|
| | | | Проблемы современной экономики, N 4 (52), 2014 | | | | ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ И ПЕРЕХОДА К ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКЕ | | | Яковлева Н. Г.
проректор по науке Московского финансово-юридического университета,
кандидат экономических наук, доцент
| |
| | | | | Целью статьи является аргументация необходимости проведения согласованной промышленной политики, охватывающей субъекты и объекты государственного регулирования с целью интеграции и взаимной мультипликации эффектов в сфере образования и материального производства | | Ключевые слова: реиндустриализация, промышленная политика, селективное регулирование, образование, образование для всех | | УДК 330.35; ББК 66.3(2Рос) Стр: 45 - 49 |
Открывшаяся в журналах «Экономическое возрождение России» и «Проблемы современной экономики» дискуссия по проблемам обновления российской экономической системы, перехода к политике реиндустриалации актуальна, прежде всего, тем, что позволяет связать ключевые сферы современного экономического развития страны: высокотехнологичное материальное производство в реальном секторе, с одной стороны, и сферы, обеспечивающие развитие человека: образование, науку, культуру — с другой, с вопросами, которые касаются проблем экономической политики. Последние предполагают возможность и необходимость селективного государственного регулирования в условиях развития смешанной рыночной экономики с учетом специфики России как определенного социума с богатой историей, национальными, культурными, цивилизационными традициями.
Характерно, что большая часть авторов, принявших участие в дискуссии, однозначно выступили с критикой идей рыночного фундаментализма и праволиберальной модели экономической политики. Одним из основополагающих текстов в этом отношении является статья Р.С. Гринберга, в которой дается «...критический анализ монетарной политики, проводящийся до сих пор в России и доказывается, что в отечественной экономике причины стагфляции существенно отличны от «классических», а их преодоление предполагает активные реформы экономической системы»1.
Эта идея проходит красной нитью и через тексты С.Д. Бодрунова2, который, в частности, пишет: «Такая постановка проблемы отражает существующее положение в российской экономике, что несложно проиллюстрировать, используя статистические данные. В структуре ВВП даже в период благоприятной экономической конъюнктуры 2000-х гг. сокращался удельный вес обрабатывающих производств, ослаблялась продовольственная безопасность страны, базирующаяся на внутреннем сельскохозяйственном производстве. Одновременно рос удельный вес добычи полезных ископаемых, финансовой деятельности и операций с недвижимостью. К позитивным сдвигам можно отнести лишь некоторое сокращение доли торговли. В то же время в отраслях, от которых зависит развитие человеческого потенциала, тенденции к восстановлению после провала 1990- х гг. можно характеризовать как весьма слабые. Так, удельный вес образования остался на прежнем низком уровне, а здравоохранения увеличился лишь на доли процента».
Эти идеи звучат и в работах М.И. Воейкова3: «Сегодня Россия погружается в стихию рыночных, товарно-денежных отношений и, стало быть, упирается в следующую фундаментальную проблему. Должна ли Россия продолжать спокойное и спонтанное развитие, равномерно плыть по волнам рыночной стихии, надеясь, что кривая рыночного саморазвития выведет туда, куда надо? Или же российский корабль экономики, погрузившись в океан рыночной стихии, должен иметь четкий курс и твердо его держаться, подчиняясь жесткой государственной руке «капитана»?».
Подобная же постановка вопроса характерна и для многих других участников дискуссии.
В данном случае автор полностью согласен с этими актуальными выводами, но хотел бы подчеркнуть, что для темы статьи, которая предлагается вниманию читателей, самым интересным является вопрос о применении методов и форм промышленной политики, включающей программирование и селективное регулирование, к такой сфере как образование. И вот этот аспект практически не затронут в дискуссии, что, на наш взгляд, является немалым упущением со стороны ее участников, так как они в первую очередь рассматривают (и в ряде случаев исключительно) только сферу материального производства.
Между тем современная экономика — это система, в которой человек становится не просто главной производительной силой4, как его определял К. Маркс еще в XIX веке, но и источником инноваций и обеспечения приоритетного развития тех высоких технологий, о которых справедливо пишут упомянутые выше авторы. В этом отношении следует обратить внимание на статьи А.И. Колганова и А.В. Бузгалина5, в которых справедливо подчеркивается то, что образование в современной экономике превращается в одну из основных сфер экономического развития. В тоже время, критика этой позиции в работах Д.Е. Сорокина6, В.М. Кулькова7, на наш взгляд, также представляется достаточно взвешенной и серьезной, поскольку однозначный упор на образование без учета проблем в реальном секторе материального производства, присутствующей в тексте А.И. Колганова и А.В. Бузгалина, на наш взгляд, является односторонним.
