|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (55), 2015 | | | | ЭКОНОМИКА И РЕЛИГИЯ | | | Чикулаева Е. Д.
магистр факультета социологии
Санкт-Петербургского государственного университета
| |
| | | | | В статье проанализированы современные экономические интерпретации тезиса Вебера. Частично раскрыто экономическое значение его работы «Протестантская этика и дух капитализма» и выявлены сходства и различия современных экономических исследований в этой области, которые опровергают или оправдывают идеи Вебера. Представлены современные попытки вернуться к тезису Вебера с точки зрения теории человеческого капитала, а также эконометрические проверки, сравнивающие трудовую и социальную этику в разных религиозных традициях. Тем самым, в статье делается попытка оценки тезиса Вебера в контексте современных экономических измерений | | Ключевые слова: Макс Вебер, протестантская этика, человеческий капитал, религиозные традиции | | ББК Ю3(4Г)6-632.3 Стр: 387 - 389 |
Исследовательский этюд «Протестантская этика и дух капитализма» Макса Вебера стал одним из самых обсуждаемых в области экономики и религии. Дискуссия о роли протестантизма в зарождении и развитии современного капитализма стала сводиться к так называемому тезису Вебера, который сразу стал объектом критики и обсуждения. При этом авторы далеко не всегда утруждали себя хорошим знакомством с текстом, что привело к упрощениям и, как следствие, к заведомо неправильной интерпретации идей Вебера [23].
Наиболее популярное и при этом вводящее в заблуждение упрощение тезиса заключается в том, что протестантизм стал причиной появления современного капитализма [22], в то время как идея Вебера заключалась в том, что протестантская этика как особая система норм и ценностей при помощи аскетического образа жизни, мотивированного религией, нашла свое преобразование в духе капитализма, который косвенно был поддержан протестантскими теологическими идеями.
Cогласно Веберу, основу протестантской этики составляет понимание человека, которое выражено в идеях благодати, призвания, предопределения [1]. Основные принципы протестантской этики сильно расходились с христианской моралью Средневековья. Понятие благодати в протестантизме обозначало Божью волю, что уже само по себе отвергало всякую самостоятельность человеческих действий. Причины распространения предпринимательства, заключаются в культурном развитии людей, для которых упорный труд и рациональный образ действий имел особое значение. Протестантская этика явилась одним из важнейших источников культуры поведения рабочего класса, выразила в себе пожелания преобразований в понимании человеком труда и развила такие человеческие качества, как воля, стремление к успеху, совершенствованию, добропорядочность, а также породила уважение к трудовой деятельности как таковой [10].
Научный подход Вебера в какой-то степени противоположен методологическому подходу Маркса, который выделял экономический фактор как решающий [13]. Рассматривая исторические явления через призму социально-культурных факторов и уделяя особое внимание духовной сфере человеческой жизни, Вебер стал примером для подражания для будущих ученых. Довольно известным утверждением считается то, что Вебер пытался переосмыслить теорию Маркса, с помощью религиозного фактора, который, будто бы предопределяет экономическое развитие. Данное представление является настолько поверхностным, что его можно отнести в категорию ложных. Подход Вебера гораздо более сложный и представляет собой анализ самых разных факторов, оказывающих влияние, как на общество, так и на отдельного человека.
Исследования процесса возникновения капитализма оставили неравнодушными многих ученых того времени. Современники Вебера, в числе которых Брентано, Зомбарт, Трёльч, Фанфани, выдвигали новые теории, отталкиваясь от тезиса Вебера, и порой приходили к самым противоречивым и неожиданным выводам [5, 9, 23]. Историк Ричард Тоуни, как и Вебер, считал, что капитализм и протестантизм связаны. Только для Тоуни эта связь обратная: по его мнению, именно капитализм повлиял на развитие протестантизма. Так, например, протестантская церковь заимствовала у капитализма стремление к рациональному ведению хозяйства. Тоуни уделяет внимание тому факту, что южная Германия, Венеция и Флоренция в начале эпохи великих географических открытий были подвержены капиталистическому духу, так как являлись центрами торговли в связи со своим местоположением. Англия и Голландия, стали странами, где также возник капитализм, но не по той причине, что они являлись государствами, где основной религией был протестантизм, а в силу роста экономической активности, характерной для центров коммерческой деятельности [22]. В книге «Религия и подъем капитализма» Тоуни задает риторический вопрос: «Не являлись ли религиозные изменения сами по себе результатом экономических движений?» [26].
Для экономистов тезис Вебера представляет особый интерес, в том числе по причине появления новой научной области — экономики религии (economics of religion). Основным вопросом, который изучается в рамках данного направления, является экономическая логика религиозного поведения человека. В противовес поведению рационального человека homo economicus, религиозное поведение приводит как к непредвиденным издержкам, с точки зрения рационального поведения, так и к неожиданным экономическим успехам [18]. Среди наиболее важных аспектов в экономической интерпретации Вебера находятся концепции социального и человеческого капитала. Социальный капитал в основном сводится к установлению контактов и доверию, а человеческий капитал — к грамотности и уровню образования.
