|
| | | | Проблемы современной экономики, N 1 (25), 2008 | | | | ПРОБЛЕМЫ ЭФФЕКТИВНОСТИ ТРУДА И ЗАРПЛАТЫ | | | Кулькова И. А.
доцент кафедры экономики труда и управления персоналом Уральского государственного экономического университета (г.Екатеринбург),
кандидат экономических наук
| |
| | | |
Начало изучению проблем дополнительной занятости было положено в экономической социологии М. Вебера [3], социальной теории Р.Мертона [11], а также теорией человеческого капитала, происхождение которой можно связать с именами К.Маркса и Ф. Энгельса [10], А. Маслоу [16], Г. Беккера [1]. С появлением Всесоюзного (позднее Всероссийского) центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) начались систематические обследования населения по вопросам вторичной занятости в России. Различные аспекты дополнительной занятости на российском рынке труда изучали такие ученые, как Н.М.Краева [9], Ю.Г. Швецов [14], В.С. Магун и В.Е. Гимпельсон [4], О.И.Шкаратян и Е.Е.Тихонова [15], Э.В.Клопов [8], Е.А.Хибовская [13], Е.Варшавская [2], А.А.Ильютенко [7], А.С.Готлиб [6], С.Ю.Рощин и Т.О.Разумова [12], О.О.Голуб [5] и другие. Несмотря на значительный исследовательский интерес к вопросам дополнительной занятости, данное явление остается недостаточно изученным и по сей день.
В данной статье мы исследуем феномен дополнительной занятости как формы проявления активности трудового поведения работников, под которым понимается совокупность сознательных поступков и действий, связанных с созданием материальных и духовных благ, направленных на удовлетворение определенных человеческих потребностей и востребованных людьми.
Безусловно, дополнительная занятость может рассматриваться как проявление экономической инициативы. Даже если человек не оставляет основного места работы, он демонстрирует трудовую активность, направленную на повышение материального и/или социального статуса. В период занятости активность трудового поведения может проявляться как в экстенсивной, так и в интенсивной формах. Дополнительная занятость, по нашему мнению, является экстенсивной формой проявления трудового поведения работников, а ее объем может служить показателем активности трудового поведения.
С целью изучения феномена дополнительной занятости как формы проявления активности трудового поведения работников, выявления объема, причин, видов и последствий дополнительной занятости, нами было проведено социологическое исследование. В ходе его осуществления было опрошено 1150 занятых, из которых 39,1% составили работники Свердловской области, 30,4% – Челябинской, 8,7% – Курганской и 21,7% – Пермской областей. Данное соотношение респондентов соответствует пропорциональному распределению занятых в этих областях. Среди опрошенных 50,6% составили мужчины и 49,4% – женщины. Сопоставление числа занятых и числа опрошенных позволяет говорить о соответствии выборки и генеральной совокупности по параметрам пола и распределению занятых по субъектам Федерации.
Анализ результатов социологического исследования показал, что 41,4% опрошенных имели за последний год какую-нибудь дополнительную работу или приработки. Причем среди лиц, проживающих в сельской местности, этот показатель ниже и составил 16,1%. В целом, коэффициент реального объема дополнительной занятости в Уральском регионе составляет 0,414, что несколько выше, чем в среднем по России.
1. Характеристики социального портрета и оценка уровня дополнительной занятости
Составление социально-демографического портрета работников, имеющих дополнительную занятость, позволило сделать следующие выводы. Во-первых, среди людей, имеющих дополнительную работу на регулярной, «постоянной» основе, мужчины и женщины представлены в равных долях (50,1 и 49,9% соответственно), а среди тех, кто имел нерегулярные приработки, мужчин в три с лишним раза больше, чем женщин (76,0 и 24,0% соответственно). Дополнительную занятость имеют чаще люди в возрасте от 20 до 49 лет, причем выявились почти равные доли возрастных категорий 20–29 лет (42,9%) и 30–49 лет (46,8%). Случайные нерегулярные приработки чаще всего имеют занятые в возрасте 30–49 лет (68,4%), что в четыре раза превышает долю лиц в возрасте 20–29 лет. Наличие семьи значительно, в два раза, увеличивает шансы начать работать дополнительно.
