|
| | | | Проблемы современной экономики, N 3 (31), 2009 | | | | РАЗВИТИЕ МЕЖГОСУДАРСТВЕННОЙ ИНТЕГРАЦИИ В СНГ И ЕврАзЭС | | | Шахнович Р. М.
заведующий кафедрой истории и теории мировой экономики Сибирского университета потребительской кооперации,
кандидат экономических наук
| |
| | | | | В статье предпринят сравнительный анализ различных режимов, применяемых при проведении денежной политики в странах СНГ. Обосновывается положение о существовании общей тенденции в развитии денежной политики — движении в сторону режима таргетирования инфляции. Дана оценка конвергентного характера происходящих в денежной сфере стран СНГ изменений как фактора, создающего позитивные предпосылки формирования валютного союза в рамках СНГ | | Ключевые слова: страны СНГ, денежная политика, режимы денежной политики |
В условиях продолжающегося финансового кризиса звучат различные предложения по совершенствованию мировой валютной системы. Наряду с радикальными проектами по переходу к новой резервной валюте, любой из которых, как признают и сами сторонники этого подхода, даже в случае принципиального согласия большинства стран займет многие годы, предлагаются проекты создания локальных (региональных) резервных валют. В этой связи российский рубль рассматривается как валюта, которая может сыграть роль резервного актива для ряда евроазиатских государств, прежде всего для стран СНГ. Однако для практического рассмотрения путей превращения рубля в региональную резервную валюту необходимо иметь ясное представление о денежной политике, которую проводят страны СНГ, и о возможных направлениях повышения степени ее согласованности. В противном случае эту идею будет ожидать судьба российско-белорусского валютного союза — многолетние переговоры без какого-либо результата. В статье мы рассматриваем денежную политику стран-членов СНГ за исключением Туркменистана и Грузии, которые по политическим причинам вряд ли в обозримом будущем поддержат действия по превращению рубля в региональную резервную валюту.
С началом радикальных экономических реформ страны СНГ, как и все страны с переходной экономикой, столкнулись с необходимостью поиска номинального якоря, т.е. определения какого-либо варианта денежной политики, который был бы способен обеспечить макроэкономическую стабилизацию и, прежде всего, снижение темпов инфляции. При этом страны СНГ применяли, с разной степенью успешности, практически все возможные варианты денежной политики, — от таргетирования валютного курса до «слабого таргетирования инфляции».
Таргетирование валютного курса — относительно жесткая привязка национальной валюты к иностранной валюте — применялось многими странами. В сущности, это самый простой и понятный режим денежной политики на первом этапе радикальных экономических реформ. Среди стран СНГ в наиболее явном виде политика таргетирования осуществлялась Белоруссией.
Первоначально, в рамках политики создания союзного государства и перехода к единой валюте, в Белоруссии осуществлялась привязка белорусского рубля к российскому рублю [13, с.13]. При этом ежегодно устанавливались контрольные показатели валютного курса белорусского рубля к российскому рублю. Возникающие здесь проблемы связаны с тем, что хотя Россия и является основным торговым партнером Беларуси, но, поскольку российский рубль не является международной резервной валютой, расчеты с другими странами осуществляются в твердых валютах. Следовательно, денежные власти Беларуси должны принимать в расчет возможные изменения валютного курса рубля, поскольку от этого будет зависеть и конкурентоспособность белорусских товаров на мировом рынке. Таким образом, индикативный показатель денежной политики Беларуси (курс белорусского рубля к американскому доллару) оказывал влияние на контрольный показатель (курс белорусского рубля к российскому рублю). Это ставило под сомнение официальное положение, что валютой-якорем для белорусского рубля является российский рубль; фактически им в большей степени являлся доллар США.
Наконец, в 2007 г. было признано «равноправие» российского рубля и доллара США в качестве промежуточных монетарных ориентиров при проведении денежной политики [14, с.15]. Наряду с валютным курсом в качестве промежуточного ориентира стало использоваться изменение денежной массы, что являлось признаком отхода от ярко выраженного режима таргетирования валютного курса к смешанной системе без явно выраженного номинального якоря. Однако в 2008 г. произошел возврат к таргетированию валютного курса, при этом в качестве единственной валюты якоря был принят доллар США [15, с.15] при сохранении контроля над динамикой денежной массы. В 2009 г. режим таргетирования валютного курса был усложнен: привязка белорусского рубля осуществляется к корзине валют — доллару США, евро и российскому рублю, однако пределы колебаний установлены лишь по отношению к доллару США [16, с.3].
