|
| | | | Проблемы современной экономики, N 2 (66), 2018 | | | | НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ | | | Швец А. Ф.
аспирант Костромского государственного университета,
| |
| | | | | В статье осуществлен общий анализ тенденции динамики экономического развития сферы здравоохранения, которое в последние годы проходило под лозунгом оптимизации, но как показала практика, в ее основе не лежали импликации институционального развития. Возникли латентные предпосылки ухудшения здоровья граждан, снижения продолжительности жизни, снижения рождаемости. Обоснованы предложения по качественному соответствию новых экономических отношений целям и задачам социально-экономического развития страны | | Ключевые слова: сфера здравоохранения, институциональное развитие, социально-экономическое развитие | | УДК 314.174; ББК 60.7 Стр: 292 - 294 |
Сфера здравоохранения представляет собой весьма сложный симбиоз лечебных учреждений, предприятий различного типа и вида, значительное число инфраструктурных организаций. При этом целевыми функциями сферы здравоохранения является профилактика (предотвращение возможных заболеваний), лечение (восстановление работоспособности граждан), производство фармакологической продукции.
В различных регионах России реализация названных функций имеет разное качество. Это объясняется материальной базой лечебных учреждений, укомплектованностью медицинскими работниками, состоянием финансовой базы, вниманием к сфере здравоохранения региональных руководителей.
Немногие регионы могут сами себя содержать, в связи с чем финансовое обеспечение сферы здравоохранения вызывает значительную тревогу. Правительство оказывает некоторую помощь, выделяет субсидии. Существует система межбюджетных трансфертов, есть дотации на выравнивание уровней развития регионов. Нельзя не отметить, что вплоть до 2017 года эти дотации были очень низкими. В 2017 году объем дотаций достиг 40% потребности в них.
Сфера здравоохранения Костромской области в 2017 году, несмотря на крайне тяжелое состояние с финансами федеральных трансфертов (дотаций), получила поддержку только на лекарственное обеспечение льготных категорий граждан.[2]
Данное обстоятельство, вероятно, вызвано было тем, что в большинстве промышленных регионов России наблюдался сильный спад инвестиций (от 15 до 40%) [3], а в Костромской области был рост инвестиций и поэтому, по формальным признакам, дотаций не было выделено. В то же время экологическая ситуация в Костромском регионе привела к росту раковых заболеваний, росту смертности от воспаления легких. Методика определения целевых адресов для выделения дотаций, очевидно, требует принципиального изменения. На наш взгляд, именно в несовершенстве действующих методик формирования межбюджетных трансфертов скрываются латентные предпосылки роста заболеваний и уменьшения продолжительности жизни.
Обратим внимание и на такую негативную результативность оптимизации в сфере здравоохранения как закрытие родильных домов. Участились случаи, когда доставить рожениц в территориально отдаленные учреждения родовспоможения не удается без последствий, включающих, в том числе, смерть и не состоявшихся матерей и их народившихся детей.
Сложившаяся система экономических отношений в сфере здравоохранения очень часто характеризуется и как институциональной избыточностью, так и институциональной недостаточностью. В результате возникает деформация эффективных экономических отношений, что требует создания новых экономических отношений. Это новое характеризуется нами как качественное соответствие механизма оптимизации интересам граждан страны.
Вышеизложенное можно отнести к тесной взаимосвязи экономических и социальных проблем РФ. В связи с этим, на наш взгляд, необходимым является краткий анализ объективного положения дел в экономике.
В послании Президента Федеральному Собранию прозвучали неутешительные итоги первых двух месяцев текущего года — снижение реальных доходов россиян в январе на 7% в годовом выражении и ухудшение ситуации в российской промышленности, рост которой замедлился (практически до нуля). Дело в том, что при сохранении действия факторов, ограничивающих в долгосрочной перспективе рост промышленности планкой в 1–1,5% в год, т.е. гораздо ниже среднемировых темпов, индекс деловой активности на промышленных предприятиях, оценивающий объёмы производства, число занятых и количество заказов, по данным исследовательской организации Markit, снизился с 52,1 до 50,2 пункта. Иначе говоря, этот индекс вплотную приблизился к черте в 50 пунктов, которая отделяет рост сектора от сжатия, а итоговое значение показателя оказалось минимальным с июля 2016 года. Количество заказов на продукцию российских заводов упало до восьмимесячного минимума, рост издержек ускорился, но слабый спрос помешал производителям компенсировать его в собственных ценах, повышение которых стало минимальным. Занятость в промышленности продолжает сокращаться.