Сильное влияние на наличие дополнительной работы оказывает образование занятых. Так, среди респондентов, имеющих дополнительную работу на регулярной основе, 58,2% имеют высшее образование, 35,2% – среднее специальное, 6,5% – среднее и менее 1% – начальное. Когда речь идет о случайных приработках, картина меняется, но незначительно: высшее образование имеют 39,2%, среднее специальное – 42,9%, среднее – 16,3%, начальное – 1,6%.
Образование тесно переплетается с социальным статусом занятых. Дополнительную работу чаще имеют специалисты и руководители: из всех опрошенных специалистов 42,0% ответили о наличии дополнительной работы, из опрошенных руководителей – 37,0%. В то же время среди служащих доля ответивших положительно составила 17,5%, а среди рабочих – 12,7%. Зато 48,4% рабочих и 33,7% служащих имели нерегулярные приработки, в то время как среди специалистов эта доля составила 21,7%, а среди руководителей – 14,8%.
Если говорить о форме собственности организации, в которой у респондентов протекает основная деятельность, то по данным нашего исследования, большинство дополнительно занятых трудится по основному месту работы в государственных организациях – 45,6%, в акционерных обществах – 26,1%, а в частных организациях – 18,4%.
Можно сделать вывод, что чаще дополнительную работу и доход получают наиболее конкурентоспособное на рынке труда население, то есть те, кто в состоянии найти подходящую вторую работу и вынести дополнительную трудовую нагрузку. Вторичная занятость выступает здесь, скорее, в качестве меры, нацеленной на поддержание высокого уровня потребления респондентов и членов их семей.
Данные социологического исследования интересно дополнить экономическими расчетами по одному из районов Челябинской области. В качестве объекта анализа мы взяли Кусинский район – один из горнозаводских районов с административным центром в городе Куса, в котором проживает 21,1 тыс. человек. На территории района в период проведения социологического исследования находилось 207 предприятий, организаций и учреждений различных видов собственности, на которых было занято 9599 человек.
Результаты опроса в данном районе показали, что 44,0% респондентов имели дополнительную работу или приработки. Автор также определил процент дополнительной занятости на основе косвенного метода сопоставления доходов и расходов.
Была рассчитана величина суммарных расходов населения в год проведения исследования. Она равнялась сумме розничного товарооборота и объема платных услуг населению и составила 58156 тыс. рублей. Суммарные задекларированные доходы населения за тот же период составили 32449,186 тыс. рублей. Их величина была рассчитана путем суммирования произведения численности занятых в экономике на среднемесячную заработную плату одного работающего по району с годовым фондом пособия по безработице (данные взяты в бухгалтерии службы занятости) и годовым пенсионным фондом (данные взяты в фонде пенсионного обеспечения). Таким образом, величина дополнительных доходов населения составила разницу между суммарными расходами населения и суммарными задекларированными доходами и оказалась равной 25706,814 тыс.рублей.
Можно предположить, что часть этих расходов имеют в качестве источника использование средств из накоплений прежних лет, однако массового использования ранее накопленных средств в период проведения исследования отмечено не было, поэтому можно косвенно рассчитать процент дополнительных доходов, полученных от дополнительной занятости населения, который составил в районе 44,2%.
Уровень потенциальной дополнительной занятости выше реальной. По результатам опроса в ближайшем будущем собираются найти дополнительную работу или возможность прирабатывать 62% респондентов. Коэффициент реального объема дополнительной занятости в Уральском регионе составляет 0,62. Потенциальная активность мужчин выше (55,6%), чем женщин (44,6%). С возрастом потенциальная активность снижается, это представлено на рис. 1. | | |  | Рис. 1. Зависимость потенциального уровня дополнительной занятости от возраста занятых.
Источник: [результат опроса] |
Для руководителей и специалистов уровни потенциальной и реальной дополнительной занятости практически совпадают, у служащих потенциальный уровень возрастает до 55,0%, а у рабочих – вообще до 71,4%. Эти данные позволяют сделать вывод, что руководителям и специалистам легче найти дополнительную работу, а рабочим – сложнее.
Объем дополнительной занятости, выраженный в часах, показывает, что у 60,3% респондентов дополнительная работа занимает в среднем от 14 до 28 часов в неделю, у 31,1% – менее 14 часов в неделю, у 6,9% – от 28 до 42 часов в неделю. У 1,7% опрошенных основная и дополнительная работа по времени занятости обратно пропорциональны.
Рассчитаем среднее время занятости на дополнительной работе (Тзанср), используя расчет средневзвешенной величины, где весами будет численность опрошенных, имеющих дополнительную занятость. Для расчетов будем использовать середину интервала времени занятости: | | |  |
Отметим, что результаты наших расчетов не противоречат данным, полученным другими исследователями [13. С. 37].