Наиболее авторитетным и публикуемым в области экономики религии является Лоуренс Ианнакконе, директор Центра экономических исследований религий. Ианнакконе склонен рассматривать религию как рыночный феномен [17]. Ученый отмечает, что в современных обществах религия в роли социального института стала более доступна. Верующие зачастую сами выбирают себе религию и то, какую роль она будет играть в их жизни. Стоит также учитывать, что это решение с течением времени может измениться. В такой среде, отдельная религиозная «фирма» может процветать только в том случае, если она предоставляет преимущества, сравнимые с «фирмами-конкурентами» [17].
С момента выхода в свет и по настоящее время изучение и экономические проверки тезиса приводят к открытию новых гипотез. Современные экономисты Саша Беккер и Лудгер Воссман, представили альтернативную и развивающую тезис Вебера идею. Согласно их тезису, протестанты преуспевали в своей экономической деятельности из-за того, что необходимость читать увеличила грамотность и, как следствие, выработала человеческий капитал, ставший впоследствии решающим для экономического успеха [12].
Данная теория берет за основу стандартную модель человеческого капитала. Мартин Лютер одобрял универсальное образование, направленное на то, чтобы у всех христиан была возможность прочитать Евангелие самостоятельно. В своей работе «Был ли не прав Вебер? Теория человеческого капитала протестантской экономической истории» [12] немецкие ученые предполагают, что экономическая активность протестантов явилась следствием их грамотности. Выявляя связь между протестантизмом и экономическим развитием Пруссии второй половины девятнадцатого века, Беккер и Воссман подтверждают результаты своей теории, которая представляет собой дополнение к научным наблюдениям Вебера.
Используя расстояние до Виттенберга как инструмент для расчета распространения протестантизма, Беккер и Воссман отмечают сильное влияние протестантизма на грамотность, подтверждая основной механизм теории человеческого капитала. В этой модели отождествление религии с образованием происходит через допущение, что Реформация явилась внешним событием, способствовавшим экономическому развитию.
По мнению ученых, теория человеческого капитала не исключает убедительность теории трудовой этики Вебера, а скорее дополняет ее. Особенностью главного тезиса Вебера являлась своеобразная этика, которая повлияла на экономическую активность. Согласно Веберу, «призвание» сыграло решающую роль, будучи интерпретированным как задача, поставленная самим Богом перед человеком. Протестантская трудовая этика оправдывала накопление богатства и тем самым предоставляла моральные обоснования для капиталистической индустриализации [1]. В этом заключалась основная идея теории трудовой этики для экономического развития по Веберу.
Всем известно, что Лютер перевел Библию на немецкий язык, тем самым, сделав ее доступной. Что менее известно о Лютере, это то, что он также старался повсеместно распространить образование. Уже в самых своих первых проповедях Лютер настаивал на том, что в каждом городе должна быть школа для мальчиков и для девочек, чтобы каждый ребенок смог научиться читать Священное писание [12]. Призвание Лютера обучить грамотности всех, чтобы люди смогли читать Библию сами, является ключевым для альтернативной теории Беккера и Воссмана, так как следует учитывать, что как чистое совпадение, грамотность также стала использоваться в экономической сфере. Необходимо отметить, что Лютер никогда не задумывался об экономической полезности обучения. Увеличившееся число грамотных протестантов было мотивировано религией. Отдельно взятые обучение, преподавание и научная деятельность, не представляли собой ценности для Лютера [12].
Лютер поручил правителям и авторитетным лицам заведовать школами. Проводились школьные реформы, в результате которых была построена новая школьная система. Как следствие, цены на обучение были существенно ниже в протестантских регионах, чем в католических. Также Лютер настаивал на том, чтобы родители сами уделяли внимание обучению и посылали детей в школу. Таким образом, все христиане были задействованы в том, чтобы их дети получили приличное образование [15]. Требования Лютера также способствовали тому, что образование воспринималось как удовольствие, а не как нагрузка [12]. Учитывая данные эффекты, простая экономическая модель предсказывает, что оптимизируя индивидуальную полезность, протестанты будут более образованными в среднем, чем католики, так как протестанты имеют меньше затрат и больше выгоды от обучения [12].
Факт того, что Реформация способствовала распространению начальных школ в Германии, хорошо известен в истории немецкого образования. Протестантские города и территории провозглашали универсальное образование и требовали строительства новых школ. Постоянные посещения школ ведущими реформаторами гарантировали соблюдение распорядков, предписанных образовательной системе.