Главными «замедляющими» факторами в промышленности являются дефицит долгосрочных инвестиций в развитие, рост физического и морального износа оборудования в ключевых обрабатывающих отраслях — в химическом производстве, в производстве автомобильного транспорта, машин и оборудования. По некоторым оценкам, износ инфраструктуры составляет около 80%. Наличие множества дисбалансов в экономике привело к росту инвестиционного скептицизма не только у владельцев денег, но и у менеджмента, а доля капитальных инвестиций в структуре ВВП России снизилась до 10%. Правда, Росстат настаивает на 19–20%, но даже если это соответствует действительности, в чём эксперты сомневаются, то и этого мало. В развитых странах этот показатель должен быть не менее 45–50%.
Есть основания полагать, что и заявленная цифровизация экономики для сферы здравоохранения будет также неоднозначна по результатам как и пресловутая оптимизация [1]. А имеющаяся недостаточность институтов для нормального функционирования сферы здравоохранения является предпосылкой необходимости формирования качественно новых экономических отношений, соответствующих целям и задачам социально-экономического развития страны, о чем неоднократно высказываются исследователи [7; 6].
Рассмотрение импликации институционального развития сферы здравоохранения предопределило обращение к латентным предпосылкам, среди которых достаточно значимыми являются предпосылки увеличения перечня внутренних источников финансирования сферы здравоохранения. В этом контексте нельзя не заметить, что малоуспешной может оказаться ставка российских властей на внутреннее накопление (или, как выражаются эксперты из ЦБ и министерств экономического блока, «на развитие внутренних источников финансирования»). Состояние российской экономики лучше всего и нагляднее, чем цифры Росстата, показывают процессы, происходящие в банках. Согласно опубликованному 13 июня докладу Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА), самостоятельное «излечение» российского банковского сектора в ближайшей перспективе невозможно. Лишь 20% банков способны самостоятельно генерировать прибыль, чтобы пополнять капитал, а две трети кредитных организаций в последние три года хотя бы раз оказывались в критическом положении и смогли продолжить деятельность лишь за счёт вливаний извне. По оценке агентства, в прошлом году крупнейшие российские банки, активы которых составляют 89% всей банковской системы, вместо пополнения капитала за счёт прибыли от операций, начали его терять: средневзвешенное значение генерации капитала с 76 базисных пунктов рухнуло до минус 86 б.п. [3] Налицо симптомы финансовых проблем, наглядно нашедших выражение в запущенной, наконец, пенсионной реформе. По сути, эта реформа состоит в откате социальных отношений в эпоху дикого капитализма, не знавшую ни пенсионной системы, ни сколько-нибудь внятной социальной политики. Для многих россиян переход к повышению срока выхода на пенсию будет означать отмену пенсионной системы вообще — до выхода на отдых они просто не доживут.
Изменение пенсионной системы напрямую найдет свое отражение в сфере здравоохранения в части необходимости дополнительного финансирования на лечение неработающих пенсионеров. При этом работающие пенсионеры при нахождении на больничном листе получают выплаты из Фонда социального страхования дополнительно к пенсионным выплатам, а неработающие пенсионеры этой выплаты лишены, хотя в период своей работы все необходимые отчисления производили в полном объеме. С позиции обеспечения экономической безопасности личности считаем такую постановку правомерной.
Тем временем, недавний опрос ВЦИОМ показал, что три четверти российских бизнесменов (76%) оценивают состояние экономики как кризисное или катастрофическое[10]. Деградацию ситуации заметили все предприниматели вне зависимости от масштаба деятельности. О кризисе заявили 73% представителей крупного бизнеса и 77% — среднего и малого. Почти две трети — 63% — сообщили, что за последний год положение их бизнеса ухудшилось (против 59% год назад). 23% заявили, что в ближайший год им придётся сворачивать операции или вовсе уходить с рынка[10].
Очень серьезной латентной предпосылкой можно назвать обсуждаемое повышение пенсионного возраста. За основу Правительством принят и предложен депутатам самый жёсткий из вариантов, согласно которому пенсионный возраст для мужчин увеличится на пять лет, до 65 лет, для женщин — на восемь лет, до 63 лет. Особый упор реформаторов на женщин, пенсионный возраст которых увеличен сразу на 8 лет, объясняется тем, что женщины живут дольше мужчин, их число больше.