Возвращаясь к проблеме собственно образования, хотелось бы подчеркнуть, что активное общественное регулирование этой сферы и развитие его общедоступности предполагает развитие образования по траектории, обозначенной ЮНЕСКО в рамках программы «Образование для всех». Эта программа разработана данной авторитетнейшей международной организацией много лет назад8 и поддержана авторитетными учеными и политиками России9.
В рамках этой традиции существенно важно рассматривать образование как явление, с одной стороны, целостное, а с другой — междисциплинарное. Последнее обусловливает необходимость структуризации и выделения основных логических блоков этой многоплановой системы. Такое структурирование, сопряженное с эмпирическими и теоретическими основаниями, может и должно стать эффективной предпосылкой для выделения ключевых проблем и «провалов» образования (используем последнее понятие по аналогии с хорошо известными в экономической теории феноменами «провалов рынка» и «провалов государства») в нашей стране и выделения (с последующей систематизацией и определением приоритетов) возможных путей их преодоления. При этом структурирование образования как метасистемы должно быть — подчеркнем еще раз — непосредственно сопряжено с его наиболее актуальными современными проблемами и включено в общую программу развития социально-экономической системы России.
За основу примем некоторые исторически (с преломлением на российскую действительность) сложившиеся основания.
Информационно-технологический базис. Достаточно очевиден и не требует пояснений, однако принципиально важен тезис о том, что применение в образовании современных компьютерных, информационно-коммуникационных технологий является основным из факторов развития образовательного процесса и управления образованием.
В этой связи уже несколько десятилетий подряд на первый план в определении проблем и основных направлений развития образования выдвигается процесс его информатизации — внедрение компьютерной техники и новых информационных и телекоммуникационных технологий в различные сферы образовательного процесса. В результате развертывания этого процесса появилась так называемая «информационная грамотность» (впервые это понятие было использовано еще в 1977 г. в США в национальной программе реформы высшего образования и означало, что информационно грамотный человек способен выявить, разместить, оценить информацию и наиболее эффективно ее использовать), которая в дальнейшем стала одним из ключевых параметров оценки уровня образования.
Развитие информационных технологий существенно повлияло на появление новых тенденций в обществе, которые затрагивают, в том числе и сферу образования10:
● электронное (в частности, дистанционные технологии) обучение (оно удобнее, дешевле и эффективнее);
● непрерывное обучение в процессе профессиональной деятельности (профессиональная переподготовка, повышение квалификации);
● неформальное образование взрослого населения «через всю жизнь»;
● формирование образовательных организаций как креативных корпораций и др.
Подчеркнем: процесс информатизации неоднозначен, в том числе для целей и приоритетов образования. Если в начале информатизации основной проблемой считалась компьютерная грамотность, то теперь на первый план вышла идея образования как умения понимать и работать с мыслями, идеями, ценностями, а не только навыки общения с компьютером11.
Более того, развитие новой технологической базы породило широкий спектр негативных явлений и вызвало к жизни фундаментальные противоречия образовательного процесса.
В целом информационно-технологический базис общества в целом, и образования, в частности, обусловил изменение социально-экономического и политического устройства общества, наступление качественно (а не только исторически) новой эпохи — «информационного общества» и/или «общества знаний» (последнее понятие можно рассматривать наравне, а иногда и как альтернативу понятию «информационное общество»).
Формирование «общества знаний» и связанные с этим противоречия обусловливают необходимость проведения в жизнь такой образовательной политики, которая будет способна хотя бы частично разрешать названные выше противоречия, пронизывающие систему образования в условиях формирования нового информационно-технологического базиса.
Экономический базис. Образование представляет собой значимую часть экономической системы страны, являясь сферой производства (и в прямом, и в переносном смысле) главной ценности и главного ресурса развития экономики в целом и материального производства в частности — человеческих качеств и трудовых способностей, инновационного (даже шире — креативного) потенциала работника.
Как структурное звено экономической системы образование оказывается взаимосвязано с основными ее подсистемами. Для этой сферы характерны:
● способы координации: рыночное саморегулирование и государственное регулирование в сфере образования.
● формы собственности образовательных учреждений: частная, общественная (государственная), смешанная (государственно-частное партнерство).
● социально-экономические признаки: равенство, неравенство, доступность образования (в частности, его платность или бесплатность, наличие или отсутствие социальных стипендий и других форм облегчения доступа к образованию представителей бедных семей) и т.д.