В целом, перспективы изменений денежной политики Белоруссии связаны, прежде всего, с реализацией (или нереализацией) планов введения российского рубля в качестве единой валюты для России и Белоруссии. В первом случае режим денежной политики Беларуси будет определяться режимом денежной политики России. Если же единая валюта не будет введена, то, по мнению ряда белорусских специалистов, «в среднесрочной перспективе Национальному банку Республики Беларусь необходимо работать над созданием условий для перехода к инфляционному таргетированию» [5, с.38]. Несомненно, что для перехода к режиму таргетирования инфляции необходимы значительные изменения в денежной политике Белоруссии, связанные, прежде всего, с повышением независимости Национального банка и отказом от фискального доминирования. Тем не менее, определенные шаги по подготовке к введению нового режима денежной политики предпринимаются уже в течение нескольких лет: начиная с 2005 года, достижение некоторых ориентиров инфляции рассматривается уже в качестве одной из главных целей денежной политики [13, с.12].
Второй из возможных режимов денежной политики — таргетирование денежной массы — также получил распространение при проведении денежной политики в странах СНГ. Это вызывает вопросы, поскольку большинство развитых стран отказались от таргетирования денежной массы, так как в современных условиях глобального перетока капиталов крайне сложно прогнозировать спрос на деньги. Еще в большей степени неустойчивость спроса на деньги присуща странам с переходной экономикой, что связано не только с колебаниями притока и оттока иностранных капиталов, но и со слабостью их финансовых рынков.
Использование режима таргетирования денежной массы в странах СНГ объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, на начальном этапе радикальных экономических реформ, в рамках программ МВФ, направленных на макроэкономическую стабилизацию и снижение инфляции, много внимания уделялось ограничениям роста денежной базы и объема кредитования экономики в целом и, в особенности, правительства. В конечном счете, такие ограничения и сводятся к ограничениям темпов роста денежной массы. Во-вторых, как справедливо отмечается в литературе [29, p.12], таргетирование денежной массы является очень удобным для денежных властей, поскольку для общественности смысл «денежного агрегата» намного менее ясен, нежели содержание понятий «валютный курс» или «темп инфляции».
Особенностью многих стран, осуществляющих в последние годы таргетирование денежной массы, является то, что они одновременно (явно или неявно) таргетируют какой-либо иной макроэкономический показатель (чаще всего валютный курс). В данном случае речь идет о денежной политике без явно обозначенного номинального якоря. Тем не менее, несколько стран СНГ последовательно проводят (или проводили в недавнем прошлом) именно политику таргетирования денежной массы.
К этим странам следует отнести, прежде всего, Армению, денежные власти которой прямо заявляли о проведении политики таргетирования денежной массы, «чтобы обеспечить соблюдение режима плавающего валютного курса и стабильность цен» [45, p.8]. Объект таргетирования несколько раз менялся: сначала это были чистые внутренние активы и денежная база, а в последние годы стал таргетироваться агрегат М2. Безусловно, ограниченность доступных для Центрального банка Армении инструментов денежной политики, неразвитость финансового рынка, высокая степень долларизации экономики затрудняли проведение денежной политики, но в целом денежным властям Армении удавалось удерживать целевой показатель роста денежной массы в заданном ими коридоре.
С 2003 г. новой чертой денежной политики Армении стало установление в качестве целевого показателя для денежной политики не только изменения агрегатов денежной массы, но и уровня инфляции [42, p.28]. В ситуации плавающего валютного курса установление подобного ориентира означает большее значение, придаваемое инфляции по сравнению с валютным курсом [41, p.39]. Следует предположить, что в недалеком будущем страна может изменить режим денежной политики, перейдя к таргетированию инфляции.