Немецких ученых интересует полезность образовательной экспансии за пределами религии. В экономике предельная полезность образования экономического развития получила распространение в связи с появлением теории человеческого капитала во второй половине двадцатого века. Ключевой идеей является то, что образование представляет собой инвестицию, которая приводит к высокому заработку, так как продуктивность со временем увеличивается [14]. Используя в проверке своей концепции статистические данные и эконометрические расчеты, немецкие ученые приходят к выводу о том, что требования Лютера по отношению к образованию способствовали созданию простой альтернативной теории исторического экономического успеха протестантских регионов [12]. Протестанты были намного чаще «подвержены» обучению, чем католики в силу религиозных причин и, как побочный эффект, такое образование трансформировалось в экономический успех.
Попытки сопоставить социальную и трудовую этики протестантов и католиков, основываясь на трудах Вебера, предпринял Бенито Аррунада. В работе «Протестанты и католики: схожая трудовая этика, различная социальная этика» [11] испанский ученый развивает две гипотезы. Первая заключается в том, что трудовая этика протестантов способствует тому, чтобы последние работали усерднее и продуктивнее по сравнению с католиками. Гипотеза социальной этики предполагает, что протестантские ценности склоняют человека к активному социальному взаимоконтролю, поддержке институтов, а также заставляют придерживаться одинаковых ценностей [11].
Результаты его исследования слабо оправдывают гипотезу трудовой этики. Несмотря на то, что в среднем протестанты работают на 8,5% больше и добиваются личного успеха чаще, значение этого различия по отношению к католикам исчезает после изучения региональных и демографических эффектов [11].
Согласно статистическим данным, для католиков сильная вера и религиозное воспитание связаны с наименьшим количеством рабочих часов. Результаты изучения рабочих часов, как переменной, которая измеряет рабочее время, проведенное вне дома, оказываются довольно сомнительными в отношении различных эффектов, повлиявших на интенсивность религиозной веры и воспитания протестантов и католиков [11]. Несмотря на это, данные результаты лишь отражают различие двух религий в отношении трудовой деятельности, которая не может стать предельно ясной без четкого разграничения количества часов, уделяемых трудовой деятельности вне самой работы. Доступные данные в отношении к вере и воспитанию не могут быть рассмотрены как дальнейшее стремление к успеху. Единственные оправданные результаты сравнения могут заключаться в том, что католики и протестанты по-разному расставляли свои приоритеты по отношению ко времени, проводимому с семьей и за работой. Как следствие, можно выделить идею о том, что время, проведенное с семьей для католиков, имело большее значение, чем время, проведенное с семьей, для протестантов [11].
Гипотеза социального контроля подтверждается тремя заключениями, основанными также на эконометрических результатах проверки. Во-первых, католики выполняют работу безвозмездно намного реже, чем протестанты. Более того, занятие добровольным трудом для протестантов увеличивается в два раза больше, чем для католиков. Во-вторых, протестанты, получившие образование, доверяют церкви и религиозным организациям больше, чем образованные католики. В третьих, даже если образование оказывает на католиков положительный эффект, такое упрощение скорее всего возникает вследствие социального значения религиозных практик [11]. Данные заключения поддерживают идеи о том, что для протестантов образование является дополнением к религии, а для католиков образование заменят ее. Также католики менее открыты для контактов со светскими людьми по той причине, что католическая церковь вступает в некий конфликт с образованным светским обществом [11].
В своих выводах, Аррунада говорит о том, что в данной работе он не находит явного подтверждения тезиса Вебера относительно трудовой этики. Однако, в подтверждении собственной гипотезы социальной этики, которая предполагает, что протестанты больше поддерживают институты, менее зависимы от близкого круга друзей и семьи, а также то, что протестантские ценности склоняют человека к активному социальному взаимоконтролю, испанский ученый находит связь с идеями Вебера о значимости социального взаимоконтроля, которые можно найти в его работе «Протестантские секты и дух капитализма» [2].
Результатами анализа работ, посвященных эмпирическим проверкам, является заключение о том, что выводы, к которым приходят экономисты, могут совпадать с тезисом Вебера, как, например, теория человеческого капитала, перенесенная на исследование образования у протестантов, в целом подтверждающая взаимосвязь между протестантизмом и экономическим успехом, или не совпадать с тезисом Вебера, в случае с выводами относительно трудовой этики протестантов, которые, после эконометрической проверки показывают, что результаты измерения трудовой деятельности протестантов схожи с результатами, полученными при такой же проверке католиков. Интересен случай, когда гипотеза социальной этики, выдвинутая при анализе работы «Протестантская этика и дух капитализма» находит свое подтверждение в идеях, высказанных в уже другой работе Вебера [2].
Самой важной частью таких проверок, появившихся на основе работы «Протестантская этика и дух капитализма», на мой взгляд, является выявление новых гипотез и взаимосвязей. На данном этапе развития экономической мысли важно не только уметь опровергать уже существующие научные идеи, но и, находясь под их воздействием, находить новые взаимосвязи и выдвигать гипотезы, представляющие научную ценность. |
| |
|
|