● экономическая динамика: экстенсивный рост (количества студентов на 1000 жителей, число образовательных учреждений) и/или развитие качества образования (со всем сложнейшим набором проболеем его оценки).
В этом смысле мы можем говорить, что образование — важнейшая часть любой современной социально-экономической системы в целом.
Однако образование — это больше чем экономика12. Упор, в том числе в сфере образования, на только экономические результаты вылился в одержимость количественных показателей (ЕГЭ, мониторинги эффективности, рейтинги и т.д.).
Отсюда ряд важнейших следствий, касающихся противоречий системы образования как подсистемы экономики. С одной стороны, в рыночной экономике образование является одной из сфер, призванной удовлетворять платежеспособный спрос на образовательные услуги (производить товар особого рода) и формировать «человеческий капитал», который может быть максимально выгодно инвестирован в рыночной экономике13. С другой стороны, образование в современной экономике может служить едва ли не основной сферой создания главного общественного богатства — человеческих качеств, что далеко не всегда равнозначно задачам эффективного (с точки зрения рынка) инвестирования в образование.
Разрешение этого противоречия во взаимодействии экономики и образования является одним из значимых вызовов программам развития образования.
Социальные параметры. В данном ракурсе перед нами встает задача рассмотрения образования через разные призмы социального прогресса, его влияние на формирование и динамику социальной структуры общества, характер и структуру институтов и т.п.
Образование тесно связано с устройством общества. Этот тезис кажется очевидным, но при этом данный аспект не слишком часто выделяется исследователями и принимается во внимание практиками, в том числе, при разработке и реализации различных реформ в этой сфере и, что особенно следует подчеркнуть в контексте данной статьи — при проведении образовательной политики. А здесь учет социальных параметров является одним из определяющих при формировании приоритетов селективного регулирования и программирования в сфере образования.
Между тем, в развитии образования и социальной структуризации присутствует как минимум двоякая связь, особенно значимая в России. С одной стороны, в стране сложилась система глубокого социального неравенства, существенно затрудняющего доступ к качественному образованию едва ли не большей части населения. С другой, сегодня именно образование является одним из наиболее значимых факторов социальной дифференциации и самоидентификации индивидуумов. В мире происходит «образовательный бум», значительно увеличивший потребности общества в образованных и профессионально компетентных людях14. Таким образом, в современных условиях образование становится одним из важнейших оснований выделения социальных слоев: меритократии (образованных), профессионалов, необразованных15.
Так образуется своеобразный порочный круг: социальное неравенство служит одной из фундаментальных причин неравенства в доступе к образованию, а различия в образовании (элитарное и массовое образование) становятся одной из важнейших основ социального неравенства.
При этом, детерминантами неравенства доступности образования, наряду с традиционными факторами (благосостояние, человеческий и культурный капитал родителей и детей), выступают и новые (информационный, региональный). Территориальные различия проявляются в степени диверсификации образовательных учреждений, в формах обучения, состоянии кадрового потенциала, социальном и в качественном составе студентов, и в качестве образования регионов-»лидеров» и регионов-»аутсайдеров», противостоящих друг другу по вектору «центр-периферия»16. Это ограничивает доступ к получению качественного образования, и усиливают разницу «стартовых условий».
Разрыв названного выше порочного круга, когда социальное неравенство углубляет образовательное и обратно предполагает стратегическую ориентацию на превращение образования в сферу, обеспечивающую систему социальных лифтов, снимающих хотя бы наиболее острые проблемы социального неравенства.
К вопросу о том, как может и должна строиться система образования, нацеленная на формирование социальных лифтов, мы обратимся в других текстах, а сейчас зафиксируем, что их создание и реализация должны быть одним из приоритетов системы регулирования и программирования в образовании, и продолжим наш анализ структуры образования как многоуровневой метасистемы.
Культурные параметры. Образование является одним из оптимальных и интенсивных способов вхождения человека в мир культуры. Именно в процессе образования человек осваивает культурные ценности во всем их богатстве (от науки до искусства, включая историческое наследие и др.). В свою очередь содержание образования черпается и непрерывно пополняется из культурного наследия различных цивилизаций, стран и народов. Именно в процессе образования человек обретает социокультурные нормы, имеющие историческое значение для развития цивилизации, общества и индивидуума.
Более того, в процессе образования осваиваются социокультурные нормы, имеющие культурно-историческое значение: нормы морали и нравственного поведения человека в социальной группе и на производстве, в семье и общественных местах, а также правила общения, межличностных и деловых контактов. Поэтому смысл образования состоит не только в трансляции социального опыта во времени и воспроизводстве устоявшихся форм общественной жизни в пространстве культуры, но и в их развитии, что должно стать еще одним приоритетом регулирования и программирования в сфере образования.