В 2005 г. проявились существенные недостатки денежной политики, основанной на таргетировании денежной массы. Значительный приток иностранной валюты привел к увеличению спроса на национальную валюту и, — в условиях плавающего валютного курса и ограничений роста предложения денег, — к значительному повышению курса национальной валюты. В подобной ситуации перед денежными властями Армении встала задача изменения режима денежной политики и перехода либо к таргетированию валютного курса, либо к таргетированию инфляции [46, p.3].
В связи с серьезными недостатками, которые порождал выбор таргетирования валютного курса, Центральный банк Армении принял решение о переходе в 2006 г. к режиму таргетирования инфляции. При этом сам переход, т.е. «включение» всех элементов, характеризующих таргетирование инфляции, осуществляется постепенно в течение некоторого промежутка времени, а не скачкообразно. На начальном этапе предполагалось публиковать прогноз инфляции, но не обнародовать ни реакцию Центрального банка на инфляцию, ни его конкретные меры (за исключением самых общих направлений), ни макроэкономическую модель, на основании которой будет осуществляться прогнозирование инфляции, ни прогнозы других индикаторов, связанных с инфляцией. При этом, делая выбор между таргетированием инфляции, измеряемой индексом потребительских цен, и базовой инфляцией, денежные власти Армении предпочли открытость и понятность показателя лучшей его управляемости, выбрав в качестве показателя целевого ориентира индекс потребительских цен [46, p.6–7].
Одновременно денежные власти Армении значительно повысили уровень открытости проводимой ими политики: ежегодно объявляется Программа денежной политики; Отчет об инфляции, выходивший с 1996 г. 2 раза в год, с 2006 г. стал выходить ежеквартально. В 2007 г. в рамках политики открытости была обнародована макроэкономическая модель, лежащая в основе прогнозов инфляции Центрального банка Армении [40, p.6].
Сходную с денежной политикой Армении проводит политику, основанную на таргетировании денежной массы и плавающем валютном курсе Национальный банк Киргизии. Как и в Армении, объектом таргетирования выступает денежный агрегат М2 [6, с.6], а целевой показатель в основном удавалось удерживать в установленных в рамках. В рамках денежной политики устанавливается и целевой показатель инфляции, который применяется в Киргизии как ориентир с 1999 г.
Вместе с тем в последние годы все больше внимания уделяется валютному курсу: его «свободное плавание» становится все более управляемым. Несмотря на то, что в официальных документах Национального банка Киргизии речь идет о продолжении политики плавающего валютного курса [4], в них же указывается на проведение валютных интервенций с целью смягчения колебаний валютного курса. В документах МВФ валютная политика Киргизии прямо определяется как управляемое плавание, при этом признается, что целью этого управления является не обеспечение конкурентоспособности национальных производителей, а поддержание низкого уровня инфляции [30, p.12–13].
Третьей страной СНГ, проводящей политику таргетирования денежной массы, является Молдова. Официально это было сформулировано лишь в документе, определяющем задачи денежной и валютной политики Национального банка Молдовы на 2005 г. [32], хотя и в предшествующие годы основные тезисы, характеризующие денежную политику, были такими же. Объектом таргетирования первоначально являлся денежный агрегат М2 [39, p.32]. В последующем Национальный банк Молдовы заявил о таргетировании денежных агрегатов вообще (денежной базы, агрегатов М2 и М3) [2]. Также денежной политике Молдовы были присущи в большей степени, чем политике двух других стран, корректировки в связи с изменяющимися обстоятельствами, но и в этом случае целевые ориентиры достигались далеко не всегда. Существенные изменения в денежной политике Молдовы произошли в 2006 году, когда были внесены поправки в Закон о Национальном банке Молдовы. В соответствии с этими поправками изменилась основная задача Национального банка: с «поддержания стабильности национальной валюты» на «обеспечение и поддержание стабильности цен» [3, с.12]. В связи с этим была поставлена задача постепенного изменения режима денежной политики и перехода к режиму таргетирования инфляции. В 2007 году Национальный банк Молдовы утвердил «План действий по внедрению стратегии таргетирования инфляции».