Кроме столь высокой загруженности по основному и дополнительному месту работы, большинство опрошенных работают также в личном подсобном хозяйстве. Мы исходили из предположения о том, что не более трети дополнительно занятых имеют еще и подсобное хозяйство, но эта гипотеза не подтвердилась. Так, опрос показал, что 65,6%, т.е. две трети работников, заняты кроме двух работ еще и в личном хозяйстве. И только 34,4% дополнительно занятых ответили отрицательно на вопрос о наличии подсобного хозяйства. Тот факт, что подсобное хозяйство у 91,5% опрошенных состоит из садово-огородного участка, объясняется тем, что опрос велся в большей мере среди городских жителей. Кроме того, сегодня и сельские жители отказываются от содержания скота. Но даже среди городских жителей 6,1% дополнительно занятых наряду с огородом содержат скот или птицу в своем подсобном хозяйстве. Удивительно, как респондентам хватает времени на все занятия.
2. Структура дополнительной занятости по видам
Анализ дополнительной занятости по видам, т.е рассмотрение качественного экстенсивного показателя, дало не менее интересные результаты. Так, было выяснено, что наиболее распространенной формой дополнительной занятости является совместительство, на которое приходится 37,2% в общем объеме дополнительной занятости. Больше всего совместителей было обнаружено среди занятых в государственном секторе. Второе место с большим отрывом занимает профессиональная деятельность по контракту, заказу (14,1%), далее следует оказание услуг по строительству, ремонту, пошиву одежды – 12,6%, торговля занимает 8,5%, частные уроки и репетиторство – 8,3%, и по 3,6% занимают производство товаров на продажу и другие виды дополнительной занятости.
Характер полученных результатов можно объяснить опять же тем, что опрос проводился в основном в городах, где менее распространено производство товаров на продажу, строительство и ремонт, зато чаще, чем в сельской местности, можно столкнуться с приработками в виде частных уроков и репетиторства. Зависимость видов дополнительной занятости от социально-профессионального статуса респондентов можно проследить на основе данных таблицы 1. Сумма долей по столбцам больше 100, т.к. некоторые респонденты занимаются несколькими видами дополнительной деятельности и указывали их все. | | | Таблица 1
Виды дополнительной работы и приработков у респондентов в зависимости от социально-профессионального статуса, % |  |
Из табл. 1 видно, что руководители дополнительно заняты в основном по совместительству, а также выполняя профессиональную деятельность по контракту, специалисты кроме совместительства дают частные уроки, для служащих помимо совместительства характерна деятельность по контракту, торговля и оказание услуг. Возможности совместительства у рабочих ограничены, поэтому на первое место выходит оказание услуг по строительству, ремонту и пошиву одежды.
Виды дополнительной занятости обусловливают и профессионально-квалификационный уровень дополнительной занятости. Большинство (37,3%) работает на дополнительной работе по той же профессии, что и на основной, еще 18,2% – по родственной, близкой профессии, специальности. Дополнительная работа 21,7% респондентов выполняется по другой профессии, а почти седьмая часть дополнительно занятых работает там, где вообще не требуется профессиональной подготовки.
Именно этим объясняется результат ответов на вопрос о квалификации дополнительной работы. У 41,1% респондентов дополнительная работа требует такой же квалификации, что и основная, почти у трети опрошенных (27,5%) требуется квалификация меньшая, чем на основной работе, а у седьмой части дополнительно занятых (14,1%) требования к квалификации даже выше, чем на основной работе. Таким образом, дополнительная работа может служить стимулом к развитию личности работника, повышению его квалификации, увеличению способности удовлетворять потребности в содержательности труда.
3. Структура мотивов дополнительной занятости
На вопрос о причинах дополнительной работы, как и ожидалось, подавляющее большинство респондентов назвали стремление увеличить свои доходы (73,4%). На втором месте по значимости стоит мотив получения более интересной работы, реализация своих способностей (10,5%). На третьем месте – желание завести нужные знакомства, связи (10,1%). За ним следует намерение получить стабильное рабочее место (8,5%), и, наконец, стремление занять свободное время (2,4%).