Кроме того, образование является механизмом формирования общественной и духовной жизни человека. Отсюда ценность образования определяется значимостью образованного человека в обществе.
Так возникает адресованный образованию культурно-нравственный запрос: содействие прогрессу культурного уровня и нравственности общества. Он вступает в определенные противоречия с другими задачами, решаемыми образованием (в частности, формирования трудовых способностей, адекватных конъюнктуре максимально дорогостоящего человеческого капитала; в ряде случаев — формирования человека, адекватного вызовам информационного общества и т.п.).
Выделенные выше блоки «вертикального», ориентированного на основные блоки социума, структурирования образования в современных условиях могут и должны быть дополнены параметрами «горизонтального» структурирования, ориентированного на социопространственное измерение образовательного процесса. Здесь, прежде всего, необходимо исследование противоречивого влияния на образование процессов глобализации, с одной стороны, и национально-культурных особенностей нашей страны, ее историко-культурных и образовательных традиций — с другой.
Первая сторона противоречия, процесс глобализации, обусловливает, в частности, такие параметры как:
● трансграничное сотрудничество, сетевые формы обучения;
● корпоративные образовательные учреждения, корпоративная сеть вместо офиса;
● языковые знания (знание нескольких языков, актуализация китайского языка);
● глобальная информационная инфраструктура;
● новая социальная инфраструктура, социальные сети, сообщества становятся плотнее;
Противоположный фактор — наличие национально-культурных особенностей России, ее историко-культурных и образовательных традиций — также существенно влияет на систему образования, которая, как справедливо заметил О.Смолин, является одной из самых инерционных сфер общественной жизни.
Подводя итоги, хотелось бы подчеркнуть, что высказанная в начале статьи задача обеспечения активного селективного регулирования образования с целью реализации модели «Образование для всех» требует внимательного учета в процессе проведения образовательной политики тех механизмов, которые уже накоплены в рамках промышленной политики, применяемой в сфере материального производства. К числу таких механизмов следует отнести:
1. Государственный заказ в сфере образования, который может распространяться как на государственный сектор образования, что является абсолютно необходимым, так и на коммерческую сферу, где частные образовательные организации (от дошкольных учреждений и школ до университетов и организаций дополнительного образования) будут получать определенную государственную поддержку, включая прямое финансирование, инвестиции, институциональные улучшенные условия, прежде всего привилегированные условия в случае выполнения заказа со стороны государственных органов на подготовку специалистов определенного профиля или реализации определенных образовательных программ.
2. Налоговое регулирование, селективно воздействующее на образовательные организации. В первую очередь это будет касаться организаций среднего профессионального образования, а также высшего образования и организаций дополнительного образования. Государство, на наш взгляд, может и должно проводить дифференцированное налогообложение и снижать налоги образовательным организациям, которые обеспечивают приоритет в реализации общегосударственных программ подготовки специалистов для материального производства и областей, обеспечивающих прорывы в науке, культуре и других сфер, развивающих человеческие качества.
3. Выделение для реализации названных выше задач по реализации государственных программ привилегированных кредитов, которые даются на более длительный, чем обычный срок и под меньшие проценты или на льготных условиях обеспечения. Механизмы кредитного регулирования хорошо известны и автор не хочет уходить в детали этой достаточно общеизвестной темы.
4. Совокупность мер согласованной институциональной поддержки сферы образования. В этом контексте заслуживает поддержки идея СД Бодрунова о создании ПНО-кластеров17, которые будут эффективной формой, обеспечивающей единство объектов государственного регулирования, ибо такие кластеры могут быть ключевыми сферами, на которые будет осуществлять регулирующее воздействие государство.
5. Прямые государственные инвестиции в сферу образования, ориентированные на конкретные решения в области реализации государственных образовательных программ18.
6. Последнее по перечислению, но далеко не по значению — активизация нацеленного на реализацию программ государственно-частного партнерства, активно-развивающаяся в сфере образования.
В заключении подчеркнем: соединение селективного регулирования и программирования в материальном секторе экономики с аналогичными механизмами в сфере образования (в частности, с целью поддержки ПНО-кластеров) может дать для экономики России весомый результат, который в этом случае будет гораздо более значимым, нежели при проведении независимого или, тем более, разрозненного, регулирующего воздействия, что присутствует сегодня в практике российских государственных органов. |
| |
|
|