Само название плана предполагает его осуществление в течение длительного промежутка времени. В документах Национального банка Молдовы изменилось значение показателя инфляции: если в период 2000-2005 гг. он представлял собой лишь прогноз, исходя из которого должна строиться денежная политика, то, начиная с 2006 г., показатель инфляции представляет собой уже целевой ориентир, на достижение которого должна быть направлена политика банка. Вместе с тем, в качестве промежуточных целей по-прежнему будут использоваться денежные агрегаты [3, с.13]. Таким образом, движение от режима таргетирования денежной массы к режиму таргетирования инфляции в Молдове происходит через режим с несколькими номинальными якорями, или, что одно и тоже, через режим без явно выраженного номинального якоря.
Именно денежную политику данного типа — без явно выраженного номинального якоря — проводят и остальные рассматриваемые нами страны СНГ.
Эта группа, включающая пять стран, неоднородна. С одной стороны, в нее попадают страны, которые, отказавшись от одного номинального якоря, находятся на пути к определению другого номинального якоря, более эффективного для них в новой ситуации. С другой стороны, сюда относятся страны, которые только формируют свою денежную политику и, не выработав еще какую-либо стратегию, предпринимают лишь какие-то тактические шаги, реагируя на текущие проблемы своего экономического развития.
Первую подгруппу формируют крупнейшие страны СНГ — Украина и Казахстан.
Целью денежной политики Украины объявлена стабильность национальной денежной единицы [34, p.2]. Это, очевидно, должно предполагать одновременно и стабильность цен, и устойчивость валютного курса, что предполагает выраженную опору на два номинальных якоря — денежное предложение и валютный курс.
Национальный банк Украины одновременно устанавливает целевые ориентиры и роста предложения денег (денежной базы и агрегата М3), и изменения среднегодового курса гривны к доллару [26, p.48]. При этом первоначально считалось, что Украина придерживается режима плавающего валютного курса, однако незначительные колебания номинального валютного курса и заметное стремление денежных властей добиться снижения эффективного реального валютного курса для поддержания конкурентоспособности украинских товаров ставят под сомнение свободное плавание гривны. Впоследствии было признано, что колебания валютного курса допускаются лишь в пределах неявно установленного коридора [26, p.56]. Затем был официально объявлен переход к управляемому плаванию курса гривны с перспективой возврата в будущем к полноценному свободному плаванию [34, p.6].
В последние годы при проведении денежной политики Национальный банк стал уделять внимание и собственно инфляции. В 2005 году был впервые установлен ориентир инфляции при сохранении в качестве целевых ориентиров и валютного курса, и предложения денег. Это стало первым шагом к постепенному движению в сторону режима таргетирования инфляции в рамках среднесрочной стратегии денежной политики [33].
Денежная политика Казахстана, по сравнению с другими странами СНГ, в наибольшей степени продвинута с точки зрения приближения ее к режимам денежной политики таких стран с переходной экономикой как Чехия, Польша, Венгрия.
В первые годы проведения самостоятельной денежной политики Национальный Банк Казахстана, как и большинство центральных банков других стран СНГ, стремился способствовать макроэкономической стабилизации посредством сдерживания предложения денег и управляемого снижения курса национальной валюты в условиях растущего спроса на иностранную валюту. В апреле 1999 г. после преодоления последствий российского финансового кризиса был введен режим свободного плавающего обменного курса тенге к иностранным валютам. Тем не менее, как и в большинстве других стран с переходной экономикой, декларация о свободном плавании национальной валюты не вполне соответствует реальности, поскольку Национальный банк Казахстана вынужден был внимательно отслеживать реальный курс тенге, не допуская его укрепления [23]. Таргетирование предложения денег в рамках денежной политики Казахстана проводилось в форме таргетирования денежной базы.
Серьезные изменения произошли в денежной политике Казахстана с 2000 г. Впервые в качестве приоритетной цели было названо снижение темпов инфляции, при этом в качестве средства достижения этой (промежуточной) цели было определено поддержание необходимых параметров денежной базы.
В 2001 г. был принят, по сути, программный документ «Основные направления денежно-кредитной политики Национального Банка Казахстана на 2002-2004 гг». Согласно этому документу, «основным направлением денежно-кредитной политики Национального Банка Казахстана в ближайшие 3 года станет подготовка и переход к принципам инфляционного таргетирования, что предполагает постепенный отход от целевых показателей по денежной базе и золотовалютным резервам к целевым показателям по инфляции» [9].
