|
| | | | Проблемы современной экономики, N 4 (24), 2007 | | | | ИЗ ИСТОРИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ И НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА | | | Беккин Р. И.
старший научный сотрудник Института Африки РАН (г. Москва),
доктор экономических наук, кандидат юридических наук
| |
| | |
| |
Слово «хавала» в последние годы благодаря многочисленным публикациям в массовых изданиях перестало быть достоянием узкой группы специалистов-востоковедов. Под хавалей принято понимать систему неформальных денежных переводов (Informal Fund Transfer Systems (IFTS)), распространенную на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Южной Азии. Между тем, хавала не исчерпывается лишь денежными переводами.
Большую роль в торговом обороте в мусульманском мире в Средние века (особенно в Аббасидском и Фатимидском халифатах) играли такие инструменты, как суфтаджа и хавала. Суфтаджа составлялась с целью избежать рисков, связанных с перевозкой значительных денежных средств на большие расстояния. В пункте назначения средства, указанные в суфтадже, могли быть выплачены партнером банкира, выписавшего суфтаджу (тоже, как правило, банкиром), как непосредственно тому, на которого данный документ был составлен, так и третьему лицу. В последнем случае суфтаджа пересылалась соответствующему лицу. Держатель суфтаджи мог получить всю сумму сразу, либо частями.
Некоторые специалисты сравнивают суфтаджу по целому ряду признаков с бумажными деньгами. Например, суфтаджа, как и впоследствии бумажные деньги, выполняла функцию средства обращения. В некоторых случаях ее даже предпочитали монетам *.
Суфтаджа признавалась далеко не всеми школами мусульманского права. Так, некоторые исламские правоведы (шафииты и маликиты) считали ее незаконной, поскольку здесь, по их мнению, имело место получение недозволенной прибыли лицом, которое передавало деньги, за счет лица, которое выписывало суфтаджу. Маликиты при этом предлагали использовать суфтаджу только в исключительных случаях. Другие правоведы – ханбалиты признавали суфтаджу с рядом оговорок. Правоведы – ханафиты относили составление суфтаджи к числу неодобряемых действий, но не запрещали ее полностью. Таким образом, мы видим, что данный договор скорее вызывал неодобрение, чем признание со стороны большинства мусульманских юристов.
Тем не менее, суфтаджа широко применялась в мусульманском мире *. Так, по имеющимся источникам, при халифах Аббасидах суфтаджа использовалась для отправки налогов в Багдад, транспортировки подарков матери халифа, и даже для выплаты взяток. Например, один из везиров взял у купцов кредит на сумму 10 000 динаров и для погашения долга использовал суфтаджи, приходившие из провинций.
Суфтаджу в основном выписывали на крупные суммы и использовали в своих операциях преимущественно авторитетные и состоятельные банкиры. За составление такого документа взималась плата – около 1 процента от суммы, на которую выписывалась суфтаджа. Кроме того, банкир, находившийся в другой местности, имя которого было указано в суфтадже, выплачивал штраф, если оказывался не в состоянии обналичить ее в срок. Оба вышеуказанных положения вызывали вопросы мусульманских правоведов в свете запрета ростовщичества.
В отличие от суфтаджи, хавала не вызывала столь же резкого неодобрения со стороны представителей мусульманско-правовых школ. Хавала (от араб. глагола «переводить») имеет в зависимости от контекста следующие значения: «перевод», «чек», «переводной вексель». Хавала представляет собой систему международных переводов, известную на Востоке еще в доисламские времена. Некоторые специалисты считают, что система, аналогичная хавале, была известна на территории Индостана более 7 000 лет назад. В мусульманской литературе одно из первых упоминаний хавали содержится в труде египетского ученого XI в. Ас-Сарахси «Ал-Мабсут».
Наиболее сдержанно к хавале относилась ханафитская школа мусульманского права, в то время как у сторонников других школ правоведов хавала получила большее признание, прежде всего, как инструмент, выполнявший ряд функций аккредитива. Хавала применялась для упрощения расчетов между сторонами, выступая средством перевода долга от одного лица к другому. При этом, хавала могла использоваться и как часть какого-либо договора (например, договора купли-продажи), и как самостоятельный инструмент. Например, лицо А (первоначальный должник) должно лицу B (кредитору) определенную сумму. В свою очередь, лицо С является должником лица А. При использовании такого инструмента, как хавала лицо А предписывает лицу С погасить долг не перед ним, а перед лицом B (кредитором). В то же время лицо А оказывается свободным от уплаты долга перед лицом В.