Выяснилось, что желание увеличить свои доходы не зависит от семейного положения. Так, 73,3% одиноких респондентов и 73,5% семейных мотивированы на дополнительную работу доходами. Различия в мотивации видны в зависимости от статуса занятости и доходов супруга: желание увеличить доход больше у тех респондентов, у которых супруг(а) находится в неоплачиваемом отпуске, не работает или имеет доход ниже, чем у респондента.
Вопрос, оставили ли бы респонденты дополнительную работу, если бы основная работа обеспечила приемлемый уровень жизни, выявлял реальную долю дополнительно занятых, мотивированных дополнительным доходом. Категорично «да» ответили только 47,3% опрошенных, еще 17,3% – скорее согласились бы оставить дополнительную работу, что в сумме составляет 64,6%. Данная цифра ниже доли мотивированных доходом (73,4%). Можно сделать вывод, что у остальных респондентов при ответе на вопрос о причинах дополнительной занятости сработал стереотип ответов, а реальная доля мотивированных повышением дохода составляет не более 65%.
Активность трудового поведения характеризует и тот результат, который дает дополнительная занятость. В качестве результирующих индикаторов мы выбрали показатели дохода, времени и возможности превращения дополнительной занятости в основную. Наибольшая доля респондентов получает на дополнительной работе доход, который составляет менее 50% основного заработка. Однако средние доходы от дополнительной занятости составляют от 50 до 100% от доходов на основной работе. Мужчины в два раза чаще женщин получают доход от дополнительной занятости, дважды превышающий основной доход, и в три раза чаще – превышающий его более чем в два раза.
Другим результатом дополнительной занятости является то, что она может стать основной. Однако почти половина опрошенных (49,0%) однозначно отрицательно ответила на вопрос о возможности такого превращения. Еще 35,3% сомневаются, что это возможно, и только 15,7% ответили, что дополнительная работа в будущем может стать регулярной целодневной. Определяющими условиями для перехода с основного места работы на дополнительное для респондентов являются уровень квалификации и доход. У 43,3% респондентов из указанной группы дополнительная работа требует большей квалификации, чем основная, у 40,0% – такого же уровня, и лишь у 16,7% – меньшей квалификации. Однако ни один из опрошенных в данной группе не ответил, что дополнительная работа вообще не требует никакой профессиональной подготовки.
Третьим результатом дополнительной занятости является отсутствие свободного времени, досуга. При проведении исследования мы предполагали, что при наличии нескольких работ и подсобного хозяйства, у дополнительно занятых просто не остается времени на досуг, однако эта гипотеза не подтвердилась. Только 5,3% дополнительно занятых ответили, что у них нет времени на досуг. Остальные респонденты отметили в среднем по три формы проведения досуга. Дополнительно занятые удовлетворены своим досугом практически в той же мере, как и те, у кого нет дополнительной работы.
Мы исследовали также удовлетворенность дополнительной занятостью, как субъективный результирующий показатель. В целом половина дополнительно занятых (49,4%) второй работой не удовлетворены, и только 37,5% продемонстрировали определенную степень удовлетворенности. Основной причиной неудовлетворенности является низкий доход на дополнительной работе.
4. Резюме. Макроэкономические аспекты дополнительной занятости
В заключение отметим, что дополнительная занятость, кроме социальных, имеет целый ряд макроэкономических аспектов. Так, массовое использование труда сверх нормативной продолжительности рабочего времени дает весомую прибавку в ВВП страны. Применение дополнительной занятости способствует росту доходов населения, ведь повышение или поддержание достигнутого ранее уровня жизни работника и его семьи является основной причиной, побуждающей, наряду с основной занятостью, искать дополнительную. Кроме того, механизмы дополнительной занятости смягчают последствия вынужденной неполной занятости, а также кризисных явлений в экономике. Включение многих миллионов работающих людей в эту сферу существенным образом влияет на разнообразные социальные процессы: способствует трансформации социальной структуры российского общества, с помощью вторичной занятости происходит перераспределение и мобилизация трудовых ресурсов в стране. Дополнительная занятость способствует более и полной реализации трудового и культурного потенциала многих работников, она расширяет возможности выбора новых сфер и типов деятельности.
Изучение дополнительной занятости должно осуществляться регулярно для отслеживания меняющихся процессов в обществе и экономике. Грамотно проведенные исследования отдельных авторов и авторских коллективов расширяют базу опроса, позволяют посмотреть на объект изучения с новой точки зрения, обогащают знания об изучаемом явлении, так как люди не всегда сообщают о своей дополнительной занятости. |
| |
|
|