Еще более важными оказались принципиальные изменения, внесенные в денежную политику Казахстана в связи с вступлением в силу изменений и дополнений в Закон «О Национальном Банке Республики Казахстан». Основной вектор этих изменений — переход в проведении денежной политики к стандартам Евросоюза [10]. В связи с этим была переформулирована основная цель банка: было — «обеспечение внутренней и внешней устойчивости национальной валюты», стало — «обеспечение стабильности цен».
В рамках перехода к режиму таргетирования инфляции в качестве основного целевого ориентира первоначально был определен показатель базовой инфляции, который исчислялся в пяти вариантах [7, с.5–6]. Однако в последствии в Основных направлениях денежно-кредитной политики Национального Банка Казахстана в качестве основного целевого показателя инфляции стал использоваться более привычный и понятный населению показатель общей инфляции [11].
Еще одним шагом в движении к режиму таргетирования инфляции стало усиление регулирующих свойств официальной ставки рефинансирования. Предполагается, что периодический пересмотр официальной ставки рефинансирования в зависимости от общего состояния денежного рынка, спроса и предложения по займам, уровня инфляции и инфляционных ожиданий даст финансовому рынку реальные ориентиры по ожидаемым тенденциям в финансовой сфере.
В рамках перехода к таргетированию инфляции и повышения качества прогнозирования макроэкономических показателей в 2005 г. была разработана и с тех пор постоянно совершенствуется модель трансмиссионного механизма, включающая в себя основные каналы влияния инструментов денежно-кредитной политики на инфляцию [1, с.27–28].
Тем не менее, несмотря на явное движение в сторону таргетирования инфляции, денежная политика Казахстана сохраняет черты множественности номинальных якорей. Прогнозы изменения денежных агрегатов остаются важными ориентирами для рынка. Хотя они и не объявляются целевыми и жестко заданными [11], именно эти инструменты по-прежнему являются основным средством достижения прогнозных значений инфляции. Признание сложностей сдерживания инфляции, порождаемой высокими ценами на нефть, свидетельствует о стремлении центрального банка поддерживать реальный курс тенге, не допуская его чрезмерного укрепления.
Развернувшийся финансовый кризис несколько откорректировал денежную политику Национального банка Казахстана. Он больше внимания стал уделять обеспечению финансовой стабильности и заменил меры по абсорбированию избыточной ликвидности банков мерами по предоставления ликвидности банкам. Вместе с тем был подтвержден основной приоритет Национального Банка Республики Казахстан — «продолжение работы по переходу к принципам инфляционного таргетирования» [12].
Вторую подгруппу стран — членов СНГ, проводящих политику без явного номинального якоря, составляют страны, только формирующие свою денежную политику — Азербайджан, Узбекистан и Таджикистан.
Общая проблема для всех этих стран — недостаток эффективных инструментов для проведения любого режима денежной политики.
Отличительной особенностью денежной политики Азербайджана является, во-первых, некоторая непоследовательность в проведении принципа независимости Национального Банка Азербайджана. При декларируемой независимости от любых органов государственной власти банк в значительной степени зависит от воли президента страны, который представляет в парламент членов правления банка, назначает председателя банка, его аудиторов. Наконец, национальный банк отчитывается перед президентом [31].
Вторая особенность связана с тем, что Азербайджан первым среди стран СНГ столкнулся со значительной дефляцией (в 1998 году), поэтому целевые ориентиры инфляции, которые устанавливал Национальный Банк, для поддержания некоторого приемлемого уровня инфляции, должны были, помимо всего прочего, не допускать дефляции [35, p.27]. В качестве основной цели своей деятельности денежных властей Азербайджана было провозглашено поддержание макроэкономической стабильности и создание условий для экономического роста. Основными инструментами для этого и, соответственно, промежуточными целями денежной политики стали обеспечение необходимого уровня предложения денег (таргетирование денежной массы) и поддержание стабильности маната (таргетирование валютного курса) [36, p.22].