Хавала также нашла применение как средство платежа в договоре купли-продажи. Например, лицо, выступавшее покупателем по договору купли-продажи, могло расплатиться с продавцом посредством составления хавали. Таким образом, покупатель получал товар, а продавец приобретал право требования к третьему лицу, вытекавшее из хавали. В случае, если купленный товар оказывался неудовлетворительного качества, и покупатель требовал расторжения договора, мог возникнуть спор в отношении того, действителен ли перевод долга, оформленный хавалей или нет.
При возникновении подобного спора, шафи‘иты предлагают рассматривать хавалу как агентский договор, в соответствии с которым продавец выступает агентом покупателя, уполномоченным на взыскание долга с третьего лица. Таким образом, если продавец уже успел обналичить хавалу, он обязан вернуть все полученные им средства обратно покупателю, который, в свою очередь, возвращает товар. Если же продавец еще не получил деньги с третьего лица, представители некоторых школ мусульманского права считают хавалу утратившей силу, тогда как другие полагают, что продавец должен ее обналичить, а затем вернуть все полученное покупателю, после чего договорные отношения между ними считаются прекращенными.
Мусульманские правовые школы по-разному определяют правовую природу хавали. Ханафиты считают, что хавала – это разновидность договора поручительства, в то время как маликиты рассматривают хавалу как один из видов договора мены. Некоторые ученые сравнивали хавалу с агентским договором. Поэтому имеются различия во взглядах мусульманских правоведов на некоторые условия договора хавала.
Представители разных толков предъявляли различные требования к условиям действия хавали. Так, в соответствии с одной из позиций, для действия хавали необходимо согласие только двух лиц: лица В (кредитора) и лица А (первоначального должника), что объясняется стремлением упростить процесс перевода долга. Получение согласия лица С (нового должника) требуется только представителями одного направления исламского права – ханафитского мазхаба, которые, впрочем, не считали необходимым получение согласия лица А (первоначального должника), аргументируя это тем, что он и так является заинтересованным в переводе долга. Также существовали разногласия в отношении того, возможно ли взыскание лицом B задолженности с лица А, если новый должник (лицо С) не в состоянии выплатить долг. Некоторые правоведы допускали существование подобной возможности у лица В (кредитора) только с оговорками. Представители ряда толков не признавали за лицом В (кредитором) такого права. Ханафитская школа исламского права трактует хавалу более широко и, в отличие от других правовых школ, допускает ситуацию, при которой между лицом А (первоначальным должником) и лицом С (новым должником) отсутствуют долговые отношения, – иными словами, лицо С не является должником лица А. Из такого широкого понимания хавали возник широко использующийся в современном мусульманском мире одноименный инструмент перевода денег *.
В соответствии с условиями современного договора хавала, отправитель (в описанных выше примерах это лицо В) передает хаваладару (лицо А в приведенных выше примерах) денежные средства. В свою очередь, хаваладар связывается со своим партнером * в регионе, куда направляются деньги, (в описанных выше примерах – это лицо С) и тот в кратчайшие сроки выдает денежную сумму получателю перевода. Быстрота перевода (обычно средства поступают получателю не позднее следующего дня) достигается за счет неограниченных «кредитных линий», существующих между хаваладарами, что позволяет не пересылать сами деньги, переданные для отправки. При этом (в отличие от средневековой хавали и ее разновидностей), как правило, не составляется никаких письменных документов, а сам договор между отправителем денежных средств и хаваладаром носит устный характер и полностью основан на доверии. Хаваладару необязательно даже знать имена отправителя и получателя перевода. В основе взаимоотношений клиента и хаваладара лежат доверие и конфиденциальность.