Непопулярная (в любом варианте, пусть даже смягчённом далее Госдумой) реформа даст не так много, тем более что повышение пенсионного возраста предлагается ввести в течение достаточно длительного переходного периода, который начнётся с 2019 года, чтобы пошагово достичь выхода на пенсию в 65 лет для мужчин в 2028 году и в 63 года для женщин в 2034 году. Для большинства людей, которые готовились выходить на пенсию в ближайшее время, изменения будут плавными и повышение пенсионного возраста «пройдёт постепенно», как подчеркнул глава Правительства. Но фактические косвенные издержки, связанные с расходами на здравоохранение (На выходящего на пенсию человека и сейчас приходится в среднем около двух заболеваний. При повышении пенсионного возраста эта проблема усугубится.) [11], проблемами воспитания детей дошкольного возраста, снижением экономии на работающих пенсионерах, ухудшением качества выпускаемой продукции, ростом молодёжной преступности в связи с ухудшением ситуации на рынке труда и т.п., сделают экономию не столь существенной. Расчёты Академии труда и социальных отношений показывают, что при моментальном повышении пенсионного возраста бюджет только 3 года будет в плюсе, потом выйдет на нулевой эффект, а затем уйдёт в минус. Через 7 лет государство наберёт такой же объём обязательств из федерального и региональных бюджетов, но уже на содержание новых безработных предпенсионного возраста. Пошаговое введение пенсионного возраста может не дать вообще ничего, похоронив все надежды и мечты реформаторов.
Еще одной латентной предпосылкой является оживление со стороны отечественных лоббистов. На минувшей неделе прозвучало «революционное» предложение Министерства промышленности и торговли о введении заградительных пошлин на техническое оборудование, необходимое для линий производства хлеба, мясных изделий, молока и безалкогольных напитков. В случае принятия этого предложения цены на продукты питания могут вырасти. Представители пищевой промышленности выступили категорически против идеи ведомства, так как у российских производителей подобного оборудования просто нет своих аналогов. Никто не мешает российским производителям сначала сделать модели, выигрывающие по цене и качеству, а уже потом продвигать их на отечественном рынке.
Конечно же, в этой ситуации могут быть найдены те или иные экономически эффективные решения, но почему-то никто не пытается рассмотреть проблему системно, во взаимосвязи с системой здравоохранения. Казалось бы, тривиальная истина, согласно которой состояние здоровья напрямую зависит от качества питания, но проблема даже не дебатируется.
Бизнес-омбудсмен Б.Титов, семье которого принадлежит одна из крупнейших в стране компаний по производству вин, «Абрау-Дюрсо», фактически предложил взвинтить цены на вино, введя сбор на импортные вина, опять-таки во имя нуждающихся российских производителей. Производители вина, виноматериалов, коньячных спиртов и крепкого алкоголя хотят получать из бюджета не менее 50 млрд рублей в год.
Недавно глава Минэкономразвития М.Орешкин в ходе заседания внутрифракционной группы «Единой России» в Госдуме предупредил депутатов, не уточняя деталей и сроков, о подготовке ведомством некоего пакета «непопулярных» решений. Фактически ориентация на «непопулярные меры» воспринимается Правительством как неизбежный смысл его нынешней работы.
Информационный поиск, проведенный автором статьи с целью осмысления структуры, скорости реализации непопулярных мер, их отраслевой разбросанности, а также ответственности лиц, принимающих решения, делает возможным сделать вывод о том, что имеющийся на сегодняшний день перечень непопулярных мер предполагает их реализацию, в первую очередь, в сфере здравоохранения.
Отметим, что в условиях мирового экономического кризиса значимость устойчивости национальных систем здравоохранения возрастает. Как указывают И.П. Каткова, В.И. Катков «Здравоохранение стало реальным критерием уровня прогрессивного развития общества и эффективности деятельности правительств различных стран мира» [5].
Администрацией Костромской области уделяется значительное внимание сфере здравоохранения. Ежегодно утверждается программа государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи [8; 9]. В то же время далеко не все постановочные задачи удачно решаются. Чтобы экономические отношения в сфере здравоохранения не приобрели деструктивный характер, требуется кардинальное изменение экономической науки в части формирования базовых положений, определяющих экономическую политику руководителей всех уровней функционирования экономического пространства. |
| |
|
|
