|
| | | | Проблемы современной экономики, N 4 (28), 2008 | | | | ТЕКУЩАЯ БИБЛИОГРАФИЯ | | | Газизуллин Н. Ф.
главный редактор журнала «Проблемы современной экономики»,
профессор кафедры маркетинга Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов,
доктор экономических наук,
заслуженный деятель науки РТ
Жук В. А.
генеральный директор ЗАО «Группа компаний “Жилищный капитал”» (Москва),
кандидат экономических наук
Ложко В. В.
научный руководитель Санкт-Петербургского института управления развитием человеческих ресурсов,
кандидат медицинских наук, магистр менеджмента
| |
| | | |
В «Концепции долгосрочного социально-экономического развития России» установлена стратегическая цель, которая предусматривает превращение России в одного из глобальных лидеров мировой экономики, выход ее на уровень социально-экономического развития высокоиндустриальных стран. В соответствии с этим к 2020 году Россия должна войти в пятерку ведущих стран мира по экономической мощи, характеризуемой производством валового внутреннего продукта.
Такие амбициозные задачи невозможно решать, не имея концептуально осмысленных и объединенных представлений, идей, целей и ценностей, отражающих политическую позицию государства — то есть его идеологию в области экономической политики. Именно эта потребность государственной власти, выраженная в определении принципов национально ориентированной государственной идеологии в сфере экономики изложена в коллективной монографии, состоящей из восьми глав.
В первой главе подробно рассматривается исходный мировоззренческий пласт, представляющий собой историко-философские источники экономических стратигем, позволяющий осуществить поиск и определение для России мировоззренческого выбора в этой области (c.13). Анализируя классическую либеральную и неолиберальную теории, требующих невмешательства человека в рыночный порядок, авторы показывают их несостоятельность и противопоставляют этому необходимость создания стратегий управления экономическим развитием, исходящих из достаточных возможностей человеческого разума, познаваемости и управляемости экономических процессов, являющихся результатом деятельности человека (с. 14–19). Это подтверждается целым рядом осуществленных долгосрочных программ в целом ряде стран с различными типами экономик (СССР, США, Франция, Япония, Китай и др.).
Авторы находят первоначальные истоки научного формирования экономики как этической дисциплины еще у А. Смита, прослеживают связь этики и экономики в трудах многих западных экономистов (Д. Бетман, Г. фон Шмоллер, Р. Хэар, М. Фуко, К.-О. Апель, Ю. Хабермас, П. Козловски и др.) и показывают осознание этого русскими мыслителями задолго до западных. Интегрально это отражается булгаковской нравственной основой построения жизнеспособной экономики: «народное хозяйство требует духовного здоровья народа» (с. 20–22).
В монографии показано, что в ретроспективном рассмотрении возникновения и развития экономических учений (26 теорий и школ) не просматривается впервые выдвинутый авторами феномен ценностного целеполагания, который является наиболее конструктивной методологической основой стратегического выбора решений для формирования экономической политики (с. 26–34).
Вторая глава книги посвящена исследованию неолиберальной теории саморегулирующегося рынка, где показана ее несостоятельность по ряду значимых экономических показателей. На статистических показателях ряда из нескольких десятков стран показано отсутствие прямой факторной зависимости роста ВВП от уровня экономической свободы, не коррелируют также уровень экономической свободы с динамикой рыночной капитализации, а страны аутсайдеры по темпам роста ВВП, оказывается, чаще имеют высокую динамику рыночной капитализации (с.76–82). Также противоречат неолиберальной теории высокие проценты отчислений на социальные нужды в структуре расходов государственных бюджетов ведущих стран Запада (с 87–88).
С помощью анализа, проведенного в третьей главе, авторы доказывают, что ключевой инструментарный компонент неолиберальной теории монетаризм — дает в большинстве случаев отрицательные результаты для экономического развития стран.
В четвертой главе на основе оценок ведущих мировых экономистов Запада показано, что эксперимент либерального реформирования экономики Росси на основе рецептов МВФ, «шоковой терапии» и т.д. — фактически провалился и необходима смена парадигмы российской экономической политики.