Через хавалу могут проходить не только индивидуальные, но и коллективные переводы, основное предназначение которых, как правило, – благотворительность. Например, в 1998 г. в Могадишо был открыт Университет Харгейсы, который был основан на деньги выходцев из Сомали, проживавших на Западе. Деньги пересылались посредством коллективных переводов.
Хавала в ее современном виде выгодна всем участникам сделки: отправитель перевода экономит на комиссии за перевод (сумма комиссионного вознаграждения хаваладара варьируется от 0,25 до 1,25 %) *, хаваладар – на налогах *, а получатель перевода – на обменном курсе, поскольку валютное законодательство многих стран Востока не отличается либеральностью *. Обязательства друг перед другом хаваладары выполняют посредством осуществления платежей деньгами, товарами или услугами. Например, хаваладар, проживающий в одной стране (должник) может погасить свою задолженность, финансируя экспорт в другую страну, где находится хаваладар-кредитор, который в данном случае выступает в роли импортера или посредника *.
Итак, перед обычными денежными переводами хавала имеет следующие очевидные преимущества:
1) возможность выиграть на обменном курсе. Так, в первой половине 1990-х гг. уровень инфляции на Филиппинах составлял 16,7 %, а процентная ставка по банковским депозитам – 6,5 %. В то же время, выигрыш на черном рынке обмена валюты достигал 11,5 % *;
2) отсутствие какой-либо сложной документации или документации как таковой, что удобно как для нелегальных эмигрантов, стремящихся отправить заработанные средства своей семье, так и для зачастую неискушенных в банковских процедурах получателей переводов *. При этом хаваладар всегда доступен для клиентов, в отличие от банка, у которого может быть выходной;
3) быстрота осуществления перевода (как правило, не позднее следующего дня);
4) учет традиций многих народов, где женщины должны как можно меньше общаться с внешним миром, – тем более в отсутствие мужа. Например, если муж уехал на заработки в другую страну, хаваладар, доставляющий перевод его семье, может выполнять также функции посредника для связей женщины с окружающим миром.
В Средние века имело значение другое преимущество хавали: это был прекрасный способ обезопасить финансовые операции от разбойников. В наши дни в России известный с незапамятных времен способ передать деньги «с оказией» также очевидно уступает хавале как более безопасному способу.
Безусловно, выигрывает от многочисленных денежных переводов, поступающих посредством хавали и государство, где проживают получатели денежных средств. Так, многие развивающиеся страны используют такие переводы как обеспечение для получения заемных средств на рынке ссудного капитала. Кроме того, приток дополнительных средств в виде переводов позитивно влияет на экономическое развитие государства.
Одним из наиболее ярких примеров влияния хавали на экономическое развитие отдельно взятого государства является Сомали. Значение хавали для экономики этой территории сложно переоценить. В Сомали, где уже много лет идет война, неофициальные переводы – единственный способ доставить деньги до адресата. По разным данным, от 25 до 40 % ВНП новых государств, находящихся на территории Сомали, покрывается за счет неформальных денежных переводов *.
В наши дни хавала кроме арабов и других мусульманских народов, известна китайцам, называющим хавалу «фей цянь» *(букв. «летучие деньги», – ср. с тайским «фей кван»), филиппинцам, употребляющим термин «падала», индийцам – под именем «хунди» *, и др *. Однако наибольшую известность хавала приобрела на Ближнем и Среднем Востоке и в Южной Азии.
В современном мире хавала широко распространена в Пакистане, Индии, Филиппинах, ряде стран Африки. Сюда поступают денежные переводы из США, Западной Европы, стран Персидского Залива. Денежные переводы могут идти и в обратном направлении. Так если отец, живущий в стране, где существует жесткое валютное законодательство, ограничивающее вывоз иностранной валюты за рубеж, хочет переправить своему сыну, который учится в Англии, деньги, он с большой долей вероятности воспользуется услугами хаваладара.
Если законы страны ограничивают приобретение иностранной валюты гражданами по официальным каналам, хавала становится единственным способом сделать это. Например, в 1998 г. тогдашний премьер-министр Пакистана Наваз Шариф под предлогом стабилизации национальной валюты распорядился заморозить все валютные счета в иностранной валюте, открытые в пакистанских банках. До этого доля хавали в денежных переводах из-за рубежа составляла около 60 %, а после заморозки валютных счетов она составила 95 % от всех денежных переводов *.