Таргетирование предложения денег основано на определении целевых ориентиров роста агрегата М2, таргетирование валютного курса — на режиме управляемого плавания. При этом целевой ориентир валютного курса, как правило, устанавливается как конкретная величина среднегодового номинального курса маната по отношению к доллару [38, p.44–45]. Начиная с 2001 г., Национальный банк Азербайджана одновременно с целевыми ориентирами предложения денег и валютного курса стал публиковать и прогнозные ориентиры инфляции, причем сначала это были показатели общей инфляции [27, 36, p.161], а затем — базовой инфляции [37].
Повышение темпов инфляции в Азербайджане не привело к изменениям в денежной политике. Для сдерживания инфляции по-прежнему предполагается использовать одновременно два инструмента: таргетирование денежной массы и таргетирование валютного курса. При этом предполагается, что все меры по совершенствованию денежной политики должны стать основой для перехода к таргетированию инфляции [47, p.5].
Кризисные явления вынудили денежные власти Азербайджана уделять больше внимания финансовой стабильности, в связи с чем были внесены изменения в правила таргетирования валютного курса: вместо привязки к доллару США манат был привязан к бивалютной корзине, состоящей из доллара США и евро [43, p.2].
Две оставшиеся страны — Узбекистан и Таджикистан — отнесены к группе стран без явного номинального якоря по той причине, что в их денежной политике до начала XXI века просто трудно выделить вообще какие-либо номинальные якоря [29, p.31].
Однако в последние годы обе страны заметно продвинулись по пути совершенствования своей денежной политики. В качестве ее главных целей выдвигаются стабильность цен и устойчивость национальной валюты, контроль над инфляцией и т.п. [18, 25, с.12] Вместе с тем в обеих странах сохраняется ограниченная независимость центральных банков в проведении денежной политики. В отношении валютного курса обе страны проводят политику управляемого плавания; однако потребность Таджикистана в управлении валютным курсом намного выше, что связано с острыми проблемами платежного баланса страны.
Вместе с тем следует отметить, что в последние годы в обеих странах все большее значение в качестве номинального якоря приобретает таргетирование денежной массы.
Национальный банк Таджикистана последовательно использовал в качестве целевых ориентиров денежной массы агрегат М0, денежную базу и агрегат М2. В последние годы в качестве целевых ориентиров выступают резервные деньги (денежная база) и широкий показатель денежной массы, но подчеркивается, что в валютной политике будет сохранен режим «регулируемого — плавающего без определения границ колебания курса» [21, с.5–6]. Характерно, что хотя базовой валютой, курс которой подлежит «регулированию», является доллар США, предполагается рассмотреть вопрос об использовании в качестве резервных валют евро, российского рубля и китайского юаня [21, с.6] и даже о привязке сомони к бивалютной корзине, включающей доллар и юань [20, с.5]. Одновременно, начиная с 2003 года, в рамках задач денежной политики на каждый год стали устанавливаться как приоритетные и ориентиры снижения темпов инфляции [19].
В Узбекистане после принятия в 2000–2002 годах значительного количества нормативных актов, направленных на либерализацию экономики, Центральный банк также перешел к проведению денежной политики, основанной на использовании в качестве номинального якоря таргетирования денежной массы [19, с.20], и так же, как в Таджикистане, последовательно менял агрегаты денежной массы, которые использовал в качестве ориентиров: первоначально таким ориентиром были наличные деньги — агрегат М0, а с 2003 года — агрегат М2 [8, с.8].
В валютной политике проводилась политика управляемого плавания национальной валюты — сума — по отношению к доллару, а в последние годы, управляемое плавание сменилось более жесткой привязкой с целью «удержания обменного курса национальной валюты в пределах целевых параметров и поэтапное снижение уровня ее девальвации» [22]. Наконец, добившись некоторых успехов в снижении темпов инфляции, Центральный банк Узбекистана c 2005 г. начал устанавливать и целевые ориентиры инфляции.
Рассмотренная практика осуществления денежной политики в странах СНГ продемонстрировала практически весь спектр возможных вариантов режимов денежной политики — от таргетирования валютного курса до денежной политики при отсутствии явного номинального якоря.