В пятой главе проведен последовательный и системный страновый анализ на предмет определения роли государства в управлении экономикой. На примерах экономик высокоразвитых стран мира (США, Великобритания, Франция, Германия, Япония и др.) убедительно показано, что любая из современных рыночных систем требует активной управленческой роли государства, которая постоянно возрастает. Об этом свидетельствуют многие процессы, в том числе ежегодный рост расходов консолидированного бюджета развитых государств. Особенно выраженную динамику показал этот процесс в странах ОЭСР за последние четыре десятилетия XX века. Только в России с 90-х годов прошлого века по настоящее время происходил обратный процесс — разгосударствления экономики (с.183), сдерживавший ее развитие.
Шестая глава посвящена стимулированию развития, которое в отдельном разделе представлено как метод государственного управления экономикой и проведен анализ его институционального формирования и введения. Авторы отмечают, что «именно такая стратегическая трансформация системы государственного управления экономическим развитием была в конце второго тысячелетия осуществлена на Западе. Россия, как известно, пошла по прямо противоположному пути, не только не построив управленческой модели, соответствующей обществу постиндустриального типа, но и разрушив ту, которая соотносилась с экономикой индустриализма» (с. 185). В главе приводится классификация методов государственного управления экономикой в условиях рыночного хозяйства, где выделены три вида методов: административные методы, прямое экономическое регулирование и косвенные методы регулирования (с.188–189). Отмечается важность мирового опыта налогового и кредитного стимулирования. Особенно низкие ставки по кредитам в странах ЕС (в два и более раза), чем в России дают выраженный эффект стимулирования экономики. Наиболее низкий ссудный процент (2,57%) установлен в Ирландии, которая в течение длительного периода показывает самые высокие темпы роста по ЕС (с.194). Большое значение развитые страны придают инновационному стимулированию, которое оказывает решающее влияние на рост ВВП: для США этот вклад составлял в начале 2000-х годов 34,6%, для Японии — 42,3%, для Европы — в среднем 50% (с. 200). Примерами достойными для подражания являются также стимулирование развития сельского хозяйства в развитых странах и модернизация оплаты труда. Таким образом, в монографии показано, что опыт западных стран дает экономике России целый ряд примеров и выводов стратегического характера.
Страновый и исторический сравнительный анализ переходных экономик и российского экономического развития проводится авторами в седьмой главе. В ней рассматривается сам феномен «переходной экономики», восточноевропейская модель, развитие бывших республик СССР, китайская модель и сравнение их с экономическим развитием России в переходный период. Исследование этих процессов показало: реформы, не ориентированные на результат, приводят к разрушениям; реформы в постсоциалистических странах Восточной Европы и СССР подменили цель средствами и деформировали ценностно-целевую иерархию, приобретя самостоятельное значение; такие реформы стали не инструментом, а препятствием экономического развития (с.245).
Последняя глава посвящена определению современной позиции экономики России. В ней отмечается, что созданная на западе система рейтингов и индексов развитости предусматривает навязывание ложных ориентиров, призывая выстраивать свою политику в соответствии с западными стандартами. В главе показано, что репрезентативность оценок экономик через ВВП не является адекватной, поскольку существенную роль в доминировании показателей ВВП стран Запада играет сфера услуг. Структурирование ВВП по отраслям дает существенно иные оценки, в том числе и для России. Авторы приводят косвенные индикаторы недооценки экономического потенциала России и переоценки экономического состояния западных стран (индекс Биг Мака, индексы масштабов развития теневых секторов). Таким образом, одни из известных рейтингов и индексов (например, индекс экономической свободы, индекс конкуретоспособности) являются прямой идеологической пропагандой, другие же крайне субъективны, так как основываются на экспертных оценках и опросных мнениях. Даже принятый по инициативе ООН трехкомпонентный индекс развития человеческого потенциала далеко не безупречен, так как общий ВВП не отражает структуры экономики, а важнейшая сторона человеческого развития — духовно-нравственная — не учитывается при его расчете.
В заключение монографии даны важные выводы для выбора национально ориентированной экономической политики России. Сформулированы интегративные ценностные цели экономической политики: экономический рост и развитие; социальный гуманизм; устойчивость долгосрочного развития; национальная безопасность. Показаны ложные ориентиры неолиберального вектора развития России. Сформулированы ролевые задачи современного государства в сфере экономики и главный вывод о том, что новая государственная экономическая стратегия России должна выражаться в переориентации от сырьевого компонента к человеческому.
Подготовленная на высоком научном и методологическом уровне монография не только существенно обогащает и дополняет развитие современной экономической теории, но и предлагает новые практические решения, соответствующие национально ориентированной государственной идеологии в сфере экономики. | |
|