Выше было отмечено, что хавала – хорошо известный мусульманскому праву договор, дошедший до наших дней в несколько модернизированном виде. Вместе с тем, хавала как система денежных переводов не включается мусульманскими исследователями в число институтов исламской экономики наряду с исламскими банками, страховыми (такафул) компаниями, налогами (закят,‘ушр, хумс) и др. Например, в Пакистане, где с конца 1970-х гг. проводился эксперимент по исламизации финансового сектора, хавала запрещена законом. Не жалуют хавалу и в других странах, где государство оказывает покровительство исламским финансовым институтам.
Во многих, но не во всех странах хавала запрещена законом *. Однако если до событий 11 сентября 2001г. соответствующие компетентные органы в западном мире смотрели на хавалу сквозь пальцы, то после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне контрольные ведомства США активно пытаются взять хавалу во всем мире под свой контроль, считая, что она используется для финансирования террористических групп *.
При этом игнорируется тот факт, что террористы, совершившие теракты в Вашингтоне и Нью-Йорке, не прибегали к услугам хаваладаров, а получали денежные переводы на счета в таких крупных транснациональных банках, как HSBC, ABN AMRO, Citibank, и др., пользовались системой Western Union. По замечанию специалистов, у обычных финансовых учреждений в отличие от систем, подобных хавале, больше возможностей обрабатывать огромные суммы денег, не вызывая подозрений у контролирующих органов.
Не прибегали террористы и к услугам исламских банков, в отношении которых после 11 сентября также усилились проверки. Получившие официальную лицензию исламские банки меньше всего заинтересованы в развитии хавали, поскольку хаваладары в буквальном смысле слова отнимают их хлеб. К примеру, значительную долю операций с физическими лицами в «Бадр-Форте Банке» *составляли денежные переводы в страны и из стран третьего мира. Очевидно, что хаваладары являются непосредственными конкурентами банка. В то же время, в случае с формальными системами переводов, коммерческие банки выступают в роли агентов систем денежных переводов. В России, например, банки, как правило, сотрудничают сразу с несколькими системами денежных переводов.
Таким образом, сложилась парадоксальная ситуация. Хавала, пожалуй, будучи одним из немногих одобренных мусульманским правом механизмов, беспрерывно функционировавшим со времен Пророка, оказалась вне закона. Едва ли достаточным объяснением будет тот факт, что хавала является неформальной, не подчиненной государству системой денежных переводов. В конце концов, сбор такого важного налога как закят лишь в немногих мусульманских странах является прерогативой государства. Тем не менее, никто и представить себе не может, чтобы государство могло объявить сбор закята специализированными негосударственными организациями незаконным. Речь может идти только об упорядочении деятельности подобных организаций и контроле за должным исполнением ими предписаний мусульманского права, касающихся сбора и распределения закята. С хавалей власти в мусульманских странах предпочитают не церемониться, идя по пути не легализации, а искоренения данной системы денежных переводов.
Для того чтобы отделить услуги хаваладаров от услуг исламских банков, придуман специальный термин «хавала – банки». Между тем, не исключено, что в силу ряда объективных и субъективных причин хавала – банки могут оказывать и другие банковские услуги.
Характерным примером хавала – банка является упоминавшаяся «Ал-Баракат» в Сомали. «Ал-Баракат» была основана в Сомали в 1986г. еще до начала гражданской войны. После 1991г., то есть распада государства, роль хавали возросла. «Ал-Баракат» фактически стала монополистом не только в сфере денежных переводов, но и на рынке банковских услуг в целом. По данным на 2001г., система «Ал-Баракат» имела представительства в 40 странах.
Если до 2001 г. США и другие страны смотрели на «Ал-Баракат» сквозь пальцы, то после 11 сентября 2001 г. ситуация переменилась. «Ал-Баракат» в числе первых попала в черные списки как финансовый институт террористов. Однако, несмотря на то, что причастность «Ал-Баракат» к финансовым операциям террористов так и не была доказана, многие сомалийцы до сих пор не могут получить денежные переводы, замороженные после 11 сентября.