Вместе с тем можно выделить некоторую общую тенденцию, к которой тяготеет денежная политика этих стран. Этой тенденцией является таргетирование инфляции. Так, Армения уже провозгласила переход к режиму таргетирования инфляции, ряд стран (Казахстан, Молдова — явно, Азербайджан и Украина — менее конкретно) поставили задачу в некотором обозримом будущем перейти к данному режиму денежной политики. В определенном смысле к этой четверке можно отнести и Белоруссию, хотя это станет результатом крушения планов превращения рубля в единую валюту Союза России и Белоруссии. Другие страны (Киргизия, Узбекистан, Таджикистан) при проведении денежной политики устанавливают целевой ориентир инфляции в качестве некоторого прогнозного показателя, а также осуществляют иные мероприятия, направленные, как правило, на повышение открытости проводимой денежной политики, что является важным элементом режима таргетирования инфляции.
Если говорить о различных уровнях зрелости таргетирования инфляции, то можно разделить страны, в той или иной форме (полностью или в виде отдельных элементов) использующие режим таргетирования инфляции, и, соответственно, сам режим таргетирования инфляции на три типа: во-первых, полноформатное (full-fledged) таргетирование инфляции, во-вторых, эклектическое (eclectic) таргетирование инфляции, в-третьих, «слабое таргетирование инфляции» (inflation targeting lite) [28].
К последнему типу таргетирования инфляции относятся страны, которые, с одной стороны, декларируют снижение инфляции или поддержание стабильного уровня цен в качестве задач своей денежной политики, но, с другой стороны, не в состоянии поддерживать целевой ориентир инфляции в качестве ее главной цели [44, p.3]. Другой важной отличительной чертой данного типа таргетирования инфляции является то, что страны, к нему относящиеся, не применяют в качестве номинального якоря «жесткие» формы таргетирования валютного курса, такие как долларизация, валютное правление или горизонтальный валютный коридор.
Если исходить из критериев, предложенных М. Стоуном [44, p.15], то к группе стран «слабого таргетирования инфляции» в настоящее время можно отнести 3–4 страны СНГ (Армению, Казахстан, Азербайджан, Молдову). Некоторые другие страны (Украина и Белоруссия) смогут соответствовать режиму «слабого таргетирования инфляции» в относительно недалеком будущем.
Однако здесь важное значение имеет следующее обстоятельство: практически все страны, отнесенные к рассматриваемому типу таргетирования инфляции, в рамках нашей исходной классификации попали в группу стран, проводящих денежную политику без явного номинального якоря. В совокупности с весьма широким разбросом конкретных форм денежной политики, присущих «слабому таргетированию инфляции», — от непосредственной подготовки к введению полноформатного таргетирования инфляции до простого объявления целевого ориентира инфляции, — это обстоятельство позволяет прийти к заключению, что «слабое таргетирование инфляции», несмотря на свою распространенность, не может быть определено как некоторый самостоятельный режим денежной политики, но скорее является переходной формой к какому-либо режиму денежной политики с единственным номинальным якорем.
Невозможность немедленного перехода к режиму с каким-либо однозначно определенным номинальным якорем обычно объясняется недостаточным уровнем доверия к политике денежных властей. Вместе с тем, у стран со «слабым таргетированием инфляции» лишь два выбора — таргетирование валютного курса в форме валютного правления и полноформатное таргетирование инфляции [44, p.20]. Как нам представляется, для стран СНГ более перспективным и более вероятным, учитывая сегодняшние тенденции развития их денежной политики, является движение в сторону полноформатного таргетирования инфляции.
Если мы обратимся к решениям денежных властей России, денежная политика которой не была предметом нашего рассмотрения, то нетрудно убедиться, что в планах Центрального банка РФ — «завершение перехода к режиму таргетирования инфляции» [17, с.3].
Таким образом, налицо явная тенденция к формированию единых правил игры при проведении денежной политики странами СНГ. Это делает значительно более реалистичными планы создания валютного союза стран СНГ или превращения российского рубля как валюты, представляющей наиболее сильную экономику, в резервную валюту для этой группы стран. |
| |
|
|
