китайцев имели ежемесячные доходы $3500 ($549).
В 2012 году Академия общественных наук КНР опубликовала измененные критерии среднего класса КНР: индивидуальный средний доход $11880–17700 в год, по которому 23% страны относилось к среднему классу [17].
Что касается проблемы бедности, то за 12-ю пятилетку в стране удалось вызволить из этого состояния около 70 млн человек, или 11,7 млн ежегодно. Тем не менее, в 2015 году по официальным данным 70,17 млн с доходами в ¥2300 ($363) и ниже в год все еще считались бедными. Цель руководства КНР заключается в том, чтобы за 13-ю пятилетку (2016–2020) с бедностью было покончено.
В 12-й пятилетке наглядно высветился и еще один феномен: в начале 2013 года в стране насчитывалось 1,4 млн мультимиллионеров. И возникла новая проблема: из 20 тыс. китайцев с капиталами не менее ¥100 млн ($15 млн) 27% эмигрировали за рубеж, и еще 47% выразили желание это сделать [18].
Богатство подразумевает изменение образа жизни, качества потребления и обладание соответствующей атрибутикой. Первый престижный автомобиль Порше появился в КНР в 2001 году. Шикарным Бентли уже трудно удивить современного китайца. Италия и Англия поставляют в КНР яхты для богатых людей. Растет парк частных самолетов. В 2008 году их было продано 8 штук, в 2009 году -15, в 2011 году -13. В апреле 2012 года в КНР было 137 частных самолетов. И их парк динамично растет. Но в связи с этим возникают и новые проблемы. В частности, в 2011 году в КНР было 286 аэродромов и взлетно-посадочных полос, в то время как в США — 15 тыс. Если в Китае авиапарк состоял из 1610, то в США — из 28800 самолетов (примерно в 140 раз больше). Если в Китае в 2013 году было менее 4 тыс. пилотов гражданской авиации, то в США — более 370 тыс.
«На первый-второй — рассчитайсь!». Начало второго десятилетия XXI века ознаменовалось для Китая новыми достижениями. По оценке Всемирного банка в 2011 году ВВП КНР (в пересчете по паритету покупательной способности, ППС) составлял 87% от уровня США. С 2011 по 2014 год ВВП КНР вырос на 24%, а США — на 7,6%. По оценке МВФ 7 октября 2014 года Китай превзошел США по данному показателю, о чем мы уже упоминали в одной из наших книг [19, 4]. Однако некоторые аналитики высказывают мнение, что это историческое событие произошло в 2012 или даже в 2010 году. Тем не менее, при подсчете ВВП по обменному валютному курсу Китай еще серьезно уступал США. Так, в 2012 году данный показатель КНР составлял $8,2 трлн, или лишь 51% от уровня США ($16,2 трлн). По уровню жизни Китай также все еще значительно отставал от США. Даже используя пересчет по ППС, по доходу на душу населения Китай занимал место ниже 80-го в мире. По оценке Всемирного банка, число бедных в КНР превышало общее население Германии, Франции и Британии. Тем не менее, китайская экономика многого достигла. По плану развития страны, в 2020 году ВВП на душу населения КНР должен составить $10 тыс., в то время как США — $40 тысяч. Известный профессор университета Цинхуа — Ху Аньган (胡鞍钢, 1953-), в своей книге «Китай в 2030 году», писал, что в 2030 Китай по ВВП превзойдет США в 2 раза, и будет больше, чем США и ЕС вместе взятые [20].
В 2013 году объем внешней торговли КНР достиг $4,16 трлн, и страна по данному показателю вышла в мировые лидеры. В том же году КНР вышла на третье место в мире в качестве международного инвестора ($108 млрд), а китайский банк ICBC стал первым в списке 1000 крупнейших банков мира по версии The Banker. В 2014 году в списке Fortune Global 500 находилось уже 100 китайских предприятий. И хотя по этому показателю Китай все еще занимал второе место, однако отставание от США довольно быстро сокращалось. Все эти подвижки не могли не беспокоить США. Поэтому в ноябре 2009 года президент Барак Обама, посетив КНР, предложил создать из США и КНР группу G2. Китайцы ответили твердым отказом. А в 2010 году широкую огласку получило следующее высказывание Обамы: «Я не воспринимаю второе место Соединенных штатов Америки» [21].
В мае 2009 года китайский премьер Вэнь Цзябао (温家宝, 1942-) посетил 11-й саммит Китай-ЕС в Праге, где публично заявил, что Китай выступает против идеи G2, согласно которой США и Китай могли бы совестно управлять миром. А 12 сентября 2013 года бывший министр иностранных дел КНР Ли Чжаосин (李肇星, 1940-) сказал в Исследовательском институте Университета Цинхуа в Шэньчжене: «Только глупый может поверить, что Китай и США могут совместно управлять в рамках G2» [22].
Выводы. Несмотря на непростую ситуацию в мировой экономике и тенденции к торможению ее развития, экономика КНР в 12-ю пятилетку достигла немалых успехов. Так, ежегодные темпы прироста ВВП составили 7,8% (при 7% по плану). Заметно выросло благосостояние населения. Располагаемый доход городских жителей ежегодно возрастал на 7,7%, а чистый доход сельских жителей — на 9,6%. Объем ВВП Китая превысил запланированный на пятилетку. Доля третичного сектора в ВВП в 2015 году превысила его половину (44,2% в 2010 году). Создано около 60 млн рабочих мест. Миграция из деревни в город составила около 250 млн человек. Уровень безработицы был ниже 4,5%. Обязательным 9-м летним образованием охвачено около 93% населения свыше 15 лет. В октябре 2014 года Китай обошел США по ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности (ППС), сделав серьезную заявку на достижение того же результата в ближайшие годы по показателю ВВП, рассчитанному на основе валютного курса. Страна существенно продвинулась к достижению построения общества «сяокан» (малого благосостояния — well-off society) в 2020 году.
Вместе с тем, высветилось и немало социально-экономических проблем. Прежде всего, это — низкая эффективность использования ресурсов. Так, на производство единицы ВВП в Китае их тратится примерно в 2,5 раза больше, чем в среднем в мире. Земельные ресурсы также используются неэффективно. Увеличивается стоимость факторов производства: рабочей силы, капитала и земли, а также — в долгосрочной перспективе и обменный курс юаня. Производительность труда в 2–3 раза уступает развитым странам. В экспорте доля наукоемкой продукции еще не велика. Несмотря на то, что по численности научно-технического персонала Китай является мировым лидером, эффективность внедрения новых технологий еще недостаточно высока [23].
После мирового финансового кризиса в китайской экономике появились избыточные мощности. Особенно это относилось к производству цемента, листовому стеклу, коксу, автомобилям, мобильным телефонам, табаку и некоторым другим. В ряде отраслей простаивали от трети до половины производственных мощностей. На региональном уровне также вскрылось немало проблем. Это проблема загрязнения среды, слабое развитие регионального труда, опустынивание западных территорий, дефицит водных ресурсов, разрыв развития западных и восточных регионов.
Настораживает и стремительное увеличение денежной массы, в результате чего по показателю ??/ВВП Китай традиционно занимает первые места в мировой экономике. При этом крупные денежные суммы шли в недвижимость, создавая пузыри. Не может не беспокоить рост социальной и имущественной дифференциации общества, а также коррупция. |
| |
|
|