Впрочем, хавала интересует не только борцов с терроризмом, но и другие структуры, например, налоговые, поскольку со средств, переводимых через данную систему, не взимаются ни прямые, ни косвенные налоги. Не секрет, что внутрисетевые операции транснациональных корпораций (ТНК) проводятся в соответствии с механизмом хавали. Это позволяет им минимизировать размер комиссии по международным переводам и обмену валюты. Некоторые международные организации прибегают к хавале для перевода помощи бедным странам. Более того, представители спецслужб некоторых арабских стран пользовались хавалей для переводов денежных средств в Афганистан *. К системе, аналогичной хавале, прибегали американские солдаты, воевавшие во Вьетнаме.
Специалисты вместе с тем прекрасно понимают, что ликвидация системы хавали может нанести непоправимый урон экономикам стран, где проживает большинство получателей денежных переводов, поступающих с помощью данной системы *. С одной стороны, государство недополучает порою значительные суммы в виде налогов и сборов. С другой стороны, с государства частично снимается нагрузка на социальную поддержку неимущих, выигрывающих на разнице курса порою немалые суммы денег. Кроме того, значительная часть переведенных с помощью хавали средств направляется в реальный сектор экономики, стимулируя тем самым развитие промышленности, рост торговли, расширение сферы услуг, и т.п.
В связи с вышесказанным, вопрос стоит скорее не о ликвидации системы хавали как таковой (что на сегодняшний день в принципе невозможно), а о создании системы контроля над ней. Речь идет, прежде всего, о развитии механизма регистрации или лицензирования хавали и других подобных ей систем неофициальных денежных переводов.
В мае 2002г. года в г. Абу-Даби (ОАЭ) состоялась уже вторая по счету международная конференция по проблемам хавали. Выбор Абу-Даби в качестве места для проведения конференции был не случаен. В докладе International Narcotics Control Strategy Report, опубликованном Госдепартаментом США в марте 2001 г. отмечается, что ОАЭ, Индия и Пакистан образуют так называемый «треугольник хавали», через который отмываются деньги, полученные от продажи наркотиков. По итогам конференции была принята Декларация, в которой подчеркивалась важность регулирования неформальных систем денежных переводов, к числу которых относится хавала, и говорилось о необходимости принятия мер по предотвращению использования подобных систем в преступных целях. Участниками конференции было признано, что хавала распространена там, где существуют недостатки в системе денежных переводов, где банковские услуги недоступны большинству населения. Большинство клиентов хавали – т.н. non-banked, или non-bankable groups, то есть те люди, для которых услуги банков недоступны по причине их низкого социального статуса.
Один из предлагаемых экспертами способов снизить популярность хавали, наряду со смягчением валютного законодательства, предполагает сделать услуги по переводу денежных средств доступными не только географически, но и с точки зрения их стоимости *. Технические новшества также способны повлиять на отток клиентов хавали. Так, распространение в сельской местности в Индии сети банкоматов позволило уменьшить объем средств, переводимых посредством неофициальных денежных переводов *.
Многие эксперты делают ставку на развитие «микрофинансовых учреждений», способных оказывать услуги в местностях, куда не могут или не хотят проникнуть крупные финансовые институты. Эффективность различного рода «микрофинансовых учреждений» не вызывает сомнений. Недаром лауреатом Нобелевской премии по экономике за 2007г. стал успешный создатель сети «микрофинансов» в Бангладеш Мухаммад Юнус. Однако не следует забывать, что созданный Юнусом банк «Грамин» работает на процентной основе. Иными словами, в такой стране как Бангладеш, где большинство граждан – мусульмане, далеко не все по религиозным соображениям могут воспользоваться услугами такого банка. К слову сказать, стоимость услуг «микрофинансовых учреждений» зачастую оказывается выше, чем обычных банков. Так, ставка по кредитам, предоставляемым «микрофинансовыми банками», составляет в среднем по миру 20–30 %.
Очевидно, что в случае с мусульманскими регионами (а именно там проживает большинство получателей средств посредством хавали) речь должна идти не только о совершенствовании системы денежных переводов, но и о создании необходимой финансовой инфраструктуры. Такая инфраструктура позволила бы на уровне «микрофинансов» приобщиться к подобным услугам широким группам потенциальных клиентов без нарушения соответствующих требований шариата, касающихся запрета ссудного процента.
В России эти функции выполнял «Бадр-Форте банк», у которого была широкая сеть банков-корреспондентов в развивающихся странах. Однако в декабре 2006г. у банка отозвали лицензию. В настоящий момент, несмотря на многообразие существующих в России систем денежных переводов *, хавала продолжает оставаться самым выгодным, удобным и зачастую более безопасным способом перевода денежных средств в целый ряд государств ближнего и дальнего зарубежья.
В России о хавале стало широко известно в июле 2005г. В прессе появилась информация о ликвидации созданной в России афганцами системы неофициальных денежных переводов (НДП) под названием «хавала» *. Ранее, в декабре 2004г. в Москве хавалу обсуждали в ходе семинара Международной группы по борьбе с финансовыми злоупотреблениями (FATF) и MoneyVal – комитета Совета Европы, курирующего вопросы противодействия отмыванию «грязных» денег. Но тогда еще не была раскрыта работа учрежденной афганцами в Москве хавали. Как выяснилось, московская хавала существовала с 2003г. и позволяла анонимно менять валюту и переводить деньги в любое государство, где существует афганская диаспора, и иметь расчетные счета физическим лицам. В отношении московских хаваладаров было возбуждено уголовное дело по ст. 172 (незаконная банковская деятельность) и ст. 174.1 (легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления). У следователей возникло подозрение, что московская хавала использовалась для оплаты контрабанды и торговли наркотиками. Оборот хавали составлял 400 млн. руб. в месяц *. Примечательно, что афганскими хаваладарами было привлечено к работе должностное лицо коммерческого банка, которое помогало им менять валюту и обналичивать деньги.
Таким образом, в нынешних условиях хаваладары в той или иной степени вынуждены сотрудничать с банками. Практически во всех статьях о хавале авторы призывают не искоренять данную систему путем административных мер, а бороться с ней экономическими методами: улучшать качество услуг организаций, специализирующихся на денежных переводах. На наш взгляд, более эффективный способ – легализация ряда операторов хавали со стороны государства, придание им официального статуса и поощрение их конкуренции с неофициальными хаваладарами. Хавала – это брэнд, которому не одна сотня лет. Механически приравнивать хавалу к современным системам денежных переводов и игнорировать при этом ее особенности будет недальновидно как с точки зрения элементарного маркетинга, так и с точки зрения интересов государства.
Современная хавала представляет собой нечто среднее между суфтаджей и средневековой хавалей, вобрав в себя элементы и первой, и второй *. Хавала представляет собой многогранный институт, существенно повлиявший на развитие делового оборота и в Западном мире. Используя технику хавали, европейцы в свое время создали первые торговые, или инвестиционные банки. Недопустимо сводить хавалу лишь к незатейливому неформальному денежному переводу средств из пункта А в пункт В. Однако именно последнее значение прочно укрепилось в сознании обывателя в наши дни.
Хавала не является институтом исламской экономики, однако большинство мусульманских правоведов еще в Средние века признали договор, лежащий в ее основе, соответствующим шариату. Действующее в большинстве мусульманских стран законодательство запрещает хавалу в ее различных формах, не препятствуя в то же время развитию таких институтов исламской экономики как исламские банки, страховые («такафул») компании и др.
В сложившихся условиях исламские банки, как правило, являются конкурентами хаваладаров, а не их союзниками. Между тем, не только исламские, но и традиционные банки прибегали к услугам хаваладаров в тех случаях, когда не было другой возможности перевести денежные средства в ту или иную местность.
Со своей стороны, операторы хавали, также как и операторы других систем денежных переводов, нуждаются в сотрудничестве с банками. Поиск оптимальных форм взаимодействия хаваладаров с банками – одна из главнейших задач, которую необходимо решить для того, чтобы поставить хавалу на службу интересам государства. Все это относится не только к странам мусульманского Востока, но и к России, являющейся одним из крупнейших источников денежных переводов в системе, именуемой хавалей. | |
|
